С 15 января по 2 февраля в швейцарской Женеве во Дворце Вильсона проходит 95-я сессия Комитета по правам ребёнка ООН. 22 и 23 января был заслушан доклад официальной делегации России. Гражданское общество нашей страны на этой встрече представляла Елена Семерикова — руководитель международного движения миротворчества «Женский диалог».

В распоряжении «Антифашиста» есть доклад, с которым Елена Геннадьевна выступила на сессии. Публикуем его полностью.

В современном международном гуманитарном праве необходимо предметно подходить к правовому статусу детей, которые по своей или чужой воле участвовали в войне на стороне оппозиции, и попали в военный плен.

Значение защиты детей в международном публичном праве в целом и в международном гуманитарном праве в частности обусловило, как было показано, сочетание универсальных и специальных институтов этого юридического механизма протекции. П.1 ст.38 Конвенции ООН о правах ребенка обязывает государства-участников уважать принципы и нормы, применяемые в случае вооруженных конфликтов и имеющие отношение к детям, а также обеспечивать их соблюдение.

Государственные органы также должны принимать меры по обеспечению материальной и медицинской помощи по отношению к детям, отправляющимся в лечебные профилактории, интернаты, оказывать содействие в поиске их родных (ст. 30 Конвенции ООН о правах ребенка).

Таким образом, международное законодательство свидетельствует о наличии комплекса мер, направленных на защиту гражданского населения, в частности детей.

В условиях военных действий права детей должны оставаться доминантой общепризнанных ценностей и основой гуманитарного сотрудничества государств, закрепленными на международно-правовом и национальном уровне.

Острым остается также вопрос ответственности лиц, которые вербуют и используют детей во время вооруженных конфликтов. Примером могут служить зафиксированные на Украине случаи, когда дети, вопреки всем принципам и предписаниям международного права, использовались в качестве живого щита во время вооруженных конфликтов.

По данным мониторинговой миссии ООН по правам человека, на Украине в течение всего периода конфликта с 14 апреля 2014 по 30 апреля 2021, погибли 152 ребенка (из них 102 мальчика и 50 девочек), еще 146 детей получили ранения (из них 120 мальчиков и 26 девочек). Мы не помним какой-то большой информационной кампании на Западе в защиту и мирных жителей, и детей.

В украинских и западных СМИ в последнее время потоком идет информация о «детской теме», связанной с Украиной. Суррогатное материнство — хоть и незаконная статья доходов, но не самая страшная. Куда ужаснее новости об изъятии детей у украинских беженцев с Востока, которые потом исчезают в неизвестном направлении, загадочно исчезали даже целые детские дома, чьи воспитанники после внезапно оказывались на Западе.

Еще страшнее информация о «черных трансплантологах». Напомним недавний скандал в Закарпатье, когда украинский педагог был задержан на границе с чужим младенцем. Известно, что мужчина уже успел завершить три сделки. Однако наказания для нарушителя не последовало: он внес залог и вышел из-под ареста.

Огромное количество информации в западной же прессе о передаче несовершеннолетних детей в подпольные публичные дома в Европе.

Так кто же финансирует информационную компанию на Западе, и чьи интересы защищает Международный уголовный суд в Гааге, вынося ордер на арест Президента России Владимира Путина и Уполномоченного по правам человека РФ Марии Беловой-Львовой? Мы же все знаем, как и кем формируются различного рода лоббистскими кругами и информационные кампании, и как работает Международный уголовный суд, который является больше инструментом политического вмешательства в страны, чем органом правосудия. При этом мы осознаём, что в условиях вооруженного конфликта самые незащищенные и самые пострадавшие — это наши дети.

С февраля 2022 года российские регионы приняли более 5 миллионов жителей Украины и республик Донбасса, из них более 730 тысяч – дети. Среди них – около двух тысяч воспитанников детских домов, которые прибыли вместе с руководителями и воспитателями учреждений по просьбе руководителей Донецкой Народной Республики и Луганской Народной Республики. Около 1300 детей вернулись назад – в свои детские дома. 400 детей из-за того, что их учреждения постоянно обстреливаются украинской стороной, были определены в детские дома России в разных регионах. И 358 детей были устроены в семьи, под предварительную опеку были переданы 22 ребенка из Мариуполя. Форма усыновления в их отношении тоже не применялась.

Кроме того, аппарат омбудсмена по правам ребенка ведет активную работу по воссоединению семей, разлученных военными действиями. С той стороны на сегодняшний день не поступало ни одного конкретного запроса, даже ни одной конкретной истории. Мы готовы отработать каждый случай. Пока же видим только неправдоподобные обвинения в СМИ и социальных сетях. Мы не сомневаемся, что это часть информационной кампании по дискредитации нашей страны и попытка скрыть свои безответственные действия в отношении детей.

На протяжении восьми лет Украина не предпринимала никаких действий по защите прав детей Донбасса. Россия же считает, что дети должны быть в безопасности, иметь доступ к образованию, здравоохранению, социальным гарантиям. Мы говорим об эвакуации детей из Донбасса, о мерах, принимаемых для их безопасности, жизнеустройства и благополучии. Мир игнорирует защиту детства с 2014 года, теперь Киев цинично использует тему детей в антироссийской информационной войне.

Правда в том, что никакого насильственного усыновления не существует. Россия не препятствует поддержанию контактов и общению детей с их родственниками и близкими. И стремится к их воссоединению. Но мне неизвестно, чтобы украинская сторона обращалась по государственным каналам к российской по данному вопросу. Только общественные организации пробовали поднимать данный вопрос, в том числе, и через меня. При этом всем известно, что каналы межгосударственного общения существуют, мы знаем об обменах пленными, которые не раз осуществлялись по данным каналам. Таким образом, ни украинская сторона не использовала все имеющиеся у неё возможности, ни МУС не изучил должным образом обстоятельства дела. Из чего мы делаем один вывод, решение вышеназванного суда политизировано и направлено не в интересах детей, а в интересах политических кругов Запада, которые не готовы к поиску компромиссов.

Источник