Где завтра будем брать снаряды? В Северной Корее?

Начать хотелось бы с печальной новости из города Энгельс Саратовской области. 9-й ремзавод, за который бился его бывший директор полковник Шинкаренко, за ввод в строй которого на благо нашей армии ратовали не одним материалом мы и другие не менее неравнодушные СМИ – продан.

Да, этой фотографией начиналась не одна статья в защиту завода, но увы. 9-й ЦАРЗ продан.

Продан очень уважаемым в определенных кругах людям из весьма высоких кругов власти. И тут ничего уже не поделать, видимо, им нужнее площади, нежели завод, который мог ремонтировать БМП и МТ-ЛБ. Действительно, а чего их ремонтировать, старые бронебазы, если у нас на заводах они выпекаются со скоростью «Жигулей» в советские времена? Сарказм, конечно, если кто не понял.

В общем жаль. Завод оказался не нужен ни ГАБТУ в частности, ни Минобороны в целом. Что теперь там будет – это отдельный вопрос, но точно не ремзавод военной техники, потому что всех, кто мог ремзаводить, торжественно проводили под марш «Всем спасибо, все свободны».

Но возможно (не сарказм!) это и к лучшему.

Ведь запустить завод, чтобы он работал «как в старые добрые времена» — это очень непросто. Я сейчас направлю ваш взгляд на такую вроде бы незаметную деталь, как станочную базу.

Вот казалось бы – станок. Возьмем, например, токарный, на котором точат болванки для снарядов. Я не умею в станки, честно признаюсь, и строить из себя эксперта не буду, но даже я со своим уровнем понимаю, что чем старее и изношеннее станок, тем больше допуски по выдаваемой им продукции. И тут начинаешь понимать критику от артиллеристов из СВО, которые четко говорят, что снаряды 90-х годов лучше современных, предвоенных. Логично, прошло 30 лет, станки изрядно выработали ресурс. А кто и как их ремонтировал – это третий вопрос.

Думаю, что в комментариях у нас найдется некоторое количество людей, сведущих в теме и они меня дополнят. Потому что тему морального и физического износа я поднимать не буду, она так, на втором плане постоит, а мы поговорим о несколько другой теме, которая возникает после того, как тема износа встанет во всей красе.

Тема замены оборудования

И вот здесь у нас имеются все признаки наступающей катастрофы, потому что сегодня российским производителям покупать станки… не на что! Причем ужас в том, что еще и особо нечего купить на это самое не на что.

Начинаем переводить?

Как-то у нас в стране, как обычно, под патриотические бравурные марши и оптимистичные такие интервью лиц из всех эшелонов власти было объявлено ИМПОРТОЗАМЕЩЕНИЕ. Такая мощная государственная программа… Стартовала она в 2014 году и была ознаменована выделением триллионов рублей на это самое импортозамещение, выходом Постановлений, Решений Правительства, утверждением Государственных Программ…

Ну вы помните, все свелось к переклеиванию стикеров с китайских на российские.

А уже в мае 2022 года министр экономического развития Решетников для тех в Госдуме, кто так и не понял с 2014 года, объяснил, что термин «импортозамещение», который означает переход от импорта необходимой продукции к ее самостоятельному производству, устарел, и «импортозамещением» является и замена европейского импорта китайским или турецким.

Вот и мы тоже должны понять: не обязательно выпускать самим, просто можно купить там, где продадут. Китай, Турция, Индия, Вьетнам, Суринам, Гана, Папуа и так далее по списку.

Но вот снаряды своего калибра, 152,4-мм, придется делать самим. Их, кроме Северной Кореи, вряд ли кто-то еще производит. А для этого нужны станки, ведь вполне логично, что если военная промышленность страны работает в режиме, как если бы страна вела войну (а кто сказал, что СВО потребляет меньше снарядов, чем война?), то и снарядов нужно выпускать, как на войне. Чтобы не было снарядных бунтов, вызванных снарядным голодом, или, как его теперь принято называть, «ограничениями» в артиллерийской стрельбе.

Логично, правда? Чтобы не приходилось отправлять в атаку людей, подкрепив ее «артподготовкой» из четырех выпущенных снарядов, надо, чтобы этих снарядов было… ну как в 1945 году под Кенигсбергом.

А для этого нужны станки. Точнее, они там, где можно импортозамещать, импортируя незасанкционированное, станки есть, но они как станки – не очень.

Мировой лидер станкопрома сегодня, естественно, Китай. Но это в количественном плане. То есть, в КНР выпускается больше всего в мире оборудования. Но так как база, с которой начинали инженеры КНР, была отнюдь не самая лучшая (советская), то и результат копирования советской техники, помноженный на китайское качество, дает… Правильно, много оборудования качеством среднего и ниже, к тому же не очень ресурсного. То есть – недолговечного.

Тут все очень логично. Если оборудование не обладает длительным эксплуатационным ресурсом, значит, его просто надо чаще менять.

Я столкнулся с этим еще когда трудился на заводе по выпуску шприцев. Так вышло, что у нас использовались шикарные немецкие ТПА фирмы «Demag» («Гансы), китайские Yizumi («Изюм») и хмельницкие ТПА, привести прозвище которых сейчас непозволительно. Но «соседи» реально давали половину объема, видимо, потому что по простоте душевной не знали таких понятий как «ресурс» и «техническое обслуживание». А ремонт украинского ТПА – это как ремонт «Жигулей» в гараже. Не очень мучительно и возможно при помощи подручных средств. «Гансы» сами считали, сколько циклов они отработали и просто вставали в ожидании инженерного вмешательства. Надо, не надо – а извольте сменить антифриз, форсунки, направляющие и так далее. «Изюмы» просто ломались постоянно, у них была «фишка» в постоянно скачущем давлении впрыска. И сделать с этим так наши инженеры ничего не смогли.

Конечно, с тех пор китайское станкостроение очень сильно продвинулось вперед, это бесспорно, китайцы вообще в этом плане молодцы, мало того, что заставили копии работать почти прилично, так еще и свои разработки начинают внедрять. Но спросите любого производственника, и он вам поставит китайские станки туда, в конец списка, предпочтя что угодно из Европы.

А что произошло у нас?

А у нас произошло следующее: купить нечего и не на что.

Торгово-промышленная палата дает такие цифры: в прошлом году около 55% предприятий, планирующих замену обрабатывающей базы (станков) хотели бы купить технику европейских производителей.

Да, сложно с покупкой, через посредников, еще сложнее с доставкой, через пятые руки, но понимали все и тем не менее, хотели купить приличное оборудование. Вот вам и патриотизм, вот вам и возможность купить «доступные аналоги».

Но подчеркну: кто работал на немецком оборудовании, об индийском или китайском мечтать не станет.

В 2023 году доля желающих совершить аналогичные приобретения упала до 9%. Одновременно выросло количество желающих приобрести российское оборудование, с 45% до 53%. Патриотично? Вроде бы да. На самом деле не столько патриотизм, сколько финансы.

Чтобы купить станок через «задний кирильцо» у европейцев, нужно что? Нет, не связи даже. Нужны доллары. Или евро. Это для начала. А рубль, который уронили вдвое, при пересчете на доллар/евро дает сами понимаете, какую плачевную картину. Рублей потребуется в два раза больше, чем раньше. То есть, просто может не хватить.

Тут, конечно, рисуются банки. Наше стадо кровососов не упустит возможности прокредитовать производителей. Но вот беда – помимо уроненного рубля, упавшего вниз, выросла ключевая ставка. Всего ничего, на 2,5%, но кредиты тут же ощутимо подорожали. Банки делают минорные лица и, скрывая улыбку (привет, Сбер!) с сожалением говорят на тему того, что они тут не причем. Это все государственный регулятор.

В итоге деньги зло, но зла не хватает

И обращение к отечественным производителям оборудования тоже дело непростое. Как пример могу привести одного из двух в нашем городе производителей сельскохозяйственной техники. Очередь уже на три года вперед расписана, не успевают они выпускать столько своих агрегатов, сколько есть желающих купить. Раньше было сложнее, мешали всякие немцы-голландцы, теперь просто раздолье. Из конкурентов – белорусы и китайцы. Работы валом, не хватает только производственных мощностей, чтобы отоварить всех желающих сразу.

Но это хорошо, когда есть отечественные аналоги, пусть и через какое-то время стояния в очереди. Но что делать, когда их нет? Тогда остается только искать подходящее по цене у доступных производителей оборудования.

Была бы Индия таким производителем – было бы здорово. Миллиарды этих рупий, которые зависли там за российскую нефть, можно было бы обратить в станки. Но увы, индусы не блещут в этом плане совершенно, да и торговать предпочитают за доллары. Впрочем, все то же самое относится и к Китаю.

В итоге ситуация не очень именно с финансовой точки зрения. Рубль подешевел вдвое, кредиты подорожали. Количество желающих продать российским заводам необходимое оборудование уменьшилось пропорционально плюс санкции.

Слушайте, а ведь буквально недавно по историческим меркам, в 1990 году, тогда еще Советский Союз держал уверенное третье место в мире вслед за США и Германией по количеству производимых станков. Тройка мировых лидеров – это сильно.

Сейчас некоторые могут сказать, что количество – это одно, а качество – другое. Да, конечно, мы отставали от немцев и американцев, но из более чем 250 000 металлообрабатывающих станков, которые были выпущены в СССР в 1990 году почти 30 000 были уже с числовым программным управлением.

И наши станки, ни с ЧПУ, и более простые, они прекрасно шли на экспорт. Да, не в страны G7, но шли.

А вот буквально через пять лет, к 1995 году, доля станков с ЧПУ в ассортименте российского станкостроения упала практически до нулевой отметки. Сказалось начавшееся планомерное уничтожение радиоэлектронной промышленности СССР. Но другие станки, пусть и простые, выпускать не перестали. И эти станки находили своего потребителя, так как реально были точными и ремонтопригодными, с огромным ресурсом.

Однако бравурный процесс «вставания с колен» почему-то добил станкостроительную отрасль России к 2010 году. Было ликвидировано более 50 станкостроительных заводов, а уцелевшие значительно снизили ассортимент выпускаемой продукции. Зачем, мы же все могли купить за нефтегазодоллары…

А теперь как бы все. Европейская лавочка прикрыта, а если что-то и можно купить, то в сравнении с недалеким 2020 годом все стоит дороже. Рубль, подешевевший на 42%, подскочившая стоимость кредитов, оплата услуг посредников и доставка через территории третьих стран – все это увеличило стоимость необходимого оборудования в 2-3 раза.

В итоге фактически покупать станки стало не на что. Рассчитывать на помощь государства, у которого все деньги уходят на войну бессмысленно. А менять станочный парк все равно придется.

«Массовая замена станков российскими предприятиями ожидается в ближайшие три-пять лет. … капитального изменения структуры рынка и спроса на станки не предвидится из-за сохранения текущего технологического уклада. Спросом будут пользоваться токарные, фрезерные и шлифовальные станки».

Так оценил перспективу директор по развитию хорошо известной нам компании «РТ-Капитал» (входит в Ростех) Евгений Балекин.

А снаряды, ракеты и патроны все равно нужны. Войне, знаете ли, нет дела до станочного парка и его состояния. Армии нужны боеприпасы. Конечно, это больше, чем позор, покупать боеприпасы у стран-изгоев Ирана и Северной Кореи, но за полновесные доллары и оружейные технологии они поделятся.

Понятно, что сегодня перед оставшимися в строю предприятиями ВПК поставлены задачи удвоить, а лучше утроить выпуск боеприпасов. Ну хорошо, две смены. Третья сомнительна, поскольку культ «Я чё, совсем тупой, к станку пойти» сработал в предыдущие годы вполне роскошно. К станку почти никто не хочет. На всех обрабатывающих заводах дикая нехватка кадров и где их взять – вопрос.

И даже миграционная политика не поможет. Если наши вставать к станку не хотят, то приехавшие не могут по причине неумения.

Но и проблема замены парка тоже не отменяется. Работающие в усиленном режиме «Очень надо» станки, вполне ожидаемо, начнут выходить из строя, требовать ремонта и замены. То есть, европейские и американское оборудование уже заранее можно списывать. Что остается?

Конечно, очень надеюсь, что все это не затронет авиационную промышленность, где весьма важна точность. Но и отрасль по производству боеприпасов не менее важна, потому что именно на этом и стоит армия – на достаточном (хотя на войне достаточно не бывает никогда) количестве боеприпасов.

И когда предприятия, производящие боеприпасы, начнут срывать ГОЗ из-за того, что их станочный парк напрочь изношен, кто будет виноват? Конечно, директора заводов, которые не обеспечили своевременную замену и ремонт парка оборудования. Но никак не наши сверхуважаемые банкиры и финансисты. Они-то как раз все делают абсолютно правильно.

Что ж, будем рассчитывать на Северную Корею.

Фото для иллюстрации взяты из цехов Ленинградского механического и Ульяновского патронного заводов