На сайте The Economist за 5 апреля появилась знаковая статья «Что такое ответственная кибердержава?» / What is a responsible cyber power? В качестве ответа на вопрос приводится родная клану Ротшильдов – хозяевам журнала – Британия. На ее отношении к ответственности на кибервойне стоит остановиться отдельно, ведь в тумане Острова кажется, что именно Россия ведет ее на территории б/УССР и прочих бывших советских республик самым небезопасным для окружающих способом.

Вот, например, какие обвинения предъявляют российским «кибервойскам», которые на самом деле до сих пор не организовались как надо. Авторы журнала пишут: «Кибервойна России в Украине была такой же безрассудной, как и ее “физическая” война. Ее кибератака на спутники в первый день боевых действий по ошибке распространилась на почти 6000 немецких ветряков». Объяснять же простым британцам то, что связи между спутниковой группировкой над Украиной и электромельницами в ФРГ просто нет – бесполезно. Не поймут, а образованная элита просто посмеется над «талантливой» выдумкой – super joke! А вот и продолжение: «Россия наносила удары по гражданским энергетическим и водным объектам, резко увеличив количество запущенных снарядов и ракет. Это была одна из самых интенсивных киберкампаний, когда-либо проводившихся в мире, и, возможно, самая безответственная». Алогичность утверждения налицо. No comments, но они и правда для местного пользования не нужны.

Оказывается, тема на сайте журнала появилась не случайно, а после обнародования 4 апреля документа Национальных киберсил Великобритании / National Cyber Force (NCF), в котором были изложены взгляды на цель и принципы «наступательной кибербезопасности» / «offensive cyber», которая понимается как нарушение работы компьютерных сетей критической инфраструктуры противника. Также в этот день была раскрыта личность командира NCF Джеймса Бэббиджа / James Babbage. Говорят, что именно он придумал слоган британских киборгов: «подрывать, разрывать, разрушать» / «disrupt, deny, degrade». Он считает свою организацию сильнейшей силой сдерживания нынешнего века и утверждает, что «кибердивизии стоят больше, чем авианосцы или ядерное оружие».

Джеймс Бэббидж

Вот только немногое, что содержится в программном документе NCF:

  1. 1. Основная цель «наступательной кибербезопасности» не просто «цифровая» замена ударам с воздуха, а четко выборочная. Она направлена на конкретные группы лиц или объектов.
  2. Критерии оценки ответственности киберсил:
  3. Выбор реальных целей.

Подразумевается выбор именно военно-политических объектов. Приводятся ожидаемые привычные примеры: «Северокорейские хакеры атаковали американскую киностудию за нелицеприятный фильм о Ким Чен Ыне. Иран напал на американские банки в ответ на санкции. Россия использовала кибертактику для вмешательства в выборы в Америке и Европе».

  1. Точность и возможность последствий планируемых атак.

Говорится о необходимости юридического сопровождения. Оказывается, что «должностные лица и эксперты НАТО годами спорили о том, как международное право, включая законы о вооруженных конфликтах, применимо к киберпространству», а вот Россия на эти вопросы просто «кладёт мышь».

  1. Наличие защиты «киберарсеналов» от утечек боевого ПО.

Речь идет о противодействии как организованным, так и «свободным» хакерам». Тут интересно, что британцы не забыли вставить шпильку коллегам из АНБ США / NSA: «В 2017 году северокорейская кибератака привела к распространению программ-вымогателей по всему миру, за счет перепрограммирования вредоносного кода, украденного у АНБ».

  1. Киберсилам нужна подотчетность.

При этом их британское командование рассматривает Интернет как средство целенаправленного психологического разрушения. Чтобы при этом не перегнули палку, необходим постоянный надзор. Но его организация вдвойне трудна, ведь «работа одновременно очень секретная и высокотехнологичная, а законодатели и судьи часто с трудом улавливают детали».

Все смешалось на Туманном Альбионе. Возможно, это результат того, что реального понимания возможностей NCF в Британии до сих пор нет. Есть только декларируемые темы, которые в реале пока сводятся только к психологическим операциям, которые активируются с территории других стран. Самая активная из таких площадок экспансии – б/УССР. Последний пример только подтверждает этот тренд. Сатанизм проникает в сознание подростков, в том числе, с помощью живодерства. Со стороны укроИнета теперь провоцируется создание групп подростков, которые снимают убийства домашних любимцев. Так, недавно стало известно, что 13-летняя Аня из подмосковной деревни Василёво расчленяла кошек, описывая всё это в своём Telegram-канале. Местные правоохранители вышли на целую сетку групп, где детей учат убивать животных.

Самое главное для противодействия NCF на стратегическом уровне у России пока есть – это локальные сети конкретных объектов критической инфраструктуры, которые не имеют выхода в мировую сеть и распределенные базы данных. Кроме этого, по линии РАН разработаны принципы государственного блокчейна. Именно поэтому «собирательство» данных под единые структуры управления, например Гостех, оператором которого является Сбербанк, и общие дата-центры во время СВО – реальная диверсия, которая может подставить российские критические объекты под удар уже заточенных на сетевую экспансию британцев.

Дмитрий Светин специально для РИА «Катюша»