ДИАГНОЗ СТАВИТ ПАТОЛОГОАНАТОМ? ПОЧЕМУ В РОССИИ ВЗРЫВНОЙ РОСТ КОВИДНОЙ СМЕРТНОСТИ

ФОТО: ДЕНИС ГРИШКИН / АГН «МОСКВА»

Среди летальных исходов более 40 тысяч пришлось на случаи, где COVID-19 был признан основной причиной смерти, а в качестве сопутствующего заболевания коронавирусная инфекция была диагностирована у 6293 умерших. Уровень смертности, зафиксированный в июле, стал рекордным за всё время пандемии. По сравнению с июнем число ковидных смертей выросло на 83 %, а за семь месяцев превысило отметку в 204 тысячи человек.

По итогам прошлого года в России умерли 2 миллиона 180 тысяч человек, что стало максимумом с 2003 года. Относительный рост смертности на 18 % за год стал беспрецедентным с 1947 года. Такими темпами Россия к концу года может потерять 2 миллиона 254 тысячи человек.

Что происходит? Чем вызвана такая высокая смертность? Об этом обозреватель «Первого русского» Юрий Пронько беседовал с доктором медицинских наук, заслуженным деятелем науки России Михаилом Костиновым и председателем РОО «Региональное здравоохранение», лидером движения «Здоровье нации» Дмитрием Омутных – в рамках программы «Царьград. Главное«.

Виноваты сами люди?

Юрий Пронько: Что у нас не так? Это всего лишь ковид или есть иные проблемы, которые приводят к столь плачевным результатам?

Михаил Костинов: Ковид всё-таки вошёл в обычную жизнь, а люди к этому относятся бездумно и, самое главное, к врачам они нередко обращаются слишком поздно. И это – самая главная ошибка. Понятно, что чем позднее человек обратился, тем сложнее успеть оказать ему необходимую медицинскую помощь, даже несмотря на то, что в лечении достигнуты большие успехи.

Тем не менее болезнь до конца ещё не изучена. Поэтому, когда человек обращается к врачам на 5 – 7-й день и его нередко увозят в больницу, невозможно быть уверенным в том, что пациент выживет.

Самое обидное то, что сами люди ничего не делают для того, чтобы себя защитить. Препаратов соответствующих много, можно применять любой для вакцинации, а человек не решается.

Третья причина, на мой взгляд, заключается в том, что сейчас стали заражаться люди, которые ещё года полтора назад к вирусу были нечувствительны из-за особенностей иммунной системы.

Но сейчас подходит очередь тех, кто не переболел на начальных этапах. У этих людей иначе происходит активация иммунной системы, поэтому им не подходят методы лечения, применявшиеся полгода назад. Из-за этого и бывает неблагоприятный исход заболевания. Вот это три причины, которые надо иметь в виду.

– Если я правильно вас понял, в двух случаях ответственность лежит на самих людях?  

М.К.: Да. Это позднее обращение к врачам и отказ от вакцинации.

– А те протоколы лечения, которые сейчас существуют у врачей, безошибочны, я правильно вас понял?

М.К.: Совершенно верно. Потому что эти протоколы не создаёт один человек, этим занимается комиссия.

– Тогда почему такая смертность? Понимаете, вы вину возлагаете на пациента потенциального, на человека.

– Конечно, на человека. Если я хочу жить, то я использую все имеющиеся возможности. Но если против болезни есть оружие, но человек от него отказывается, не хочет считать это нормой, то кто виноват?

Статистика зависит от патологоанатома?

– К прививкам мы ещё вернёмся. Дмитрий, к вам вопрос. С чем, на ваш взгляд, связаны эти ужасающие показатели, которые мы фиксируем чуть ли не в ежедневном режиме?

Дмитрий Омутных: С медицинской точки зрения я соглашусь с коллегой, но мне бы хотелось посмотреть на ситуацию с другой стороны. Мы говорим сейчас не о том, кто виноват и что делать, мы говорим о цифрах, а конкретно – о данных Роспотребнадзора.

Полтора года назад, когда только мы только столкнулись с этой проблемой, никто не знал, что с ней делать и как быть. Есть такое понятие коморбидные заболевания, когда у пациента целый букет болезней. Допустим, у человека сахарный диабет, онкология либо другие тяжёлые заболевания. И вот если к ним присоединяется коронавирусная инфекция, то при летальном исходе после вскрытия всегда в первую очередь ставилось основное заболевание.

Коронавирусная инфекция привела к обострению существующих заболеваний, но они не шли, скажем так, в отчётность. Сейчас наши коллеги говорят: мы сейчас вообще ничего не скрываем, пожалуйста, если патологоанатом выставляет причиной смерти ковид как основное заболевание, то все другие, которые ранее диагностировались, идут как сопутствующие. Поэтому мы видим взрывной рост. Это первый вопрос, который хотелось бы обсудить.

И второе: сейчас наши коллеги стараются любыми способами показать опасность заболевания для населения. То есть ковид – это, если вы не делаете прививки, вы заболеваете и умираете, вот вам цифры.

Роспотребнадзор использует этот инструмент и в прививочной кампании. И это правильно, потому что у нас в стационарах подавляющее большинство составляют лица непривитые. Но дело ещё в том, что вирус мутирует. И если раньше у нас на кислороде оказывалось 30 процентов больных, то сейчас уже до 70-80 процентов госпитализированных сразу же нуждается в увеличении уровня сатурации.

Вакцинация не помогла? Почему в Израиле врачи выбиваются из сил

– Мы всё время слышим аргументацию в пользу вакцинации. Но всем известна ситуация в Израиле, где очень высокая доля вакцинированных, в том числе уже и третьей вакциной, тем не менее директора крупнейших израильских государственных медицинских учреждений на минувшей неделе сделали заявление, что они отказываются принимать новых пациентов, потому что палаты забиты людьми, а медицинские работники на пределе сил работают.

Та же самая ситуация в другой не менее вакцинированной стране, в США, где всё вроде шло по экспоненте, а затем произошло это обрушение. Конечно, это можно обосновать и мутацией, и иными обстоятельствами, связанными с хроническими заболеваниями у тех или иных людей.

Получается, на самом деле вакцина – это не панацея. И это тоже надо объяснять людям. И если у них возникают вопросы по этим вакцинам, то они должны получать ответы, а не так, что ты поставил вакцину, ты здоров и ты не отправишься в иной мир в ближайшее время, а если не поставил, то сам за себя несёшь ответственность. А врачи с себя снимают всю ответственность в этой ситуации? Я хочу на примере США, Израиля понять с вашей помощью, почему в странах с высокой долей вакцинации происходит резкое повышение заболеваемости, с чем это связано? И можно ли это экстраполировать на Россию?

Д.О.: Отчасти можно экстраполировать. Ещё раз: в нашей стране летальность среди пациентов, поступивших в стационар, максимальна у тех, кто не был вакцинирован. То есть у вакцинировавшихся вероятность летального исхода снижается в разы. Мы сейчас не агитируем за вакцинацию, а рассматриваем те случаи, когда пациенты не были вакцинированы.

Что касается проблем, с которыми сталкиваются наши коллеги за рубежом, то у нас нет достоверных цифр, подтверждающих то, что летальность увеличивается, если вакцинированный человек заболевает повторно. Мы этих данных не видим. Ведь у них же очень высокий уровень вакцинирования населения – до 60-70 %.

Поэтому пока мы можем говорить о том, что риск летального исхода выше среди тех пациентов, которые не были вакцинированы. А в нашей ситуации многое зависит и от того, каким образом идёт шифрование окончательного диагноза после вскрытия – как повернёшь, так оно и будет.

– Получается, что объективности нет нигде? Данные Росстата и оперштаба разнятся в два раза. Это то, что сейчас мы имеем по России. Здесь так же патологоанатом определяет то или иное, а может и ничего не определить. Я видел эти документы, мне не надо рассказывать, я такой документ держал в своих руках, из него ничего не следовало, просто было написано – острое респираторное заболевание.

Так что получается? Вакцина не спасает, при этом мы ставим под сомнение собственные данные, потому что не понимаем, кто прав – оперштаб, ежедневные сводки или Росстат, который выдаёт общий итог по месяцу.

А пункт второй – мы не понимаем, что происходит в Израиле и в США, где вакцинация по крайней мере максимальная среди стран мира, но при этом заболеваемость растёт. Так или не так?

Д.О.: Так. При том, что мы не знаем, какая ситуация за рубежом и увеличивается ли летальность у пациентов, которые были привиты. У нас этот факт мы можем оценивать, у них нет. Я просто не могу это прокомментировать. Про ситуацию в нашей стране я высказал своё мнение.

– Михаил, ваш комментарий.

М.К.: Когда мы говорим о вакцинации в том же Израиле, то там прививают людей от 18 лет до старше 60 лет. Мы не знаем, растёт ли заболеваемость среди тех, кому 15-17 лет. Остаётся и группа риска. Кроме того, там уровень вакцинации среди взрослого населения доходит до 80 %. А 20 % остаются непривитыми. И они тоже могу заболеть. Это и может дать рост заболеваемости.

– Вы хотите сказать, что израильские больницы забиты исключительно молодыми людьми? Но это же не так.

М.К.: Я смотрю на это реально.

– К сожалению, я до сих пор от вас, от медиков, не получил ответа на вопросы, почему ваши же израильские коллеги заявляют, что из-за взрывного роста заболеваемости они работают на грани возможного, и из-за чего такая смертность в России.

М.К.: Я как специалист объясняю вам возможные причины, которые могут играть роль с росте заболеваемости и летальности.

– Но простите, вы свалили всю ответственность на людей. Я правильно вас понял? То есть вот такие они нерадивые.

М.К.: Я отвечаю вам, как эксперт в области вакцинологии. Я знаю уровень вакцинации, знаю, что такое популяционный иммунитет, чем он характеризуется и что означает 20 % невакцинированного населения. Это и есть источник, который и дальше будет заражать других людей.

Мы знаем, что вакцинация не даёт 100%-ной гарантии того, что человек не заболеет. Но она может защитить от осложнений и летальных исходов. И это не только я говорю. Об этом говорят эксперты в этой области.

Как сказал ранее мой коллега, нам неизвестно, болеют привитые или непривитые. В России спросите любого врача, каких пациентов у них больше в больнице – вам скажут, какой процент привитых.

Такая хитрая статистика…

– Почему данные оперштаба и Росстата расходятся в два раза?

М.К.: Я не работаю в этой структуре, поэтому отвечать за неё не могу.

– А как я могу тогда доверять главным врачам, если органы официальной статистики оперируют такими разными данными?

М.К.: Если вы хотите узнать причину, помогает ли вакцина или нет, то любой главврач вам скажет, сколько болеют привитых и непривитых. Достаточно сделать запрос. А то по вашим словам получается, что вакцинироваться не надо, всё равно люди будут болеть и умирать.

– Ничего подобного, не надо передёргивать мои слова. Я вам, врачам, предоставляю возможность высказать свои суждения. Но я так до сих пор и не понял, почему у нас в России такая рекордная коронавирусная смертность, если верить данным Росстата – 50 тысяч 400 человек, а с начала года – уже сотни тысяч умерших.

Такой картины не наблюдается даже в странах, где нет настолько массовой вакцинации, как в Израиле или США. А в России она наблюдается.

Д.О.: Я повторю то, что говорил с самого начала. Раньше летальность шла по основным заболеваниям, а коронавирусная инфекция ставилась как сопутствующее заболевание, вызвавшее осложнение основных болезней у человека. Поэтому диагноз и ставился по основному заболеванию.

Сейчас всё наоборот. Тяжёлые пациенты с любыми осложнениями, как только у них выявляется коронавирус, как только врачи видят положительный тест либо антитела, то человек, умерший от основного заболевания, записывается умершим от ковида. Вот и всё.

Отсюда у нас и взрывной рост ковидной смертности. Чем-то другим это не объясняется. Надо сейчас посмотреть, какая будет дальше динамика, как это будет происходить. А то, что вы говорите, что главные врачи – это официальный орган статистики, да, безусловно. Они дают те цифры, какие у них имеются на сегодняшний день.

– Так почему данные Росстата и оперштаба разнятся в два раза?

Д.О.: На мой взгляд, сейчас делается всё для того, чтобы показать необходимость вакцинации, хотя я могу и ошибаться.

– Это исчерпывающий ответ. Я думаю, что наши зрители всё хорошо поняли.

ПРОГРАММЫ ЦАРЬГРАДА