«Русской земле нужен хозяин»: Помощь может прийти из… Латинской Америки – отец Андрей Ткачёв

Риторический вопрос: вы видели когда-нибудь русского крестьянина, который не знает, что такое колхозы? Очевидно, нет, потому что прошедший советский период истории поломал традиционный крестьянский уклад и изменилась сама типология людей, живущих на земле. В каком-то смысле люди перестали любить землю, подневольный труд отбил навыки хозяйствования, крестьяне перестали быть многодетными. Раньше крестьянские семьи были многодетными, это было вызвано необходимостью рабочих рук в хозяйстве. Но и, кроме этого, был твёрдый патриархальный налаженный быт. Люди любили землю, знали и понимали её.

А потом произошло то, что произошло, и мы потеряли крестьянина как такового. Его сейчас как тип можно и не найти. То есть земля осталась, появилась техника, вроде всё хорошо. Но земле нужен хозяин.

Однако, как оказалось, сохранились ещё русские люди, которые никогда не были в колхозе и любят работать на земле. Речь идёт о тех старообрядческих общинах, которых судьба занесла, например, в Латинскую Америку. Не так давно мне дали ссылку на фильм в «Ютубе» – исследование наших, русских журналистов с федеральных каналов. Они в Бразилии нашли русскую общину, которая занимается сельским хозяйством. Те сохранили одежду, язык, многодетность – в общем, они сохранили всё то, что нужно для русского человека, живущего на земле. Это любовь к земле и умение на ней трудиться, многодетность и трезвость. И вера. То есть, когда человек молится, у него крепкая большая семья, он ведёт трезвый образ жизни и любит землю, на которой работает, понимает её, а она ему благодарно платит за это, это всё в каких-то далях, не без потерь, конечно, сохранилось в тех старообрядческих общинах, которые живут, в частности, в Латинской Америке.

Их не так уж и много, но и не так мало. А сколько нужно людей, чтобы брать с них пример? Иногда и одного человека достаточно, чтобы миллионы взяли с него пример.

Они тоже жалуются в этом фильме, что современный мир вторгается в семью и вырывает детей, соблазняет их красотами мегаполисов, им не хочется уже выращивать, скажем, гречку в Аргентине и бороду отращивать. Хочется одеться по-современному и мотнуть туда, где всё залито неоновыми огнями. Это тоже есть.

Но они сохраняют некий образ притягательности. Для нас тем более важно, что ряд семей или многодворовых хозяйств хотят переезжать – в связи с «дальневосточным гектаром» тем же. Например, аргентинские старообрядцы в своё время спасались именно от коллективизации, не хотели всех этих прелестей советской власти и бежали длинным кружным путём – через Китай, Австралию. И занесла их судьба аж в Аргентину.

И в Южной Африке есть белое население, которое сегодня терроризируется чернокожим, вдруг почувствовавшим себя в силе и из вчерашних угнетённых превратившимся в палачей. Такая метаморфоза в истории случается очень часто, когда вчерашний угнетённый разом превращается в надзирателя и ведёт себя ещё более жестоко и беспринципно, чем вчерашние надзиратели по отношению к нему, угнетённому. И там вот эти бурские хозяйства германоязычных переселенцев – они христиане, белые, консервативные люди. Был вопрос, что они тоже желали бы переселиться к нам. Но вопрос этот не развивается – видимо, не так всё просто, Россия-матушка, видимо, не так легко берёт к себе и своих и чужих. Может, это какие-то бюрократические сложности или просто трудно сняться с одного конца земли и переехать в другой, неизвестный её конец.

Но эта тема – интересная и хорошая. Если эти семьи вернутся на свою историческую родину – они русскоговорящие, то есть им не нужно насиловать себя, они молятся, они беспоповцы, но это отдельная тема нашей истории, Никонианский раскол – это глубокая проблематика нашей впервые расколовшейся души. Солженицын писал, что не было бы 17-го года, если бы не было катастрофы XVII века, имея в виду этот глубокий церковный раскол. Но, так или иначе, это русские, многодетные, молящиеся Богу, идентифицирующие себя как православные христиане, трезвые люди, умеющие и любящие работать на земле. Как раз это совокупность всех тех качеств, которые очень нужны современной русской деревне.

Потому что человек без земли – это пролетарий. По твёрдой мысли Достоевского, пока человек не работает на земле, не имеет земли, не любит землю, не чувствует её, оторван от неё, поднят в воздух на этажи и там, на этажах, как странная птица, проводит всю свою жизнь в бетоне, – это, по сути, пролетарий, это бесправное существо, которое не понимает прошлого и не предчувствует будущего.

Вот такая тема. Возможно, к нам вернутся старообрядцы, и я с оптимизмом смотрю на эти вещи, потому что их пример может вдохновить и наших людей на многодетность, любовь к земле, на трезвую жизнь и на молитву Богу.

Автор:
Андрей Ткачёв