СУД ЗАКРЫЛ УГОЛОВНОЕ ДЕЛО О НАПАДЕНИИ ЕКАТЕРИНБУРЖЦА НА СЫНА УЧАСТНИКА СВО

Инцидент произошёл в апреле этого года и попал на камеру домофона. 56-летний екатеринбуржец схватил ребёнка за руку и обматерил за шапку с буквой Z – символом русской армии и спецоперации. Заявление в полицию написала мама пострадавшего мальчика. Она рассказала, что муж служит в Росгвардии и добровольцем ушёл на фронт. А сын очень гордится своим отцом и попросил маму пришить ему на шапку символ Z. После случившегося на обвиняемого завели административное дело по статье мелкое хулиганство (наказание – до 15 суток ареста). Его задержал отряд ОМОН. По данным пресс-службы регионального управления МВД России по Свердловской области, мужчина прежде не имел судимостей и на учёте в психдиспансере не состоял.

Со слов Неустроева, он сорвался на мальчике после конфликта с сыном и готов был понести заслуженное наказание. До этого он не знал ни ребёнка, ни его семью. Он также извинился перед пострадавшим и его близкими.

10 августа Ленинский районный суд признал Неустроева виновным, но в связи с «деятельным раскаянием» подсудимого дело прекратили. Это решение суда вызвало вопросы у депутата Госдумы Александра Хинштейна, который потребовал более жёсткого наказания для мужчины и направил соответствующее обращение в Генпрокуратуру. Ещё один депутат Дмитрий Кузнецов через свой Telegram-канал обратился к министру внутренних дел России Владимиру Колокольцеву с просьбой уточнить, в чём заключалось «деятельное раскаяние» обидчика сына участника СВО.

Общественности важно это понимать, потому что семь тысяч рублей штрафа не выглядят как адекватная мера в данном случае. Но, может, обидчик из Екатеринбурга купил всей бригаде антидроновые ружья или рации? Тогда вопросов нет,

– говорится в обращении депутата.

Глава Екатеринбурга Алексей Орлов также считает решение суда слишком мягким. В беседе с «КП-Екатеринбург» он отметил, что оскорбление ребёнка, чей отец добровольно ушёл на фронт, категорически недопустимо. По его словам, семьи мобилизованных и добровольцев находятся под патронажем фонда «Мы рядом», и к ним должно быть особое отношение, потому что это дети героев.

Очевидно, что точка в этой истории ещё не поставлена. Что делать с такими «борцами с режимом»? Похоже, что российской судебной системе требуется отдельная СВО. Об этом ведущая «Первого русского» Елена Афонина поговорила с адвокатом Алишером Захидовым в эфире программы «Мы в курсе».

«Деятельное раскаяние»: заплатил – и свободен?

Елена Афонина: Алишер Юрьевич, вот объясните, пожалуйста, что может скрываться за этой формулировкой «деятельное раскаяние»? Это о чём?

Алишер Захидов: В нашем Уголовно-процессуальном кодексе есть статья, которая появилась относительно недавно, о том, что дело может быть прекращено с уплатой штрафа в связи с «деятельным раскаянием». Это может быть с согласия руководителя следственного органа. То есть по той категории дел, где, например, преступление средней тяжести, а дело возбуждено по ст. 213-й ч. 1 («Хулиганство»).

ФОТО: ЦАРЬГРАД

Всех возмутило то, что руководитель следственного органа дал согласие на примирение сторон и деятельное раскаяние. Как это на практике? Обвиняемый признал вину или выплатил некую денежную компенсацию потерпевшим. В данном случае мальчику и его родителям. Видимо, он что-то предложил, а они с этим согласились. Наверное, мать согласилась. И потом сделал ещё какие-то действия. Может быть, рассказал следствию про всё своё недобросовестное поведение, принёс извинения и признал свою вину. И после этого, в соответствии с этой статьёй, ему назначили штраф, который в среднем по московскому региону составляет 30-35 тысяч рублей. По другим регионам это семь тысяч рублей.

Но в этой ситуации обращает на себя внимание следующее. Поскольку дело было возбуждено по уголовной статье «Хулиганство» по мотивам оскорбления социальной группы и так далее, то наказание за это преступление может быть до пяти лет лишения свободы. Насколько я знаю, изначально дело было возбуждено председателем Следственного комитета Александром Бастрыкиным. А у Александра Ивановича очень трепетное отношение по части насилия над детьми, ущемления их прав и так далее. Последовательно это дело должно расследоваться органами МВД – это их статья. И, соответственно, МВД и расследовало это дело потом.

То, что Бастрыкин так быстро отреагировал, это очень хорошо. Потому что дело получило огласку. До того там была статья за мелкое хулиганство. Нерадивые полицейские, к сожалению, сделали это под каким-то определённым давлением. Может, журналисты возмутились, может быть, родители, мать заголосила на эту тему. Потому что мальчишка, судя по всему, действительно плакал и был напуган таким агрессивным поведением этого уже далеко не молодого человека. Тем не менее следствие почему-то приняло решение о прекращении дела.

Здесь невозможно отделить юридический, уголовно-правовой момент от социально-политического, учитывая то, где мы живём, проведение СВО и всех погибших, раненых, покалеченных, инвалидов в семьях. Это открыто пренебрежительное отношение к символике, которая имеет непростой смысл в нашей жизни. Без всякого даже намёка на уважение. А мальчишка всего лишь олицетворял эту ситуацию, в которой мы все живём. По большому счёту, дело-то не в нём, а в том наплевательском отношении к обществу и к тем пацанам, которые не вернулись со СВО и которые находятся на передовой.

ФОТО: ЦАРЬГРАД

Да, ты можешь не соглашаться. Но ты не имеешь права показывать такое пренебрежительное, хамское отношение. Это касается и нашего разговора о прекращении этого уголовного дела.

Вместо того чтобы сделать акценты, чтобы другим неповадно было, его фактически свернули. Может быть, не пятью годами, а меньшим сроком можно было ограничиться. Но не идти на поводу, ограничиваясь примирением и какими-то денежными суммами, которые он дал матери: на, возьми десять, пятнадцать, двадцать тысяч и давай закроем это дело. То, что прокуратура и следствие пропустили это мимо ушей, это неправильно.

Оскорблять память наших героев недопустимо!

– Алишер Юрьевич, мы увидели сразу два таких вопиющих факта странных судебных решений. Один – это бизнесмен из Казани Руслан Баязитов, который, не боясь и не скрываясь, желает смерти президенту и всем русским. И там штраф в 30 тысяч рублей. А здесь штраф – семь тысяч рублей. И для этих людей, у которых есть такие «лишние» деньги, это прекрасный повод оскорбить кого угодно. А потом бросить в лицо 10 тысяч рублей и пойти дальше с чувством выполненного долга. Зачем выходить на какие-то митинги, когда, оказывается, наше правосудие позволяет действовать таким образом: есть деньги – заплатил и живи прекрасно, дальше транслируй свою позицию. И второй вопрос: если я не ошибаюсь, то каждая пенитенциарная система направлена на то, чтобы человек был наказан. Не важно, по административной или по уголовной статье. Главное, чтобы осознал своё деяние и больше его не повторял. Если он не рецидивист, конечно. Этих мы и не берём. В Екатеринбурге говорят, что этот «борец с режимом» уже радостно бегает по городу в майке с Эрнесто Че Геварой. Семь тысяч заплатил и побежал. Осознал ли? Очень сомневаемся.

– Отвечу сразу на второй вопрос. Действительно, вся система исполнения наказания направлена на исправление личности. Но, к сожалению, это часто очень декларативно ещё с советских времен. Семь тысяч рублей – это явно несправедливое наказание, поскольку размер деяния и размер воздаяния должны быть в определённом балансе. Должна быть определённая встряска.

ФОТО: ЦАРЬГРАД

Я ещё раз говорю: мальчишка – всего лишь олицетворение этой ситуации. Здесь речь идёт о ребятах, которые не вернулись с западного фронта, с территории СВО. В память об этом… Суд должен был это всё понять. Почему руководитель следствия свернул это дело? Говорить о каком-то исправлении, о каком-то справедливом наказании, о том, что депутаты возмутились, о каком-то «деятельном раскаянии» – это всё очень условно.

Я думаю, что был ложный страх у местного правосудия, учитывая социальную напряжённость. Может быть, они хотели побыстрее всё свернуть, чтобы журналисты не раздували, не обращали внимания на это и забыли. Таких случаев полно. Это и истории с Вечным огнём, и с ветеранами. Но шила ведь в мешке не утаишь.

Что сейчас может быть? Под давлением общественного мнения постановление суда о прекращении в связи с примирением и выплатой штрафа может быть оспорено прокуратурой вышестоящей инстанции. Дело может уйти на второй круг, и ему присвоят совершенно другую квалификацию. Но радоваться преждевременно. Возможно, будет переоценка ценностей в ближайшем будущем.

А что касается этого персонажа, который материл президента последними словами, то его тоже нельзя назвать справедливым. Потому что для такого человека 30 тысяч рублей – это вообще ни о чём. Я бы понял, если бы штраф был 10 или 20 миллионов рублей. То есть соразмерный данной личности, который может его цепануть.

Для одного человека и пять тысяч – это значительный штраф, а для другого пять миллионов – это ни о чём. И об этом суд должен думать. Я не против штрафа, но не надо закрывать дело. Это должна быть хорошая плётка, чтобы в следующий раз, прежде чем открывать рот, человек подумал: а надо ли мне это делать? Ты можешь быть не согласен. Но есть определённые правила, по которым необходимо жить. И оскорблять, да ещё и в интернет-пространстве, да ещё и на всю страну – это никому не позволено.