Японские военные преступления, которые были явлены миру на Хабаровском трибунале в декабре 1949 года, по своему цинизму и жестокости сопоставимы со зверствами немецких фашистов в годы Второй мировой войны. При этом процесс имел и свои особенности – судили людей (если можно назвать их людьми), которые производили опыты над заключёнными с целью изобретения эффективного бактериологического оружия.

Расчеловечивание в японском обществе в 30-40-е годы приняло такие масштабы, что фактически превратило целую нацию в общество убийц и фанатиков. Японская армия, начавшая завоевание жизненного пространства, практиковала массовые зверства на оккупированной территории. Японская тайная полиция (кэмпэйтай) арестовывала не только любого, кого подозревала в сопротивлении властям, но и членов их семей. После этого узники бесследно исчезали. В военных борделях, цинично названных «станциями утешения», ежедневно подвергались насилию тысячи девушек.

Впрочем, о самых страшных военных преступлениях японской военщины мир узнал лишь после победы над Японией. В августе 1945 года, когда Красная Армия триумфально вошла в Маньчжурию, в руки военных следователей попала информация о тайных лабораториях, где японские учёные проводили опыты с целью получения оружия массового бактериологического поражения. Бесчеловечными опытами занимались специалисты из отрядов «731» и «100», деятельность которых тесно пересекалась.

Несколько лет понадобилось советским следственным органам, чтобы собрать достаточно материала для подготовки процесса. 25 декабря 1949 года в городе Хабаровске открылся процесс над японскими военными преступниками. Председателем трибунала был назначен генерал-майор Дмитрий Дмитриевич Чертков, членами трибунала – полковник юстиции Михаил Леонидович Ильницкий и подполковник юстиции Иван Григорьевич Воробьёв. Обвинение поддерживал государственный советник юстиции 3-го класса Л.Н. Смирнов, защиту осуществляли адвокаты Г.К. Прокопенко, В.П. Лукьянцев, Д.Е. Болховитинов, Н.К. Боровик, Н.П. Белов, С.Е. Санников, А.В. Зверев и П.Я. Богачёв. 

На скамье подсудимых оказались командующий Квантунской армией с 1944 года генерал Ямада Отодзо, Кавасима Киёси (начальник производственного отдела отряда 731), Кадзицука Рюдзи (начальник отдела военно-санитарного управления военного министерства Японии), Тосихидэ Ниси (врач-бактериолог, бывший начальник учебно-просветительного отдела отряда № 731 японской Квантунской армии), Томио Карасава (врач-бактериолог, бывший начальник отделения производственного отдела отряда № 731 японской Квантунской армии), Масава Оноуэ (врач-бактериолог, бывший начальник отделения производственного отдела отряда № 731 японской Квантунской армии), Сюндзи Сато (врач-бактериолог, бывший начальник санитарной службы 5-й армии японской Квантунской армии), Такаацу Такахаси (химик-биолог, бывший начальник ветеринарной службы японской Квантунской армии), Дзэнсаку Хирадзакура и Кадзуо Митомо (бывшие научные работники отряда № 100 японской Квантунской армии), Норимицу Кикути и Юдзи Курусима  (бывшие санитары филиала № 643 отряда № 731 японской Квантунской армии).

Подсудимым было выдвинуто обвинение в «подготовке и применении бактериологического оружия против советских, монгольских, китайских войск и мирного населения, в боях на р. Халхин—Гол (1939 г.), в Китае (1940 – 1942 гг.), в проведении преступных опытов над людьми».

Следующие несколько дней трибунал приводил доказательства преступной деятельности обвиняемых, опрашивал свидетелей и заслушивал оправдания преступников. Последние пытались выгораживать себя необходимостью исполнять приказы вышестоящего руководства и верностью японским интересам в войне.

30 декабря 1939 года всем обвиняемым был оглашён приговор. О. Ямада, Р. Кадзицука, Т. Такахаси и К. Кавасима получили 25 лет лишения свободы, Т. Карасава и С. Сато – 20 лет, Т. Ниси – 18 лет, К. Митому – 15 лет, М. Оноуэ –12 лет, Д. Хиразакура – 10 лет, Ю. Курусима – 3 года, Н. Кикучи – 2 года. В 1956 году все оставшиеся в живых преступники были переданы в руки японского правосудия.

На заглавном фото: Подсудимые в зале суда на Хабаровском процессе

Нил КОЛЬЦОВ