ЦЕРКОВНАЯ УНИЯ В БЕЛОРУССИИ – ИСТОРИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС ДЛИНОЮ В СТОЛЕТИЯ

В истории белорусской одним из важнейших явлений, оказавших значительное влияние на развитие общества, является униатство. Попытка объединения православных и католиков, которая произошла ещё в конце XVI века, до сих пор остается спорным вопросом в конфессиональном прошлом и настоящем белорусских земель. Самым неоднозначно оцениваемым на протяжении последних почти двух веков событием, связанным с униатской церковью, можно считать её объединение с православной в феврале 1839 года. Вокруг этой темы неоднократно вспыхивали серьёзные споры как научного, так и политико-идеологического характера, которые и по сей день не дают спокойствия некоторым общественным деятелям и богословам.

Попытки объединения разошедшихся еще в 1054 году двух ветвей христианства – Католической или Латинской церкви с центром в Риме, и Православной или Греческой с центром в Константинополе – не раз предпринимались на протяжении многих столетий. Например, Ферраро-Флорентийская уния середины XV века, когда было достигнуто соглашение на признание верховенства папы над всеми христианами в обмен на помощь в отражении османской агрессии против Византии. Правда, она так и не получила своего дальнейшего развития, лишь став источником дополнительных смут и расколов.

Лишь в позднем средневековье, как считают исследователи, в связи с общим кризисом и ослаблением православного мира, стали возникать объективные предпосылки для частичной реализации униатских идей, что было реализовано в Великом княжестве Литовском (ВКЛ) в конце XVI века. При этом стоит понимать, что к тому времени Московская митрополия уже была самостоятельным патриархатом, а Киевская на территории ВКЛ и Речи Посполитой (РП) продолжала подчиняться Константинополю. В связи с постоянными военными противостояниями с Москвой значительная часть польской и литовской политической элиты, которая на тот момент была в массе своей католиками, стремилась окончательно вывести из управления страной православную аристократию, которая, в свою очередь, хотела найти свое место в правящем классе РП. Дополнительно ко всему, многочисленный православный клир также не желал оказаться на задворках религиозной и политической жизни, а потому искал возможность получить права и привилегии католического духовенства.

В конечном счёте все это и ряд внешнеполитических причин привели к тому, что после многолетнего обсуждения и политических интриг в Риме 23 декабря 1595 года был подписан Акт о присоединении к Римско-католической церкви, который был утверждён 9 октября 1596 года в Свято-Николаевском соборе города Бреста, что впоследствии получило название «Брестской унии» [8]. Изначально это была попытка найти компромиссное решение для православных и католиков. Поэтому у униатов сохранялся восточный обряд, разрешалось супружество белого духовенства, а также признавались положения западной догматики и экклезиологии, в том числе власть папы. По сути, догмы и обряды православных, принявших унию, остались прежними, но теперь влияние Московского патриархата переставало распространяться на внутренние дела ВКЛ. Кроме того, именно униатство во многом способствовало повышению уровня всеобщего образования – по всей стране стали открываться школы и коллегиумы не только иезуитов, но и униатов в лице базилиан [5]. Все это привело к тому, что согласно документам начала XVII века, через 30 лет после Брестского собора униатство стало именоваться «белоруской верой», а её приверженцы в ВКЛ составляли порядка 40% населения, в то время как католики около 35%, а православные всего 6% [8].

Вместе тем Брестская уния так и не принесла мир на земли РП и ВКЛ, так как её насаждение, в ходе которой не было сдержано обещание сохранить православную обрядность, а униатские храмы по внешнему облику практически перестали отличаться от костёлов, вызвало протесты среди крестьян, казаков, части православной шляхты  и даже некоторых крупных землевладельцев. Задуманная изначально как способ примирения уния стала причиной многочисленных конфликтов между христианами разных направлений и породила в обществе раскол. Как отмечает ряд исследователей, вмешательство государственной власти привело к тому, что религиозный конфликт стал приобретать характер политического столкновения между государством и православным населением РП, которое воспринимало действия власти как посягательство на традиционное право свободно исповедовать свою религию [3]. Вследствие этого развернулась долгая и временами кровавая борьба между христианами двух церквей.

Попытки изменить сложившуюся ситуацию на территории современной Белоруссии и Украины начались во второй половине XVII века уже после первого раздела Речи Посполитой в 1773 г. Причем изначально речи об упразднении униатской церкви на присоединённых к Российской империи (РИ) территории не велось, хотя предпосылки для этого были уже тогда. Униатами оставалось все бывшее прежде православным сельское население и небольшая часть небогатых дворян. При этом название «греко-униаты» было книжное и официальное, в то время как простой народ, как описывали ситуацию современники, не переставал называть свою веру «русской» в противоположность римско-католической, которую называл «польской» или «католической» [3]. При этом, по данным того времени, униатам принадлежало 70 % всех приходов восточных земель, что требовало от российских властей крайне осторожной политики. В этой связи в 1773 г. была издана инструкция, в тексте которой содержался лишь призыв к униатам и католикам вернуться в православную веру. Тогда же была учреждена независимая от Римско-католической церкви Белорусская епархия, епископом которой назначили Станислава Богуш-Сестренцевича. Еще через 10 лет униатские священники перестали иметь право венчать православных с представительницами иной веры, и только Указом 1784 г. были закрыты четыре униатские епархии [6].

В последующем российские власти действовали в отношении униатов довольно непоследовательно – из-за смены власти. Так, в апреле 1794 г. Екатерина II подписала указ о запрете деятельности униатской церкви в государстве, а Павел I в «Манифесте» от 18 марта 1797 г. объявил о свободе вероисповедания. В 1799 г. был подписан Указ об управлении униатской епархией, независимой от Рима, а в 1803 г. объявлен запрет перехода из униатства в католицизм [2]. Однако после этого в связи с общей государственной политикой Александра I в отношении униатов было принято решение отказаться от запретов и приступить к постепенной реорганизации униатской церкви, что предполагало   долгий и сложный путь. К сожалению, этому не суждено было сбыться, а позиция Петербурга начала меняться после наполеоновских войн и восстания 1830 года, когда нелояльность польских элит стала очевидна. Причем инициатива изменения курса исходила из самой униатской церкви [7].

В частности, 5 ноября 1827 г. в правительственные инстанции поступила записка под заголовком «О положении в России Униатской Церкви и средствах возвратить оную на лоно Церкви Православной», в которой содержался проект упразднения унии. Его автором был заседатель второго (униатского) департамента Римско-католической духовной коллегии священник Иосиф Семашко. Суть проекта состояла в создании с помощью реформ, но без прямого давления на верующих со стороны властей таких условий, которые бы способствовали появлению у униатского духовенства религиозной неудовлетворенности союзом с Римом [1]. На практике же программа по ликвидации унии включала в себя отказ от смешанной обрядности, закрытие ряда монастырей, рост материального уровня духовенства, повышение уровня образования и пр. При этом главным условием было добровольное согласие большинства униатских священников, а само воссоединение должно было выглядеть как возвращение к изначально существовавшей общности православия и унии [3]. Все это нашло понимание у Николая I. На протяжении последующего десятилетия Семашко и ряд других священнослужителей, среди которых особое место занимали Василий Лужинский и Антоний Зубко, провели масштабную работу среди представителей как униатской, так и православной и католической церквей. Кроме того, приложил руку к происходящему и бывший в 1831– 1835 гг. гражданским губернатором в Гродно граф Михаил Муравьёв, который после польского восстания 1830 года открыто рекомендовал произвести ликвидацию унии как можно скорее [3].

Закончился процесс подготовки сбором в 1837 – 1839 гг. подписок с духовенства о желании воссоединиться с православием. Большинство священнослужителей дали согласие, за исключением более чем 100 человек в Белорусской епархии. 12 февраля 1839 г. собор униатских архиереев и высшего духовенства, собравшийся в неделю Торжества Православия в Полоцке, составил торжественный акт присоединении униатской церкви к православной и всеподданнейшее прошение на имя царя с приложением 1305 подписей духовных лиц. А уже 25 марта император Николай I написал на этом прошении: «Благодарю Бога и принимаю» [5]. Всего с Православной церковью в 1839 г. воссоединились в общей сложности более 1500 священников, свыше 1600 украинских (Волынь) и белорусских приходов с населением до 1,6 млн человек [8].

Вместе с тем стоит отметить, что реформа встречала тайное недовольство среди духовенства и открытые требования оставить всё в прежнем виде. Самые крупные протесты священников произошли в Новогрудке и Клецке, однако они не были массовыми и были связаны по большому счету с нежеланием духовенства переучиваться. Более того, на протяжении продолжительного времени весь быт прежних униатов оставался прежним: они продолжали носить латинский костюм и брили бороду, при чтении проповедей и в домашней жизни употребляли польский язык, а крестьяне продолжали креститься по католическому обычаю, знали и читали только польские молитвы и называли себя униатами («вониатами») [5].

Через несколько месяцев после Полоцкого собора, летом 1839 года, во время поездок по белорусским епархиям Киевского митрополита Филарета и архиепископа Иосифа были совершены торжественные служения и сделано публичное объявление о воссоединении. Из формулярных списков была изъята строфа вероисповедание «греко-униатское» и заменена на «православное», на службах прекратили поминать папу, а из Символа веры исключили добавление «филиокве» (лат. – «и от Сына») [3].

Однако, как показали последующие события, до полного воссоединения было ещё далеко. Споры возникали по поводу имущества и совершения треб, поднимались вопросы о границах епархий, власти архиереев, о снабжении приходов и пр. Даже во время волнений 1860-х гг. при обысках костёлов обнаруживали униатские облачения и предметы утвари [3]. В конечном счете оказалось, что приверженность унии на белорусских землях сохранялась, и при первой возможности униаты стали восстанавливать свою церковную организацию, но произошло это уже в ХХ веке.

Таким образом, события 1839 года можно называть по-разному: «воссоединение с православием» или «ликвидация унии». Каждая из этих точек зрения несёт в себе совершенно разную смысловую нагрузку, что является основой существующих на протяжении столетий споров вокруг данного вопроса. Вместе с тем необходимо понимать, что различные спекуляции на религиозных темах всегда способствовали разжиганию в обществе вражды и не помогали его консолидации.

1. Богословские аспекты разрыва церковной унии на территории современной Беларуси в 1839 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://minda.by/2017/06/28//богословские-аспекты-разрыва-церков/
2. Давидович, А. В. Итоги унии 1596 г. Завершение компромисса в истории XIX в. / А. В. Давидович, С. А. Киселёва // Этноконфессиональные процессы в истории Беларуси : сборник научных статей по итогам Республиканской научно-теоретической конференции (Минск, 12 декабря 2016 г.) / редкол.: В. А. Божанов, С. В. Боголейша. – Минск : БНТУ, 2016. – С. 72-79.
3. ДОБЫКИНА А. А. Ликвидация Брест-Литовский унии в 1839 г. и значение этого события длястановления этнокультурной идентичности белорусского народа // Studia culturae. 2013. — Вып. 16. — С. 53-55.
4. Коялович, М.О. История воссоединения западнорусских униатов старых времен / М.О. Коялович. – Минск: Лучи Софии, 1999. – 400 с.
5. Красиченко П. Уния и ее упразднение. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://vetkagolos.by/2018/10/10/publikatsiya-uniya-i-ee-uprazdnenie/
6. Марозава, С.В. Уніяцкая царква ў этнакультурным развіцці Беларусі (1596-1839 гады) / С.В. Марозава; Пад навук. рэд. У.М. Конана. – Гродна: Гр.ДУ, 2001. – 352 с.
7. Носко, М. Униатская церковь в начале XIX века и подготовка к воссоединению с Православием: дисс. … канд. богословия / М. Носко, Московский Патриархат; Белорусская Православная Церковь; Минская Духовная Академия им. Свт. Кирилла Туровского, каф. Церковной Истории. – Жировичи, 2000. – 158 с.
8. Суслова Н. 9 октября. Брестская церковная уния [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://planetabelarus.by/publications/9-oktyabrya-brestskaya-tserkovna…

На заглавном фото: Софийский собор в Полоцке

Юрий ПАВЛОВЕЦ