Быстрый, значит, живой
С самого начала специальной военной операции появилась информация о повышенной выживаемости бронетехники с высокими динамическими характеристиками. Танкисты упоминали сравнительно низкую долю уничтоженных танков Т-80БВМ и БМП-3. В своих классах это самые энерговооруженные бронемашины. Конечно, сравнивать «в лоб» выживаемость бронетехники, основываясь только на удельной мощности, можно очень условно. Тем более на основе частного мнения отдельных танкистов. Настоящая аналитика будет справедливой только после скрупулёзного подсчёта количества погибших и повреждённых танков, с учётом применяемых против них средств поражения.
В годы Великой Отечественной войны подобной работой занимались специалисты знаменитого «Броневого института» или ЦНИИ-48. В частности, рассматривались нюансы поражения брони, применяемые против танков калибры и последствия. Статистическая выборка, само собой, была немалая, особенно после Курской битвы. В разное время выходили отчёты, например, отдельно для каждой модели танка публиковалась «Поражаемость танков Красной Армии и причины выхода их строя» или «Краткий доклад боевых повреждений танков и самоходных установок 1-го Белорусского фронта по операциям». Можно предположить, что соответствующая работа ведётся и сейчас. Одним из свидетельств можно считать материал «Обоснование уровня удельной мощности силовой установки танка» под авторством кандидата технических наук Александра Шудыкина и доктора технических наук Дениса Шабалина. Авторы работают на кафедре боевых гусеничных и колесных машин и военных автомобилей Омского бронетанкового инженерного института. Анализ и обсуждение данной публикации заслуживает отдельного разговора.
Как известно, отечественные танки первого эшелона на спецоперации оснащаются преимущественно двумя типами двигателей – 1130-сильный В-92С2Ф и 1250-сильный газотурбинный ГТД-1250. Первый монтируется на Т-90М «Прорыв» и Т-72Б3М, газотурбинный – в моторно-трансмиссионном отделении Т-80БВМ. Это самые мощные отечественные танковые дизели, за исключением пока мелкосерийного 2В-12-3А мощностью 1500 л.с. Уникальный Х-образный 12-цилиндровый мотор устанавливается на танки «Армата», которые, если и применяются на спецоперации, то эпизодично. Простые расчёты показывают, что удельная мощность 46-тонного Т-72Б3М составляет 24,1 л.с./т., 48-тонного Т-90М – 23,5 л.с./т. и 46-тонного Т-80БВМ – 27,1 л.с./т. Если отталкиваться от информации о массе «Арматы» в 55 тонн, то удельная мощность составляет 27,2 л.с./т. Как видим, перспективный российский танк не обеспечивает достаточного роста энерговооруженности, оставаясь на уровне газотурбинного Т-80БВМ. Впрочем, даже эти умозаключения очень приблизительные – на данный момент нет информации, что дизель 2В-12-3А доведён до ума и готов к большой серии.
Дизель 2В-12-3А для «Арматы»
Со стороны кажется, что указанная удельная мощность российских танков, как минимум, достаточная. Особенно, если сравнить с лучшими образцами зарубежной техники. Например, Leopard 2A6 и Abrams M1A2 обладают удельной мощностью в 24,1 л.с./т. Более современные машины менее подвижны из-за возросшей массы. Но здесь возникает целая масса нюансов.
Во-первых, российские танки на спецоперации вынужденно оснащаются дополнительными комплектами динамической защиты и противокумулятивными экранами. Требования к усилению бронезащиты со всех ракурсов стало «открытием» спецоперации, хотя подобный сценарий можно было моделировать и гораздо раньше. Особенность в том, что дополнительной защитой танки обзаводятся как на заводах, так и в прифронтовых мастерских. Можно смело добавлять несколько тонн к итоговой массе бронемашины, вместе с этим снижается подвижность и приёмистость на поле бое.
Во-вторых, реалии спецоперации не позволяют напрямую сравнивать динамические характеристики российских и зарубежных танков просто потому, что машины встречаются друг с другом крайне редко. Танковые дуэли, по крайней мере, за последние пару лет, стали скорее исключением, чем правилом. Поэтому от того, что у Abrams M1A2 удельная мощность на уровне Т-72Б3М, экипажу российского танка ни тепло, ни холодно. Гораздо важнее, за какое время танк сможет преодолеть открытую и простреливаемую ПТРК местность. Или какую максимальную скорость сможет выдать, уходя от дрона-камикадзе. Конечно, танк изначально не очень приспособлен для таких игр, но каждый дополнительный километр в час скорости статистически повышает выживаемость от всех средств поражения.
1400 л.с. для «Прорыва»
Проблемой энерговооруженности и подвижности танка занимались всегда. Наравне с огневой мощью и защищённостью это является одним из ключевых параметров боевой машины. Авторы упоминаемой выше статьи ссылаются на расчёты 70-х годов, приведённые в знаменитом в узких кругах журнале «Вестник бронетанковой техники». В частности, присутствуют данные об изменении вероятности попадания в танк в зависимости от маневрирования – ускорения, радиуса поворота и скорости вхождения в поворот. Интересно, что вероятность поражения танка стремится к нулю, если его ускорение разгона около 3 м/с2. В переводе на общеупотребительные величины – это условный разгон до сотни километров в час за 9,26 секунды. Конечно, подобные динамические параметры совершенно не достижимы. Для такой приёмистости танку может потребоваться удельная мощность до 100 л.с./т. То есть четырёхкратное повышение мощности при неизменной снаряжённой массе. Авторы исследования утверждают, что наиболее оптимальным ускорением разгона может стать диапазон 1,5-2,4 м/с2, то есть условные 12-19 секунд до сотни километров. И это, напомним, данные для 1978 года, когда о самонаводящихся Javelin и дронах-камикадзе ещё не слышали. Хороший танк, помимо выдающейся приёмистости, должен заходить в повороты радиусом 10-15 метров со скоростью не менее 15-20 км/ч.
Естественно, «бешеные» повадки танка не могут не сказаться на манере ведения огня с ходу. Цитата из статьи исследователей из Омского бронетанкового инженерного института:
«Снижение вероятности попадания в цель в зависимости от скорости движения танка получено в основном на дальности до 500 метров. Это вызвано тем, что времени на уточнение наводки орудия на близкорасположенные цели при высокой скорости движения машины недостаточно. На дистанциях более 500 метров вероятность поражения цели от скорости движения изменялась незначительно. При превышении скорости движения танка с 10 до 50 км/ч установлено следующее: повышение скорости и усилие механических возмущений не вызывает отрицательных сдвигов в физиологическом состоянии экипажа. Дальность обнаружения цели снизилась на 20-25 процентов, а дальность ведения огня по целям – на 30-40 процентов. Таким образом, при движении танка нормальная работа экипажа по управлению танком, поиску целей и ведению по ним прицельного огня возможна при скорости движения до 50 км/ч.»
Но много ли наши танкисты ведут огонь в движении? Тем более на дальности более 1-1,5 километров. Типичной работой танка на спецоперации стала стрельба либо в упор в движении, либо с замаскированной огневой позиции, либо вообще с закрытой. Танк, отстреляв несколько снарядов, спешно покидает позицию, дабы не попасть под ответный огонь. Вот здесь ему и пригодится дополнительная мощность.
В материале «Обоснование уровня удельной мощности силовой установки танка» авторы приводят непростые алгебраические выражения, выводом из которых становится необходимость повышения удельной мощности танка до 28-30 л.с./т. В этом случае становится возможно «выполнение защитных маневров, снижающих вероятность попадания противотанковых средств в танк». Если брать в расчёт 48-тонный Т-90М, то рывок мощности требуется немалый – с 1130 л.с. до 1300-1400 л.с. Учитывая, что в основе дизельного В-92С2Ф лежит блок от В-2, которому скоро стукнет 90 лет, перспективы такого форсирования кажутся сомнительными. Дополнительная защита, которой оснащают танки помимо штатной, вынудит загодя наращивать мощность до 1350-1450 л.с. В случае «Арматы» мощность дизеля придётся увеличивать до 1650-1700 л.с.
Осуществить вышесказанное в металле сложно, но возможно. Хотя бы частично это реализуется за счёт заметного снижения ресурса танкового двигателя и, соответственно, трансмиссии. Этим показателем можно пожертвовать ради возможности кратковременного увеличения мощности мотора на 10-20 процентов. Своеобразный режим форсажа реализуется через повышение максимальных оборотов двигателя, использование особых присадок к топливу и комплекс других мер. В любом случае это дешевле и быстрее, чем создавать новый танковый двигатель. Серия В-2 уже приближается к своему пределу форсирования без кардинального снижения ресурса. Аналогичным образом осуществляется форсирование газотурбинного двигателя Т-80БВМ, только это будет сопровождаться ещё и критическим ростом расхода топлива. О перспективах форсирования дизеля «Арматы» говорить сложно, так как агрегат не освоен в войсках, и неизбежные для новинки детские болезни явно не изжиты.
Нет Комментариев