Хартия имама. Французское государство не контролирует ислам

Материал об истинном смысле происходящего за пределами нашей страны предоставлен Аналитической группой «Катехон«.

Французский совет мусульманской веры (CFCM) на прошлой неделе принял «Хартию имама», которая устанавливает рамки для лидеров мусульманской веры по преобразованию ислама во Франции во «французский ислам» по указанию президента Франции Эммануэля Макрона.

Макрон поручил CFCM, де-факто представителю мусульманских конфессиональных федераций при правительстве Франции, разработать к октябрю хартию верности республиканским ценностям.

Согласно пожеланиям президента, эта хартия должна идти рука об руку с созданием Национального совета имамов (CNI), ответственного конкретно за обучение имамов и их аттестацию на соответствие или несоответствие этому документу.

В десяти статьях этого документа, переименованного в «Хартию принципов», излагаются республиканские ценности, которых должны придерживаться все имамы во Франции.

Никакие религиозные убеждения не могут служить освобождением от обязанностей граждан,

– говорится в тексте, принятом 18 января.

Он недвусмысленно подтверждает равенство мужчин и женщин, совместимость мусульманской веры с Французской республикой, с акцентом на «борьбу с инструментализацией ислама в политических целях» и «невмешательство иностранных государств» в мусульманское богослужение во Франции.

Согласно отрывкам, просочившимся в прессу, Макрон предупреждал:

Кто-то подпишет, а кто-то нет, и из этого мы будем выводить последствия. Либо ты с республикой, либо ты не с ней.

Нет такого понятия, как «государственный расизм»?

Т. – французский имам, родившийся и выросший во Франции, пожелавший остаться неназванным. Ислам во Франции, по его мнению, уже здесь, с хартией или без неё. Во время этого интервью, перед публикацией устава, он решил не подписывать его на основании первоначального проекта, просочившегося в прессу.

В законопроекте, опубликованном в середине декабря на новостном сайте Mediapart, говорится, что имамы должны признать, что во Франции не существует такого понятия, как «государственный расизм», и не «использовать места отправления религиозных обрядов в политических целях». Также, как сообщается, рассматривается запрет использования термина «санкционированная государством исламофобия».

В статье 9 хартии нападения на французских мусульман и символы их веры приписываются «экстремистскому меньшинству, которое не следует путать ни с правительством, ни с французским народом».

Таким образом, в тексте говорится, что «осуждение так называемого государственного расизма равносильно диффамации и усугубляет как антимусульманскую ненависть, так и ненависть к Франции».

Это отрицание хорошо задокументированного явления дискриминации мусульман возмущает Т.

Что такое государство, чтобы говорить нам, что такое расизм, а что нет? Это свобода веры, – сказал он Middle East Eye. – Более того, это отрицание реальности. Государство или часть правительства прибегают к сомнительным утверждениям.

T. указывает на комментарии, сделанные различными членами нынешнего правительства, такие как заявление министра образования Жана-Мишеля Бланке о том, что «исламолевизна» «сеет хаос» в университетах; слова министра-делегата, отвечающего за гражданство, Марлен Шьяппа о «сертификатах девственности»; или высказывание министра внутренних дел Жеральда Дарманена, который утверждал, что был «шокирован» отделами халяльной еды в супермаркетах.

«Это явное вмешательство государства», – продолжает имам. «Почему их не интересуют другие религии? <…> Государство обязано не только гарантировать свободу вероисповедания, но и воздерживаться от вмешательства в религию», – сказал он, имея в виду закон 1905 года об отделении Церкви от государства или светского общества, который гарантирует свободу от государственного вмешательства в вопросы религии.

Если религиозные деятели разжигают ненависть, то это можно преследовать в соответствии с существующими законами, такими как закон Плевена 1972 года. Таким образом, правительство должно признать, что у него проблемы с исламом,

– сказал Т., добавив, что увязывание религии с актами сепаратизма или терроризма, как это сделал Макрон в своей речи 2 октября, «также сомнительно».

По мнению имама, «у правительства нет стратегии борьбы с этими действиями, и оно не пытается реагировать, кроме как путём вмешательства там, где оно не имеет для этого никакого влияния».

В любом случае Т. считает, что хартия порождена скорее политическими целями, чем стремлением к гармонии. «До президентских выборов в мае 2022 года осталось несколько месяцев, и вопросы, связанные с ультраправыми, по-прежнему очень актуальны, – сказал он. – Я думаю, что эта хартия – всего лишь пустышка. Её цель – создавать впечатление, что что-то делается».

«Французский ислам» уже здесь

«Французский ислам» – это то, что, по словам Т., он наблюдает каждый день. Он отказался уточнить, откуда прихожане в его мечети. «Они французы и мусульмане», – сказал он.

По его словам, французское правительство обращается с мусульманами как с плохими людьми.

Они видят арабов. Не французов, мужчин и женщин, родившихся во Франции, выросших во Франции, с французскими мужьями и жёнами. Но мусульманин во Франции по-прежнему француз. Зачем их клеймить? Позиция правительства застряла в колониальных временах,

– сказал он.

Он утверждает, что наблюдал разочарование верующих из-за постоянных публичных дебатов вокруг ислама.

Однако он не оспаривает необходимость создания хартии и обучения имамов, подходящих для французского контекста, потому что, по его словам, «есть текст и есть контекст: французский ислам – это не то же самое, что ислам Саудовской Аравии, Алжира или Сенегала».

Макрон несколько раз призывал к созданию «исламского Просвещения», но не уточнял, что это может означать.

Похоже, это коренится в желании назначить французское правительство органом, определяющим основы ислама во Франции, что можно сравнить с реструктуризацией католицизма путём устранения всякого папского влияния. Но возникает вопрос, почему Париж переосмысливает «французский ислам» – и для кого?

Помимо горячих споров о совместимости – или о несовместимости – ислама с ценностями республики, наблюдатели отмечают существование в основном мирной практики ислама, вплетённой в социальную ткань Франции на местном уровне.

Что касается повседневной жизни, у Т. нет особых забот. «На местном уровне всё хорошо. Особенно с мэрами. Проблема в СМИ и министрах».

Политолог Раберх Ачи, чьи труды сосредоточены на отношениях между правительством и исламом с социально-исторической точки зрения, согласен с Т. и считает, что верующие «довольно хорошо справляются с делами на местном уровне».

Самый важный уровень – это региональный уровень. На региональном и национальном уровнях всё усложняется. Просто потому, что проблемы в первую очередь локальные. Есть сопротивление, возможно, даже недоверие ко всему, что исходит от национальных властей, особенно когда это касается правительства,

– пояснил Ачи MEE.

Он добавил, что местные проблемы очень далеки от проблем на национальном уровне, потому что первоначальные приоритеты города – это прагматизм и «решения в соответствии с законами о государственном нейтралитете».

Ачи также указывает на «несоответствие между подходом ко всему этому на национальном уровне, особенно со стороны СМИ, и офлайн-стратегией на местном уровне, вызванной очень конкретными проблемами. Например, людям нужно место для поклонения, как мы можем устроить это в соответствии с законом?».

Ещё предстоит увидеть, насколько централистские желания французского государства, идущие сверху вниз, обладают парадоксальным потенциалом для подавления или отмены этих местных инициатив, которые показывают, что французский ислам возникает тихо и органично.

Плохое представительство обычных мусульман

Другой момент – это непредставительный состав Французского совета мусульманской веры и уникальная роль этого органа как фактического представителя Министерства внутренних дел.

По словам Т., «с мусульманами не консультировались. Некоторые даже не знали о существовании CFCM».

Фактически, создание CFCM означает, что целые слои французского ислама не будут представлены, не говоря уже о том, чтобы с ними проводились консультации. Основанная в 2003 году тогдашним министром внутренних дел Николя Саркози организация теоретически была предназначена для обслуживания мусульман во Франции на государственном уровне по вопросам религиозного культа.

Участие в региональном французском Совете мусульманской веры (местных форумах CFCM) полностью зависит от размера мечети в квадратных метрах. Даже когда мы хотим принять участие, чтобы высказать своё мнение, наши кандидатуры не принимаются,

– сказал Т.

«CFCM представляет только себя. Его единственная цель – быть представителем правительства. Великую мечеть Парижа, которая председательствует в CFCM, слушают только мусульмане, когда дело доходит до принятия решения о дате Рамадана или Ид».

Хауес Сенигер, профессор Sciences Po Lyon, развивает этот момент.

«CFCM имеет юридическое представительство, но не представляет различные мусульманские общины во Франции, – сказал он MEE. –  Правительство стремится организовать веру через посредников, которые не обязательно признаются французскими мусульманами или даже не известны им. Это означает дерегулирование французского ислама по структурным причинам».

Первоначально задуманная для объединения «французского ислама» инициатива хартии рискует создать новые расколы между теми, кто её подписывает, и теми, кто отказывается, в то же время усиливая разрыв между институционализированной мусульманской верой и местными культурными ассоциациями, которые чувствуют себя исключёнными.

Заинтересованные стороны, которые представляют ислам, являются частью проблемы. Национальные религиозные деятели поступают таким образом, что могут только усилить напряжённость,

– сказал Ачи.

«Есть желание, чтобы тебя заметили, чтобы одобрили государственные органы, и именно противопоставление одного против другого позволяет этой навязчивой системе работать».

Возрождение напряжённости

Проблема устава вновь подняла вопросы о составе самой CFCM. Этот орган состоит из девяти федераций, которые подчёркивают влияние трёх основных стран: Алжира, Марокко и Турции.

Такой состав противоречит желанию Макрона увести ислам во Франции от иностранного влияния. Более того, процесс разработки хартии выявил напряжённость между различными вовлечёнными сторонами.

В конце декабря Великая мечеть Парижа во главе с её ректором Шемсэдином Хафизом вышла из инициативы Национального совета имамов.

К сожалению, исламистский компонент в CFCM, в частности связанный с иностранными режимами, враждебными Франции, коварно блокировал переговоры, почти систематически подвергая сомнению определённые важные отрывки,

– написал Хафиз в пресс-релизе, объявляя о своем решении уйти.

Никаких дополнительных разъяснений ни в отношении точного характера этого «компонента», ни этих «режимов» не было.

Но шесть из девяти федераций – членов CFCM энергично ответили на эти обвинения ректора Великой мечети, отвергнув их и заявив о своём желании продолжить работу по созданию Национального совета имамов.

Устав, представленный в этом месяце, должен быть утверждён всеми федерациями CFCM.

Две турецкие федерации, Координационный комитет турецких мусульман во Франции (CCMTF) и Milli Gorus (CIMG), а также ригористское движение «Вера и практика» отказались подписать текст, поскольку, по их мнению, он рискует «подорвать» доверие мусульман.

Согласно источнику, близкому к этому вопросу, федерации, отказывающиеся подписывать соглашение, ссылаются на два основных момента, вызывающих озабоченность: описание «иностранного вмешательства» и точную формулировку определения политического ислама.

«Республиканский авторитаризм»

Париж хочет скорейшего урегулирования религии, в иерархической структуре которой нет духовенства в священном смысле.

По словам Сенигера, этот план обращается к правительству, потому что он основан на ложном предположении, что «причина экстремистских тенденций в исламе заключается в том, что у него нет централизованной власти, которая могла бы пресечь такой радикализм в зародыше».

Но, как пояснил профессор, «это неправда, потому что личное дело и биография тех, кто совершает насилие, имеют мало отношения к мусульманам во Франции».

«Иногда они только недавно прибыли во Францию ​​или не посещают места поклонения», – сказал он MEE.

Сенигер также отметил, что наличие в Марокко короля в качестве лидера верующих не предотвратило радикализации некоторых марокканских молодых людей.

Между тем как мусульмане во Франции будут относиться к утверждённым государством проповедникам и зарегистрированным имамам? Будут ли прихожане высказываться по этому поводу? Будут ли эти имамы вызывать преданность верующих? Не приведут ли эти разрешения к парадоксальному эффекту отчуждения некоторых верующих от мечетей?

Многие вопросы остаются без ответа. Представители других религий уже нервничают. Национальный совет евангелистов Франции выразил протест против этого законопроекта, подняв вопрос о том, может ли правительство ради общественного порядка подорвать свободу вероисповедания своих граждан?

Для Сенигера это равносильно «республиканскому авторитаризму», позволяющему республике, недовольной гражданами, соблюдающими закон, теперь вмешиваться в их взгляд на мир. «Для меня это навязчивый секуляризм или желание некоторых политиков регулировать верующих», – сказал он.

Ачи также выразил озабоченность по поводу этого законодательного движения, созданного Макроном, которое, похоже, противоречит закону 1905 года о секуляризме.

Он предположил, что до сих пор все изменения в этом законе были «либеральными», но реформа, предложенная нынешней администрацией, «является антилиберальной и вызвана недоверием к мусульманской вере».

Я опасаюсь, что в долгосрочной перспективе это может привести только к более жёсткой позиции в будущем,

– сказал он.

Статья представляет собой отредактированный перевод истории, изначально опубликованной на французском сайте Middle East Eye.

Хассина Мехаи – французско-алжирский журналист из Парижа. Она имеет степень магистра права и степень магистра международных отношений и специализируется на вопросах Африки и Ближнего Востока.

Темы её размышлений – мировое управление, гражданское общество и общественное мнение, средства массовой информации и культурная мягкая сила.

Она работала в различных французских, африканских и арабских СМИ, включая Le Point, RFI, Afrique Magazine, Africa 24, Al Qarra и Respect Magazine.

Оригинальный материал без перевода можно прочесть здесь.

Материал об истинном смысле происходящего за пределами нашей страны предоставлен Аналитической группой «Катехон«.

Автор:
Хассина Мехаи