ФОТО: IAROSLAV NELIUBOV / SHUTTERSTOCK.COM
Толстовство в политике чревато большой кровью, пропустить внезапный удар легко – восстановиться после него очень трудно. Поэтому, когда столкновение неизбежно, нужно бить первым, помня о том, что историю пишет победитель. Тем более что понравиться Западу и его вассалам Россия сможет лишь в одном случае – если себя погубит. С русофобской, имеющей ядерное и биологическое оружие Украиной под боком это было бы вполне возможно, но этому не бывать.
Главная боль, которую испытывают в эти дни миллионы соотечественников, связана не с тем, что всем нам придётся заплатить известную цену за право жить в по-настоящему независимой, а значит, в перспективе и процветающей стране, ибо суверенитет и прочное благосостояние возможны только вместе. Русские, в конечном счёте, вообще не по поводу денег. Первостепенное значение для нас имеет морально-нравственное измерение происходящего. Поэтому именно здесь сегодня возникла самая большая проблема. Знаю многих людей, очень порядочных в личном плане, в том числе совсем не либеральных и поддерживающих военную спецоперацию России на Украине, совесть которых сильно смущает тот факт, что её инициативно начали мы.
Что это мы вроде как «агрессоры», совершившие «нападение» на соседа, с которым нас на человеческом уровне так много всего связывает. Что это вроде как 1941 год, но только наоборот. Многим трудно с таким ощущением жить. Постоянные нападения и войны мы почему-то легко прощаем только американцам. А вот китайские дипломаты в Москве опубликовали на днях в Twitter историческую справку, из которой явствует: из 248 конфликтов в 153 регионах мира в период с 1945 по 2001 год свыше двухсот (81%) произошли по инициативе Вашингтона. И это без учёта десятков «цветных революций», организованных США. Но для себя мы такого не мыслим и чуть ли не гордимся традиционной ролью жертвы: хотели мира, но нас обманули, застали врасплох…
Редкие примеры обратного, когда разделили с немцами ненавидевшую и готовившуюся воевать с нами Польшу в 1939 году, напали в том же году на Финляндию, когда та отвергла вполне резонные советские территориальные требования, – всё это до сих пор сильно смущает русскую совесть. И сейчас многие, страшно переживая, гадают, потеряв сон и покой: а, может быть, можно было как-то решить украинский вопрос без войны? О прозападных либералах, ненавидящих Россию, этих власовцев Запада, некоторые из которых пытаются сейчас бежать из страны, я даже не говорю. Они-то как раз увидели в превентивных действиях Москвы на Украине яркое подтверждение своей «правоты» и оправдание для своей ненависти ко всем нам.
Кто может себе позволить оказаться жертвой?
Конечно, в политическом плане, с целью завоевания симпатий остального мира, предпочтительнее, если твоя страна сама становится жертвой нападения. Иногда, как в случае с Перл-Харбором, оно даже требуется для правящих кругов той или иной страны, чтобы на волне патриотизма втянуть её в большую, заранее подготовленную войну. Такое могли себе позволить США, знавшие, что японцы собираются напасть на их Тихоокеанский флот и специально подставившие им его для приманки. Япония была страной другой весовой категории, она решилась на эту атаку от отчаяния – из-за жесточайших американских санкций.
В Вашингтоне нисколько не сомневались в окончательной победе, обернув даже временные успехи японцев в свою пользу. Ибо те разрушали старые европейские колониальные империи в Азии ради грядущего Американского мира. Ценою гибели примерно 2,5 тысячи человек и серьёзного ущерба своему линейному флоту в Перл-Харборе президент Франклин Рузвельт смог втянуть США во Вторую мировою войну. По её итогам, потеряв на всех фронтах свыше миллиона убитыми и ранеными, Америка положила большую часть мира себе в карман и до сих пор пытается его там держать.
Был и другой вариант – с СССР. Пропустив мощнейший удар Гитлера 22 июня 1941 года, Сталин закончил войну 9 мая 1945 года в Берлине, обретя симпатии всего мира. Но ценою гибели десятков миллионов советских людей, временной потери и разрушения значительной части территории страны. Если бы Сталин смог опередить Гитлера, ничего подобного бы не произошло, и война бы завершилась за полгода-год занятием всей континентальной Европы, причём при горячей поддержке населения захваченных немцами стран. Хотя советская армия ещё не умела тогда как следует воевать, танков, пушек, самолётов у неё было в разы больше, чем у всех остальных армий мира, вместе взятых. Противника давили бы массой и напором. Тогда благодаря наличию несметного количества вооружений, от которого после разгрома 1941 года всё равно кое-что осталось, куда большей, чем сейчас, территории, несмотря на миллионы пленных, страна устояла. Как, впрочем, и благодаря невозможной в настоящее время драконовской дисциплине в тылу, невиданным лишениям гражданского населения.
Сейчас или никогда
Для современной России, лишившейся в 1991 году больших кусков своей территории с десятками миллионов жителей, с её наполовину компрадорской ещё вчера элитой, относительно слабой и во многом завязанной на Запад экономикой, с находящейся под сильным западным влиянием молодёжью пропустить первый, нанесённый «партнёрами» с территории Украины и при её живейшем участии превентивный удар было бы равнозначно поражению. Даже без всякого удара, который, как увидим, готовился, без отвязки от Запада Россия была бы в обозримом будущем обречена капитулировать и стать западной колонией с перспективой расчленения и бесконечной войны. Пример Украины показывает, как это происходит. Поэтому в этих условиях у президента России Владимира Путина, на котором лежит ответственность за будущее страны, не было выбора, как поступать: это мог быть только превентивный удар.
Кстати, как сейчас выясняется, наступление Киева в Донбассе, которое всё равно втянуло бы Россию в войну с Украиной, но в куда менее выгодных для нас условиях, удалось опередить буквально на один-два дня. Россия не могла себе такого позволить. Тем более что военная помощь Москвы ЛДНР всё равно привела бы к очень серьёзным санкциям, а прекрасно укреплённые за восемь лет позиции ВСУ и нацбатов пришлось бы штурмовать в лоб, неся существенные потери. Путин не мог допустить ни огромных потерь, ни поражения в Донбассе, которые вдохновили бы всех врагов России, подорвали престиж страны. Жизненный принцип нашего президента – если драка неизбежна, надо бить первым – оказался верен и в данном случае. Даже особенно верен. Путин принадлежит к последнему советскому поколению, которое считает весь бывший СССР своей страной и понимает необходимость решить особенно острую на всём постсоветском пространстве украинскую проблему.
Не стоит также забывать, что в затылок нынешней власти дышит поколение «святых 90-х», которое не возмущает полуколониальное положение России, территориальные потери, ибо это воспринимается как норма, которое ориентировано на Запад своим образом жизни, привычками и вкусами. Будем надеяться, что сейчас, под напором новой реальности, оно протрезвеет. В намного большей степени это касается и молодёжи Украины, которую все последние десятилетия воспитывали в националистическо-русофобском духе. Это те самые ребята, которые «скакали» и орали в 2014 году «Москаляку на гиляку», ведут теперь в украинских городах, прикрываясь мирными гражданами, террористическую войну против наших солдат и офицеров. Короче, если бы Запад не произвёл в 2014 году захвата Украины, могли бы и мы не дёрнуться, а потом было бы уже поздно. Во всех отношениях.
Была ли угроза? Ещё какая!
Может быть, мы преувеличиваем, утверждая, что с территории Украины исходила смертельная угроза для России? Директор Службы внешней разведки (СВР) Сергей Нарышкин должен знать об этом по долгу службы лучше многих других. Вот его мнение:
За восемь лет, что прошли после операции по насильственной смене власти на Украине, мы получили в Киеве окончательно недоговороспособный, абсолютно враждебный по отношению к Москве режим, который видит свою миссию в том, чтобы служить плацдармом для наступления на Россию.
Он сообщил, сославшись также на данные Минобороны России, что Украина «сохранила технический потенциал по созданию ядерного оружия, и эти возможности у неё гораздо выше, чем у Ирана или Северной Кореи». Более того, подчеркнул он, «по поступающим в СВР разведданным, работы на этом направлении на Украине велись». Нарышкин отметил в этой связи и ещё один любопытный аспект:
Об этом знали не только мы, но и американцы. При этом они не только не препятствовали реализации указанных планов, но и были готовы, что называется, подставить украинцам плечо, очевидно, рассчитывая, что украинские ракеты с ядерными боеголовками обратятся отнюдь не на запад, а на восток.
Об этом же говорит и глава МИД России Сергей Лавров в своих выступлениях и интервью последних дней: «Военная операция на Украине, в том числе в Киеве, направлена на разоружение Украины. Россия не позволит Украине получить ядерное оружие». Кроме того, по его словам, существует очень серьёзная угроза, которая исходит от американских химических и биологических лабораторий, которые США открывают «по периметру России», в частности, на Украине.
Думаю, что секреты не раскрою, но есть у нас данные, что Пентагон очень сильно озабочен судьбой химических и биологических объектов на Украине. Потому что Пентагон на Украине активнейшим образом построил две биологические военные лаборатории и там занимался разработкой патогенов – в Киеве и Одессе,
– сообщил он. Кого травить собирались? Вопрос риторический.
Тем более что на Украине шла работа и над средствами доставки атомного и биологического оружия. Как сообщил глава госкорпорации «Роскосмос» Дмитрий Рогозин, Украина начала работу над строительством баллистических ракет на предприятии «Южмаш» в Днепре (бывший Днепропетровск). А теперь представьте себе, что вплоть до Урала безумные люди в Киеве запросто могли взять на мушку наши города при помощи ракет с ядерной и биологической начинкой и приступить к шантажу – сдавайте вначале Донбасс, затем Крым, потом – Краснодарский край и далее по очень длинному списку.
А вполне могли и американцы, пользуясь безответственностью марионеточной украинской власти, разместить на территории Незалежной базы, ракетные батареи, чтобы нанести оттуда неожиданный, парализующий удар по русским ракетным шахтам и другим военным объектам. В связи с тем, что подлётное время составляло бы всего четыре или чуть более минуты, России пришлось бы ставить свой ракетный и ядерный потенциал на автоматику. Вопрос о ядерной войне тогда решал бы компьютер и наверняка решил бы как не надо в случае самого тривиального сбоя в системе, которые нередко случаются – и у нас, и у них. Кто в здравом уме согласен жить с такой жуткой угрозой под боком? А ведь Украину использовали бы против России и во многих других отношениях.
Если обывателю, может быть, всё равно, то президент страны это совсем другое дело: всё должно быть гарантировано, никакого авось. А ведь президент Украины Владимир Зеленский уже начал открыто угрожать России. 18 февраля, выступая на Мюнхенской конференции, он заявил, что инициирует переговоры участников Будапештского меморандума, предусматривавшего отказ Киева от ядерного оружия. А если они не состоятся или по их результатам не будет гарантий безопасности для его режима, то «Украина будет иметь полное право считать, что Будапештский меморандум не работает, и все пакетные решения 1994 года будут поставлены под сомнение».
В переводе с дипломатического это означает: будем клепать ядерные боеголовки и целить ими в Россию. Поэтому Путин и подчеркнул в четверг на заседании Совбеза, что русские солдаты и офицеры сражаются на Украине за свою страну, за установление мира в Донбассе, а также за то, «чтобы никакая анти-Россия, годами создаваемая Западом прямо у наших границ, нам не угрожала, в том числе и ядерным оружием».
Что с того?
Что же касается моральной стороны вопроса, то нам пора бы уже и повзрослеть и научиться обходиться без ребяческих переживаний. Так поступают все, кто хочет минимизировать потери – и свои, и чужие, избежать крупных конфликтов, кто хочет победить, а не проиграть. И никто по поводу таких вещей в мире особо не переживает: ни американцы, которые сбросили атомные бомбы на японцев, ни японцы, которые считают своими врагами не тех, кто с ними это проделал, а русских. И они явно радовались бы вместе с остальным западным миром, если бы Украина реализовала свои ядерные угрозы в адрес России. А нам это надо?
С гуманитарным аспектом, понимание которого доступно всем, тоже всё ясно. Разумеется, война это всегда плохо, потому что гибнут люди и материальные ценности, растут злоба и ненависть. Не всем, однако, доступно понимание другого: войны, пока в мире существуют государства с противоположными интересами, некоторые из которых пытаются подмять мир под себя, неизбежны и происходят всегда, когда дипломатия не справляется. Поэтому задача ответственного лидера страны, когда все мирные средства исчерпаны, сделать так, чтобы потери в войне были минимальными, а она – как можно короче.
И этого можно добиться лишь в том случае, если взять инициативу в свои руки, вести войну решительно и энергично, имея на руках также и политический план урегулирования кризиса, который начнёт реализовываться после того как «горячая фаза» конфликта прекратится. Всё это у Москвы, уверен, есть. Ждём победы и последующего исцеления Украины. Это наши люди – им надо срочно помочь, иначе будет поздно.
Не понимаю, что за проблему придумали эти российские патриоты, переживающие оттого что Россия напала первой? Да не она первой напала, на нас 8 лет назад пошел войной весь западный мир, совершив преступный фашистский переворот у наших границ и навесив на нас все, какие возможны обвинения. И мы 8 лет молча терпели и только сейчас, когда возникла уже самая прямая угроза нашему существованию, начали отвечать. Наша военная операция по своему смыслу чисто оборонительная для России и освободительная для Донбасса и Украины, и это лучше было сделать 8 лет назад, потому что сразу было понятно, что договариваться с украинской хунтой абсолютно бессмысленно. Так же как договариваться с Гитлером. И победа России в теперешней войне против всего фашистского сатанинского запада ничуть не менее важна и нужна, чем победа над Гитлером в 1945 году. Самое главное довести эту победу до конца, в том числе над пособниками этих фашистов внутри страны. Не дай Бог закончить подписанием каких-нибудь новых минских соглашений.