ТАЙНА 1%: МЕСТО ГЛАВНОЙ БИТВЫ РОССИИ РАСКРЫТО – ГЕНЕРАЛЫ НЕ ПОМОГУТ

На днях в Москве прошли ХХVI Елисаветинско-Сергиевские чтения, посвящённые вопросу современного образования в России. Как сказал учредитель Царьграда Константин Малофеев, одна из главных проблем в нашей стране – это кадровый голод. И связан он с тем, что многие молодые люди, окончив вуз или среднеспециальное заведение, не идут дальше работать по специальности. Представить себе такое во времена Российской Империи практически невозможно.

В то время развивали не только университетское образование. Работали коммерческие и реальные (технические) училища, учительские семинарии, военно-учебные заведения, ведомственные школы и даже школы нянь. Простая арифметика: к 1916 году было около 140 тысяч школ разных типов. И почти 100 процентов выпускников работали по специальности,

– отметил Константин Малофеев.

На сегодня в России более 135 тысяч образовательных заведений. При этом 75% выпускников тех же училищ не работают по своему профилю, заметил он. Можно ли при таких исходных говорить об успешном экономическом развитии страны? Наверное, сложно. Поскольку основой государства является производство – это делает нас конкурентоспособными на мировом рынке, позволяет развивать собственную независимую экономику и двигаться вперёд.

В своём послании Федеральному Собранию президент Владимир Путин подчеркнул важность подготовки рабочих профессий и сказал, что в течение пяти лет нашей стране необходимо подготовить порядка миллиона рабочих. Также он призвал бизнес вкладывать деньги в развитие отечественных школ, в науку, спорт, культуру, пообещав поддержку со стороны государства.

Редактор отдела расследований «Первого русского» Александр Степанов обсудил эту тему с первым руководителем МГБ ДНР, полковником запаса ФСБ Андреем Пинчуком в новом проекте Царьграда «Сила в правде».

Россия нужна своя идеология

Александр Степанов: Андрей, в своё время Отто фон Бисмарк сказал, что «войны выигрывают не генералы, а учителя и приходские священники». Сегодня мы наблюдаем на Украине проявления полномасштабной антироссийской идеологии. Хотелось бы узнать, что вы думаете по этому поводу? 

Андрей Пинчук: Нельзя всё смешивать в одну тарелку. Мы иногда слишком многого ожидаем от системы образования. И если где-то что-то не получается, то образование отдувается за всех.

ФОТО: ЦАРЬГРАД

Образование, действительно, должно выполнять воспитательную функцию, идеологическую, в хорошем смысле слова. Но дозированно. Чтобы ещё и образование осталось. Говорить о том, что именно в системе образования формируется идеология? Нет, образование транспортирует, обучает, воспитывает молодёжь и детей в зависимости от того, какое оно – высшее, среднее, младшее…

Несомненно, вопрос формирования так называемой гражданственности – это принципиальный вопрос. В своё время Россия очень многое упустила и сейчас пытается наверстать.

– Во, появился, наконец, новый учебник истории. Да, к нему есть вопросы, но тем не менее он есть.

– Если есть вопросы, значит, надо что-то корректировать, исправлять, улучшать. Главное – есть база для этого. Но, на мой взгляд, идеология должна формироваться в самом обществе. Образование – это как бы потребитель, это инструмент. Нельзя от инструмента требовать, чтобы он одновременно сам себя и генерировал.

– Что вы имеете в виду?

– Что обществу и государству пора уже перестать делать вид, что можно прожить без государственной идеологии.

Вот 13-я статья Конституции, часть вторая, где запрещена любая государственная и обязательная идеология, – это тяжёлая история. Это клин, который вбили в невозможность перезагрузки России в качестве самостоятельной великой цивилизации. Его целенаправленно вбивали под легенды о недопущении руководящей и направляющей Компартии. Но факт остаётся фактом. С этим, конечно, что-то нужно делать… Потому что вокруг чего тогда создано государство?

– Вот я не зря провёл параллель с Украиной, где идеология была поставлена во главу угла. И мы видим, как это работает.

– К сожалению, идеология сама по себе не даёт возможностей для развития. К примеру, та же идеология Украина построена только на ненависти, их идеология – это анти-Россия. Если представить, что мир, который желает видеть Украина, – это мир, где нет России, то непонятно, зачем они существуют вообще? А это их идеология.

А у России идеология должна быть другая. Она не может быть «анти-что-то» – анти-Запад или ещё что. Такой идеологии быть не должно. Для такой огромной великой страны, как Россия, идеология должна быть созидательной. Она должна стремиться к какому-то идеальному образу мира, в котором Россия выполняет какую-то функцию. И на эти вопросы нужно получить ответ.

Когда эти ответы возникают – они транспортируются на разные уровни жизни общества. В том числе и через систему образования. А мы пытаемся этот кусок усадить и сказать, что «у нас нет государственной идеологии, но есть немного идеологии в системе образования». Мы движемся в этом направлении, но очень маленькими шагами. Это нужно изменить. Но, повторюсь, не в системе образования.

СВО, образование и наука

– Есть такой огромный пласт под названием «наука». И наука должна играть свою роль применительно к СВО. Сейчас пытаются перестроить экономику на военные рельсы. Но мы видим, что тот же Израиль (возможно, это фейк) применяет лазерное оружие. У нас ведь тоже есть хорошие наработки? А где они в зоне СВО, где на фронтах? 

– Конечно, фейк… Совместили образование и науку, а где-то сидят и подвывают работники высшего образования, которые помнят ещё советские времена, где система образования и система науки были очень разными сферами. Наука была в НИИ, в Академии наук. А когда науку пересадили в вузы и смешали с образованием, получился очень своеобразный гибрид. А потом ещё и сказали, что есть ещё третья миссия – это миссия социального развития регионов, территорий и отраслей. Вообще, университеты – это такое антидвижение. Это такие не торопящиеся сановитые дедушки… Ну или не дедушки, просто неторопливые учёные, которые вообще не про развитие…

Поэтому, как и в случае с идеологией, наука в образовании должна быть очень дозированной. А лучше бы вообще сама по себе. Что касается СВО… Вопрос не в том, что мы что-то не можем изобрести. У нас проблема другая. Вот эти все ОКРы и не ОКРы не могут преодолеть «пустыню» и перевести опытные образцы в массовое серийное производство. Это очень непростой вопрос – рабочие руки, рынки сбыта, новые технологии и так далее.

Что касается науки как таковой. Статистика 2022 года, к сожалению, говорит о том, что наш вклад в мировую науку составляет менее 1%. Это очень страшная цифра.

У нас неполных 19 тысяч патентов. Некоторые из них, как говорят, уже устарели. Но как? А во всём мире не устарели? В Китае – в 45 раз больше в год, в Штатах – в 15 раз больше, в Японии – в 13 раз… Поэтому, когда мы говорим, что нам надо как-то обеспечить свою конкурентоспособность, в том числе военную, возникает вопрос: за счёт чего мы это можем сделать? Такого огромного рынка труда, как в Китае или Индии, и, соответственно, рынка сбыта, у нас нет.

ФОТО: ЦАРЬГРАД

Для самодостаточности российской экономики нужны другие цифры населения. Сейчас у нас около 300 миллионов, по другим подсчётам – 500 миллионов. За счёт чего обеспечивать эту конкурентоспособность, если у нас недостаточная производительность труда? Только за счёт наукоёмкости. А у нас наукоёмкость съёживается.

Если вы почитаете новую концепцию технологического развития, вы увидите, что большая часть задач, которая туда заложена, – это задачи по копированию и дублированию чего-то. То, что сейчас стало модно называть импортозамещением. А в это время мир движется вперёд.

– А мы догоняем, догоняем, но догнать не можем. И в итоге отстаём ещё больше…

– Это зеноновский парадокс. Знаете? Про лучника, черепаху, бегуна и так далее. В этой конкуренции никто никогда никого не догонит.

Мы должны создавать собственные оригинальные продукты и научные школы. А не пытаться копировать что-то, что уже сделано. Да, надо смотреть на чужой опыт, это правильно. Но воспроизводить то, что на Западе уже становится устаревшим, – это неправильный подход.

Что касается обеспеченности СВО. Мы все знаем историю Великой Отечественной войны. Как появились автоматы ППШ, «катюши», танки Т-34 и многое другое? Промышленность колотила, обеспечивала фронт, но при этом одновременно модернизировалась. А здесь какая модернизация? БПЛА? Но вы же знаете, откуда БПЛА.

– Вот именно. Модернизации – её нет.

– Единственный способ модернизации – это наукоёмкость. И никакого другого способа нет.

– Когда мы к этому сможем прийти?

– Когда от разговоров про науку Российская Федерация реально начнёт заниматься наукой. Пока, к сожалению, есть некоторые проблемы. И я очень рассчитываю, что мы их будем решать.