Как только Киев попадёт в «красную» карантинную зону, столичное метро вновь закроют. Об этом сегодня сообщил главный санитарный врач страны Виктор Ляшко.
По его словам, кроме закрытого метро ожидаются ограничения работы всего городского общественного транспорта и междугородних пассажирских перевозок. «Могут быть запрещены маршрутки и межрегиональные астобусы, которые едут из Киева», — заявил Ляшко. Подобный кошмар уже был минувшей весной, однако нынешняя коронавирусная ситуация еще хуже. Со 2 ноября начало действовать новое карантинное зонирование «Укрзализныци». Учитывая, что «красными» числятся 11 областных центров и более сорока городов, на целом ряде железнодорожных станций запретили продажу билетов и посадку пассажиров. Подобным образом блокированы Ужгород, Шепетовка, железнодорожный узел Славута-1 в Хмельницкой области, запорожские Пологи и еще десять узловых станций, откуда поезда проходят через Киев.
Официально зафиксирован первый случай смерти в детском учреждении Украины. От осложнений, вызванных коронавирусом, скончался 8-летний воспитанник школы-интерната Ивано-Франковщины. Мальчик в крайне тяжелом состоянии поступил в городскую больницу Коломыи, однако ему ничем не смогли помочь. Это галицийское местечко стало известно во время Евромайдана, когда на Крещатике повсюду висели огромные транспаранты «Коломия – це Європа».
Что бы хоть как-то притушить возмущение населения, в Министерство здравоохранения объявили о начале работы т.н. «Всеукраинского контакт-центр по противодействию коронавирусной болезни». Мол, туда нужно обращаться, если пациент не может связаться со своим семейным врачом или получить направление на анализы. Хотя даже с направлением получается нехорошо. Точность используемых на Украине ПЦР-тестов составляет всего 70%, признал глава Минздрава Максим Степанов. То есть, ложный результат дает треть исследований на выявление Covid-19. Информация начальника Главного управления Госпродпотребслужбы Киева Олега Рубана еще тревожней: «Наши ПЦР-тесты на коронавирус лишь в 60% показывают правильный результат».
Как поясняют источники в ведомстве, пояснение тут предельно простое. Для украинцев в странах Юго-Восточной Азии было закуплено несколько крупных и крайне дешевых партий диагностических тест-систем на основе полимеразной цепной реакции (ПЦР). Качество этих систем соответствует цене, хотя из бюджета ушли «вполне приличные деньги». Столь высокий процент обмана уже привел к тому, что руководство Минздрава приняло шокирующее решение исключить обязательное ПЦР-тестирование для определения диагноза.
Бывший Днепропетровск по праву считался не первым, но и не вторым городом страны. Крупнейший финансовый и индустриальный центр, Днепр всегда гордился высоким уровнем жизни и социальной обеспеченности населения. Городская клиническая больница № 9 – крупнейшая на здешнем левобережье. Сейчас ее называют «Центр апокалипсиса».
Горожанке Ирине Хоменко удалось выжить после тяжелой формы COVID. На своей странице в соцсети женщина рассказала, как спасают пациентов в больнице № 9. Палаты для больных оборудованы уже даже в столовой, кислородом люди дышат по очереди, а тела умерших долгое время остаются л в коридоре. Процитируем пост Ирины дословно, с сохранением стилистики автора:
«Я была в самом центре апокалипсиса. Теперь по порядку… Температура 39 держалась 12 дней, семейный врач лечил по телефону, но таблетки не помогали. В 7 утра скораяпривезла меня в приемный покой 9 больницы и оставила там. Дежурный врач сказала, что мест в больнице нет, а без диагноза меня не положат, дала мне в руки направление на рентген в поликлинику и выставила на улицу. Шел дождь, мне было очень плохо, не зная, где нахожусь, я просто села на парапет. Там и нашла меня сестра, которая уже лежала в больнице с двухсторонним воспалением. Она дотащила меня до своей кровати, уложила и пошла ругаться в приемный покой. Благодаря сестре меня оформили в стационар в терапию. Так как стационар был переполнен и люди уже лежали в коридоре, меня положили в столовой на диванчик. В тот же день, спасибо заведующей отделением, мне сделали КТ, которое показало двухстороннюю пневмонию с поражением легких 40 процентов. Низкая сатурация требовала постоянного поступления кислорода. В отделении лежало много больных, которые, как и я, нуждались в аппарате с кислородом. Аппаратов катастрофически на всех не хватает, по словам врача, люди дышали кислородом по очереди даже в реанимации. Больные прибывали, и вскоре, в столовой стояло 12 кроватей.
Все что происходило в отделении надолго останется в моей памяти. Как задыхались и хрипели умирающие, а их не могли забрать в реанимацию, так как она рассчитана на 5 мест, а там уже находилось 10 человек. Как за неделю в отделении умерло 7 человек. И слезы молодого врача Анастасии Сергеевны, которая выбежала плача из палаты, где умерла пациентка. Как после ночных криков умирающего утром в коридоре видишь труп, который несколько часов никуда не забирают и больные ходят мимо закрытого простынкой тела. У меня до сих пор в ушах крик «сестренка дыши, помогите кто-нибудь…», но в 8 вечера никого из врачей на этаже нет, и женщина 45-ти лет умерла.
В первый день поступления в стационар берутся анализы на ковид. Результаты идут от 7 до 14 дней и все это время больные находятся в одной палате. Все носят маски и даже спят в них, поверьте на слово, с низкой сатурацией это то еще испытание. Но маски снимаются во время приема пищи и подключении к кислороду, так что все равно есть возможность контакта. Персонал за работу с ковидными доплаты не получает…»
Нет Комментариев