Мой коллега, журналист и политолог из Польши, услышав тему статьи, удивился.

– Сегодня церковь, какая бы то ни было, не имеет влияния на политические процессы, это давно в прошлом.

Он озвучил типичную для атеистов точку зрения, которые не хотят видеть, что Церковь имела и имеет до сих пор огромное влияние на общественно-политическую жизнь, даже если институт Церкви в большинстве стран (но, кстати, не в Польше!) формально отделён от государства. Так, в общем-то, думала и я, пока случайно, как говорится, «за компанию» не набрела в Киеве на Католический университет, где харизматичные преподаватели читали курсы лекций по истории философии, антропологии, истории Церкви и другим дисциплинам абсолютно бесплатно, для всех желающих вне зависимости от вероисповедания. Это было задолго до майдана и других кровавых событий на Украине. Красивое здание в историческом центре (тогда университет располагался на Боричевом Току, на улочке, уводящей на Почтовую площадь с Андреевского спуска), современный ремонт, ничего общего со скучными аудиториями большинства вузов.

Там было хорошо, очень хорошо – такой себе аквариум для интеллектуалов: лекции по вечерам, беседы, гитара, чай с плюшками и, нужно сказать, умеющие увлечь преподаватели. Но уже тогда меня кольнуло предчувствие: «Да ну! Такое счастье – и бесплатно!» Удивила меня и зарплата преподавателей. На тот момент для Киева это были баснословные деньги, что-то около тысячи долларов. Подавалась эта щедрость под соусом, что «католический университет является открытым академическим сообществом и воспитывает лидеров общества, профессионалов для служения Украине». И никаких русофобских лозунгов, по крайней мере в открытую, лекции читались на русском языке, в основном преподавателями Киево-Могилянской академии.

Вот так мне удалось прочувствовать на свой шкуре тихое и будто бы незаметное вмешательство католической церкви в дела Украины под видом просветительской деятельности. Только через лет десять я поняла, что это были действия, призванные повлиять на цивилизационный выбор через самую восприимчивую часть общества – молодёжь. Причём именно этот проект – «католический университет» – был своеобразной ловушкой для интеллектуально развитых молодых людей. Для парней и девушек попроще на тот момент по всей Украине свои сети раскидывали лагеря «пластунов» и «патриотов», где тоже «бесплатно» готовили будущих радикалов. Это была она, знакомая со времён Великой Схизмы католическая экспансия на исконно русские земли, то мягкая и фальшиво-ласковая, то жестокая и кровавая.

Задумайтесь, почему именно Украинская грекокатолическая церковь наряду со всевозможными деструктивными сектами и раскольниками так яростно поддержала и государственный переворот на Украине, и так называемую «антитеррористическую операцию» Киева на Донбассе? Почему униаты заняли однозначную позицию, в то время как канонческая Украинская православная церковь Московского патриархата призывала к примирению обеих сторон, а Блаженнейший митрополит Онуфрий не раз заявлял, что «наши прихожане находятся по обе стороны баррикад»?

Зачем было Верховной Раде, формально полностью светской структуре, инициировать в 2016 году законопроекты № 4511 (об особом статусе религиозных организаций, руководящие центры которых находятся в государстве, признанном агрессором) и № 4128, в народе прозванном «законом о церковном рейдерстве»? Не потому ли, что законодательный орган после «революции гидности» находился под жёстким контролем униатов как непосредственно, через своих ставленников среди парламентариев, так и косвенно, через украинские диаспоры, прежде всего в Канаде и США?

В 2019 году, несмотря на протесты священноначалия и прихожан Украинской православной церкви, а также предупреждения Всемирного совета церквей и международных организаций, «закон о церковном рейдерстве» всё же был принят. Точнее, голосование за него было сфальсифицировано, поскольку сначала не набиралось достаточного количества голосов – 223 при необходимых 226. Но шесть голосов скоренько отыскали и с результатом 229 «за» разрешили менять юрисдикцию религиозных общин. Последствия мы наблюдаем сейчас, когда силами униатов и раскольников организуются «переходы» из УПЦ МП в ПЦУ на основе фальшивых «сборов общин». Также закон фактически дал «зелёный свет» для более активных действий по захвату церквей.

Для чего папа римский Франциск 23 мая 2018 года встречался с украинской военной делегацией, в которую вошли и убийцы жителей Донбасса – участники АТО? Замечу, делегацию в Ватикан возглавлял руководитель Департамента военного капелланства Украинской грекокатолической церкви владыка Михаил Колтун. То есть и здесь униаты. И хотя Франциск был осторожен в выражениях и сказал украинской делегации, что «молится за мир в родной ему Украине», в Ватикане не могли не понимать, что и слова эти, и десятки фото главы католической церкви с украинскими атошниками будут восприняты «в родной ему Украине» как одобрение их действий на Донбассе.

Почему УГКЦ так быстро нашла общий язык сперва с «Киевским патриархатом», а затем – с ПЦУ? Причём, если дело касается захвата православных приходов или преследования их настоятелей и прихожан, вся эта стая действует совместно.

На ПЦУ у униатов свои виды, недаром всё чаще звучат разговоры о слиянии в некую Единую поместную церковь Украины. Правда, сейчас для отвода глаз её пытаются назвать ЕПУПЦ, добавляя слово «православная», но на самом деле в дальнейшем никакого православия эта структура не подразумевает.

Православный публицист Дмитрий Скворцов в статье «Томос, как свидетельство смерти для унии» пишет: «…украинская автокефалия – будь она даже канонической (то есть полученной от Московского патриархата и признанной мировым православием) – неизбежно приведёт к унии, к объединению с «Украинской греко—католической церковью» («УГКЦ»). Так последняя выполнит свою историческую миссию. Но нужна ли она будет затем Ватикану? Ведь при отсутствии православных, уния – как некий промежуточный институт – потеряет смысл существования. Несмотря на красивые словеса «объединение», «союз» (лат. unio, unia), она – всегда была дорогой в Рим с односторонним движением. Римо—католики, за исключением единично внедряемых монахов—иезуитов или кармелитов для блюдения чистоты рядов «греко—католиков», в унию не шли. В неё загоняли только христиан восточного обряда».

Таким образом, мы видим, что история католической экспансии не закончена. Она не может быть закончена, пока не будет достигнута главная её цель – отрыв Украины от Русского мира на религиозном уровне. В противостояние с православием вовлечены светские власти на всех уровнях: от председателей сельсоветов или градоначальников маленьких городков вроде Золочева до президента. При этом необычайная вовлечённость чиновников и депутатов в церковные дела явно приносятся в жертву их рейтингу, поскольку обществом подобная «религиозная» активность встречается, мягко говоря, настороженно, как и продолжение войны на Донбассе. Но на этом шахматном поле наши украинские «короли» – всего лишь пешки. Недаром же был разыгран блестящий спектакль, где актёр Зеленский сыграл роль «приговора» Петру Порошенко и победил с рейтингом 73% только за счёт обещаний вернуть на Украину мир, не разжигать религиозного конфликта и посадить ненавидимого народом предшественника с его подельниками.

Итог всем известен: Порошенко и его окружение не в тюрьме, а в Раде; на Донбассе ВСУ продолжают убивать детей и стариков и разрушать города и посёлки обстрелами; власти под руководством президента Украины продолжают заливать бензином костёр религиозного противостояния, причём бензина льют столько, что о последствиях сами стараются не задумываться – страшно.

А вот для униатов и раскольников костры войны и есть их миссия на Украине. Чтобы это понять, достаточно пройти по их следам на пути длиной в 7,5 лет…

Светлана ПИКТА