Несколько дней назад Турция ввела визовый режим для граждан Таджикистана, соответствующий указ издал президент страны Реджеп Тайип Эрдоган. Он начнет действовать в Турции с 20 апреля, Таджикистан уже получил официальное уведомление от Анкары.

Произошло это после того, как выяснилось, что организаторы теракта в «Крокус Сити Холле» прибыли из Турции, и в Стамбуле были задержаны их пособники – гражданин Таджикистана и гражданин Киргизии. Кроме того, в Турции провели масштабные рейды против сторонников ИГИЛ. Вполне адекватная реакция со стороны государства на террористическую угрозу.

Однако в России, где данный теракт и произошел, о визовом режиме с Таджикистаном, похоже, даже не задумываются. Напротив, всех тех, кто подобные предложения выдвигает, обвиняют в ксенофобии, «разжигании межнациональной розни», «фашизме» и т. д. Есть даже те, кто обвиняет критиков миграционной политике в «украинстве».

Почему же то, что в Турции считается нормой, в России порицается?

Почему Москва не может принять аналогичные шаги в отношении Таджикистана?

Национальная политика в СССР и РФ: преемственность

В первую очередь хотелось бы отметить, что существенной проблемой на пути введения безвизового режима является национальная политика, которую проводит Российская Федерация. Поэтому, прежде всего, хотелось бы сделать небольшую историческую ремарку.

Национальная (а точнее многонациональная, как ее постоянно называют представители власти) политика РФ имеет достаточно тесную связь с постулатами и практикой советской национальной политики.

После прихода большевиков к власти в 1920-х годах в России стал проводиться курс на развитие этнокультурного многообразия, который сопровождался жесткой борьбой с естественным доминирующим положением русских в стране. В. И. Ленин, используя формулу французского писателя маркиза Астольфа де Кюстина «Россия – тюрьма народов», делал упор исключительно на угнетенном положении «нерусских» народов Российской империи.

По справедливому замечанию современной французской исследовательницы, «одной из задач большевиков… было стремление избежать всякого возрождения русской идентичности». В партийных документах той поры неоднократно указывается, что великорусский шовинизм – враг для Советского Союза более опасный, чем любая форма местного национализма* (автор уже поднимал этот вопрос в материале «Коренизация» и «борьба с великорусским шовинизмом»: национальная политика в Советском Союзе в 1920-е годы и её итоги»).

Национальное самосознание и национальные чувства коммунистическая идеология считала злом и стремилась искоренить. Официальной целью провозглашалось создание новой идентичности «советского человека», перекрывающей и вытесняющей национальные идентичности. На практике это часто оборачивалось политикой позитивной дискриминации национальных меньшинств за счет русских.

Ведь критикуя традиционную этническую культуру и концентрируясь на формировании многонациональной государственно-политической общности, советский идеологический дискурс включал в себя и собственно националистическую риторику. Она имела место в контексте теории о защитном национализме нерусских народов, появившемся в ответ на политику так называемого «великорусского шовинизма».

По итогу непродуманность советской национальной политики, обусловленная непониманием значимости этнического фактора в динамике социальных процессов, привела к взрыву окраинного национализма и распаду СССР.

Некоторые черты национальной политики СССР в Российской Федерации были сохранены: например, это касается «великого компромисса» – национально-территориальных образований в составе РФ. Россия закрывала глаза на формирование этнократических режимов в некоторых республиках, проявляя впечатляющую уступчивость. Более того, в некоторых национальных республиках РФ продолжилась практика «позитивной дискриминации».

Кроме того, в формуле «многонациональный народ РФ», вошедшей в преамбулу Конституции 1993 года, явственно слышны отголоски былого лозунга о «многонациональном советском народе»**.

Однако нельзя не отметить, что национальная политика РФ проводится еще хуже, чем в СССР по целому ряду параметров.

Во-первых, если прежняя политика сочетала в себе пряник и кнут, то нынешняя сменилась бесконтрольной раздачей пряников, потаканием и подкупом этнических группировок.

Во-вторых, если «многонациональный народ» в советское время подразумевал концепцию «советского народа», то что подразумевает «многонациональный народ Российской Федерации» – доподлинное неизвестно.

Неизвестно по той причине, что «соотечественниками» в России почему-то считаются и граждане Таджикистана, Узбекистана и Киргизии, имеющие свои национальные государства и не относящиеся к коренным народам РФ. Если потакание национальным республикам РФ (которое также опасно) хоть как-то можно обосновать стремлениями к многонациональному согласию, то как объяснить пресмыкание перед бывшими республиками СССР, которые построили свои национальные государства?

Как объяснить бесконтрольную миграцию и неуправляемую выдачу гражданства жителям этих стран?

Если большевики заложили бомбу на окраинах России, то нынешние власти закладывают ее непосредственно в российских городах, куда прибывают сотни тысяч мигрантов, едва понимающих русский язык.

«Границы должны быть закрыты»

В отличие от России, правительство которой не упускает ни одного случая рассказать про «многонациональность» и «дружбу народов», Турция не настолько озабочена подобными вопросами, а поэтому решение об отмене безвизового режима с Таджикистаном было принято быстро.

Но это в Турции.

А в России введение виз со странами Средней Азии приводит чиновников в ужас – в ответ на подобные предложения и чиновники, и эксперты начинают рассказывать о том, что без таджиков, киргизов и узбеков экономика России якобы развалится, а в Средней Азии начнет происходить что-то страшное. Например, один из таких экспертов недавно заявил, что Россия никак не может разорвать соглашение с Таджикистаном, действующее до 2026 года о безвизовом режиме и двойном гражданстве, потому что это якобы может привести к «открытию второго фронта в Азии».

«Отмена безвиза приведёт к дестабилизации внутриполитической ситуации в Таджикистане, что может привести к смене в целом понятного режима Рахмона на исламистов или проамериканских местных либералов, что приведёт к гражданской войне там. Нужен ли России сейчас второй фронт в Азии?»

– заявил эксперт в области миграционной политики Михаил Бурда.

При этом на то, что в том же Таджикистане уже много лет проводят антироссийскую политику, подобного рода эксперты закрывают глаза. Почему-то никто не говорит о том, что в Узбекистане, Таджикистане и Киргизии уже давно называют русских «колонизаторами» в школьных учебниках, вытеснили их из всех сфер жизни своих стран и отчитывают собственных чиновников, если они делают доклады в парламенте на русском языке.

Например, в учебнике М. К. Иманкулова «История Кыргызстана XX–XXI вв.» рассказывается о «борьбе кыргызского народа против колонизаторской политики Российской империи». Доктор политических наук Лариса Хопёрская в своей работе «Нетитульная судьба: Российские соотечественники в Центральной Азии», проанализировавшая данную книгу, отмечает, что на протяжении всего учебника автор использует такой «педагогический» прием, как противопоставление. Четко выделяются (и легко запоминаются учениками) следующие пары: «народные борцы» – «русские карательные отряды»; «передовые представители национальной интеллигенции» – «русские колонизаторы»; «патриотически настроенная группа кыргызской интеллигенции» – «русские шовинисты» и т. д.***

В Таджикистане и Узбекистане сложилась схожая ситуация. Впрочем, вопрос не в том: чему там учат детей в Таджикистане – это не наше дело. Вопрос в том, почему Россия должна бояться испортить отношения с Таджикистаном, Киргизией и другими странами Средней Азии и постоянно идти им на уступки во всем?

Почему Россия должна свободно принимать миллионы граждан чужих стран и бесконтрольно раздавать им гражданство по упрощенной форме?

Журналист Андрей Медведев считает, что вводить визовый режим уже поздно, однако можно принять ряд других решений.

«Может ли Россия поступить так же? И да и нет. Прежде всего потому, что визовый режим вводить уже поздно. Это как в шутке про «поздно пить Боржоми». Сотни тысяч граждан Таджикистана давно стали гражданами России, и визы ничего не изменят. Эти люди или живут в России в своих анклавах и полностью завязаны на диаспоры, или живут у себя дома, в Душанбе или Хатлоне, но при этом получают российские пенсии, социальные пособия, материнский капитал.

Что действительно может сделать российская власть в нынешней ситуации?

В идеале, провести проверку законности получения гражданства России мигрантами из Таджикистана.

И второе… предотвратить въезд радикальных исламистов, и тех, кто едет исключительно за социальными льготами».

На самом деле заявления о том, что «вводить визовый режим уже поздно», являются лукавством. Визовый режим ввести никогда не поздно, поскольку, на мой взгляд, если этого не сделать, ситуация с неконтролируемым въездом на территорию России не только мигрантов, но и потенциальных террористов, останется неизменной. Здесь трудно не согласиться с депутатом Госдумы Михаилом Матвеевым, который в одном из своих последних интервью сказал:

«Разумно закрыть границы и проверять, кто к нам сюда едет, хотя бы во время СВО. Может, сюда въезжают люди, которые какие-то теракты готовят, может, приезжают ваххабиты, может, еще что-то. Получается, что Россия превращена в проходной двор.

Из четырех террористов, которые были задержаны, все были безработные, из них один был осужден в Таджикистане за педофилию, а второй являлся членом семьи террористов. Спецслужбы Таджикистана об этом знали, поскольку семья находилась под наблюдением, но нам не сообщили.

Из этого можно сделать вывод, что границы должны быть закрыты, должен быть введен визовый режим».

Примечания:
* См. Ачкасов В. А. «Национальная революция» большевиков и «национальная политика» современной России // Вестник Санкт-Петербургского университета. Политология. Международные отношения. 2018. Т. 11. Вып. 1. С. 3–14.
** Там же.
*** Хопёрская Л. Нетитульная судьба: Российские соотечественники в Центральной Азии. – М.: Московское бюро по правам человека, Academia, 2013.