Процесс выдавливания иностранного капитала из России активизировался?

Весной прошлого года вскоре после начала специальной военной операции России на Украине и последовавших со стороны коллективного Запада антироссийских санкций ряд наших политиков и общественных деятелей заявили о необходимости немедленной национализации иностранного капитала. Капитала тех стран, которые были включены в список недружественных государств. Кстати, список был составлен и утверждён правительством РФ еще до начала СВО, в мае 2021 года. Уже после 24 февраля прошлого года он неоднократно расширялся, в настоящее время на днях в него добавили Норвегию, теперь список насчитывает ровно полсотни фигурантов.

Наиболее резонансным тогда стало заявление секретаря генерального совета партии «Единая Россия», первый зампредседателя СФ Андрея Турчака. В начале марта прошлого года он выступил с предложением «национализировать производства иностранных компаний, которые объявили об уходе из России». Примерно в это же время в российских СМИ было обнародован перечень, подготовленный организацией «Общественная потребительская инициатива». В него вошло примерно 60 компаний, объявивших о прекращении работы в России без предоставления гарантий потребителям. В перечне такие бренды, как Volkswagen, Apple, IKEA, Microsoft, IBM, Shell, McDonald’s, Porsche, Toyota, H&M и др. Список был направлен в правительство и Генеральную прокуратуру.

Уже в апреле 2022 года этот пафос национализаций стал спадать. 21 апреля Дмитрий Песков по просьбе журналистов прокомментировал обращение генерального совета Федерации независимых профсоюзов России (ФНПР) к Владимиру Путину с призывом о «безусловной национализации» имущества компаний из «недружественных» стран, которые из-за санкций против России «бросают свое производство, оставляя сотрудников без работы, потребителей без продукции, смежников без заказов». Пресс-секретарь Президента РФ заявил, что у власти нет задачи проведения массовых национализаций иностранных активов. Правительство, мол, ведет мониторинг ситуации, но каждый конкретный случай (видимо, связанный с «неправильным» поведением иностранного инвестора) может и должен рассматриваться с учетом всех обстоятельств. Это округлое заявление Пескова все поняли так: национализаций не будет. Уже в апреле началась подготовка в Думе законопроекта, который предусматривает возможность введения внешнего управления в компаниях с участием иностранного капитала в случае «неправильного» поведения их хозяев. Но это не национализация, а временная мера (при определенных обстоятельствах внешнее управление может прекращаться).

До сих пор Кремль применял полномочия по переводу западных компаний под внешнее управление в редких случаях. В апреле 2023 года Путин подписал указ, передающий во временное управление Росимущества акции российских «дочек» энергетических компаний Fortum (Финляндия) и Uniper (Германия).

Гораздо больше случаев продажи иностранными инвесторами своих долей в капитале российским инвесторам. Такие сделки должны санкционироваться специальной правительственной комиссией по контролю за осуществлением иностранных инвестиций. По оценкам The Financial Times, к концу первого квартала нынешнего года 206 компаний продали свой бизнес в стране. Ещё примерно 2 тыс. заявок на продажи были поданы в правительственную комиссию.

По итогам прошлого года, согласно оценкам экспертов, из России ушло менее 18% дочерних фирм из США, 15% – из Японии и только 8,3% – из Евросоюза. Из тех, кто остался в стране, 19,5% приходится на компании из Германии, 12,4% – из США. Можно упомянуть исследование экономистов из швейцарского института IMD и Университета Санкт-Галлена Никколо Пизани и Саймона Эвенетта. По их данным, на начало февраля прошлого года в России действовало 2405 «дочек» 1404 фирм из ЕС и стран «Большой семерки». К концу ноября 120 западных фирм, или около 8,5%, продали хотя бы одну дочернюю компанию в стране, следует из доклада. По мнению авторов, «эти данные ставят под сомнение готовность западных фирм отделиться от экономик стран, которые их правительства теперь считают геополитическими соперниками».

В теме иностранного капитала в России после начала СВО есть один деликатный аспект, который мало кто из экспертов затрагивал. А именно: некоторые иностранные инвесторы из недружественных стран остаются в России не только и не столько по причине того, что им это «выгодно», а потому, что им на Западе так «рекомендовано» или «приказано». Речь идет об инвесторах, участвующих в капитале стратегически значимых предприятий России. Я уже затрагивал эту деликатную, но крайне важную проблему. Например, есть подозрение, что иностранный капитал до сих пор присутствует и в компаниях оборонно-промышленного комплекса (ОПК) России. В частности, я об этом писал в статье «Навести порядок в российском ОПК. Театр абсурда, или История одного предприятия». Кроме тех предприятий, которые включены в реестр ОПК (сейчас этот документ стал закрытым, а до этого в нем насчитывалось без малого полторы тысячи предприятий), есть еще тысячи и тысячи предприятий, которые поставляют конечным производителям военной продукции детали, узлы, комплектующие. И среди них мы находим такие предприятия, в которых присутствует иностранный капитал. Даже если иностранцы не владеют контрольным пакетом акций (контрольной долей в капитале), они все равно как инвесторы имеют доступ к любой информации предприятия. А это, как вы понимаете, угроза национальной безопасности.

Я уже не говорю о том, что стратегическую значимость имеют не только предприятия ОПК и связанные с ними поставщики, но и предприятия рада других отраслей и секторов экономики. В августе 2004 года был принят указ Президента Российской Федерации «Об утверждении перечня стратегических предприятий и стратегических акционерных обществ» (от 4 августа 2004 г. № 1009). В 2004 году в перечне было в общей сложности 1063 предприятия, в том числе 514 федеральных государственных унитарных предприятий и 549 акционерных обществ. Конечно, это был крайне усеченный перечень предприятий, которые имеют военную, экономическую и социальную значимость для Российской Федерации. По-хорошему он должен был измеряться тысячами и десятками тысяч предприятий.

Однако затем и этот крайне короткий перечень неоднократно редуцировался. Кроме того, понятие «стратегического предприятия» в Российской Федерации до сих пор сильно размыто. И в крайне урезанном списке стратегических предприятий немало таких, в которых присутствует иностранный капитал. Я об этом неоднократно писал.

И вот наконец позитивная новость, относящаяся к обсуждаемой теме. 20 июля Госдума приняла сразу во втором и окончательном третьем чтении закон, позволяющий попавшим под санкции значимым российским организациям через суд исключать из своей структуры владения иностранных участников из недружественных стран. Название документа: «Об особенностях регулирования корпоративных отношений в экономически значимых организациях». Главный разработчик документа – комитет Госдумы по вопросам собственности, земельным и имущественным отношениям. Как пояснял РИА «Новости» председатель этого комитета Сергей Гаврилов, закон направлен на перевод в российскую юрисдикцию российского же бизнеса, прежде всего в ключевых и стратегических отраслях, и восстановление прав его российских совладельцев. Он ограничивает осуществление корпоративных прав иностранных компаний, связанных с недружественными странами, в отношении экономически значимых российских организаций.

Уже весной прошлого года стали возникать ситуации, когда топ-менеджеры из недружественных юрисдикций отказывались совершать корпоративные действия в пользу российских бенефициаров. Нередко полноценная деятельность российских компаний с участием иностранного капитала могла быть затруднена или вообще заблокирована. Множество примеров таких действий, как полная (и даже демонстративная) остановка работы предприятия (организации), неисполнение подписанных договоров, отказ заключать новые договора с традиционными смежниками и заказчиками, увольнения значительного числа сотрудников, явное участие в антироссийских санкциях и др.

Подобный закон предлагали принять еще в прошлом году, но его принятие всячески тормозилось. Действовали лоббисты. Кроме того, идею лишения нерезидентов прав собственности не поддерживали и официальные ведомства – Минэкономразвития, Минфин, Банк России и Минюст, ссылаясь на то, что документ предусматривал внесудебное лишение прав собственности.

Процесс сдвинулся с мертвой точки с того момента, когда в проект закона было включено положение о том, что окончательное решение принимает суд (в принятом Думой документе таким судом определен Арбитражный суд Московской области).

В документе используется понятие «экономически значимые организации» (ЭЗО). Оно, конечно, не совпадает с понятиями «стратегическое предприятие» и «стратегическое акционерное общество», но в существенной части с ними пересекается. Перечень экономически значимых организаций установит правительство. В него попадут все системно значимые банки, а также компании, соответствующие хотя бы одному критерию: суммарный объем выручки холдинга превышает 75 миллиардов рублей в год, в нем трудятся более четырех тысяч работников, суммарная стоимость активов превышает 150 миллиардов рублей, а общая сумма уплаченных за предшествующий год налогов составляет не менее 10 миллиардов рублей.

К экономически значимым закон также относит все градообразующие предприятия, субъекты критической информационной инфраструктуры, а также компании, внедряющие технологии или программное обеспечение для общественно значимых сервисов и услуг либо участвующие в создании и модернизации высокопроизводительных или высокооплачиваемых рабочих мест.

Ещё один критерий ЭЗО – доли резидентов и нерезидентов в капитале организации. Доля прямого или косвенного участия российских владельцев в иностранном холдинге должна превышать 50%. Планка может быть понижена до 30%, если на последнем собрании органов управления иностранного холдинга российские владельцы могли принимать решения, либо более 20%, если против акционеров холдинга или самой ЭЗО введены блокирующие санкции.

Закон предусматривает разные опции по выдавливанию нерезидентов из ЭЗО: полное их отстранение от управления компанией (с сохранением права на дивиденды или часть прибыли), приостановка прав собственности на долю в капитале (с переводом под управление другим акционерам или другим организациям), лишение права собственности путем продажи доли и др. Мягкие формы выдавливания (отстранение иностранцев от управления, введение внешнего управления и др.) могли применяться и ранее. В частности, на основании ряда президентских указов. А вот лишение прав собственности – принципиально новое положение. Базовый вариант – перераспределение доли нерезидента между действующими российскими собственниками (акционерами).

5 августа российские СМИ сообщили, что Президент России Владимир Путин накануне (4 августа) подписал закон, который сразу же был размещен на официальном портале правовой информации. Закон вступает в силу по истечении 30 дней после дня его официального опубликования. Насколько закон окажется эффективным средством выдавливания иностранцев из российской экономики, покажет время. Многое теперь будет зависеть от судов, которым закон поручает вынесение окончательных решений.

P.S. В тот же день (4 августа) Президент России Владимир Путин подписал закон о блокировке финансовых счетов и имущества юридических лиц, которые находятся под контролем иностранных юридических и физических лиц. Новым законом вносятся поправки в закон «О специальных экономических мерах и принудительных мерах», который был принят еще 30 декабря 2006 года. Новый документ предусматривает единый подход к реализации специальных экономических мер в стране, вводит понятие «блокируемые лица». К таким «блокируемым лицам» теперь относятся иностранные государства, организации и граждане, лица без гражданства. А также подконтрольные им всем юридические, где более 50% голосов в высшем органе управления, в том числе совместно у нескольких блокируемых. Блокировать операции с деньгами и имуществом иностранцев, в отношении которых введены ограничительные меры в России, должны будут все российские финансовые организации: кредитные, страховые и микрофинансовые, операторы финансовых платформ и информационных систем, осуществляющих выпуск цифровых финансовых активов.