Конфликт на Украине стал для Пентагона не только местом обкатки имеющихся у американской армии образцов вооружений, но и наглядным учебным пособием для того, как будет выглядеть война будущего
Одна из амбициозных целей США — полная перестройка собственных вооружённых сил к 2035 году. Технологическим ядром программы является проект «Конвергенция», в рамках которого уже два года во время экспериментальных учений испытываются передовые военные технологии.
Описывая ход текущих манёвров, падкие до сенсаций журналисты The Times (британские рейнджеры и австралийцы в этом году впервые участвуют в учениях вместе с американцами), конечно, не случайно зацепились за второстепенные, но яркие детали. Например, сравнили пустыню Мохаве с украинскими степями, где возвели строения, в которых по «легенде» проживает непокорное «русскоязычное население». Так-то оно так, но куда важнее не декорации, не типы применяемого вооружения и даже не сценарии, а общая философия конфликта. На военной базе «Форт-Ирвин» на прочность испытывают не людей, а идеи и технологические решения для новой войны.
Концепция Multidomain Warfare (то есть боестолкновения во всех сферах), которая теперь принята в армии США в качестве базовой, предполагает усиленную ставку на хай-тек. Именно тотальная цифровизация войны должна обеспечить долгосрочное техническое превосходство над потенциальным противником. Инструментами в данном случае выступают и технологии искусственного интеллекта, и машинное обучение, и робототехника, и сети поля боя нового поколения.
Логичным образом главными действующими игроками в такой войне становятся технологические гиганты. Танки, самолёты, боевые машины — всё это новая цифровая реальность превращает лишь в компонентную базу, которая нужна для функционирования глобальных сверхрешений. Именно поэтому, кстати, путь для участия в «Конвергенции» открыт даже стартапам. Всех их координирует специально созданное Управление армии будущего, или AFC (Army Futures Command). Чтобы побеждать, бойцы этой армии должны быть способны видеть, понимать и действовать первыми. Потому и работа с данными — обмен ими, получение и обработка — приобретает такое большое значение.
Самым известным примером такого подхода, безусловно, стало использование орбитальной группировки Starlink Илона Маска. Причина паники среди командования ВСУ и состояла в том, что, увязав использование предоставленной теми же американцами артиллерии (и ствольной, и систем HIMARS) с возможностями спутников, украинские силы де-факто перешли уже на американские технологии ведения войны. Что, видимо, и требовалось тем, кто стоял за этим переводом. Не только, а может, и не столько для окончательного успеха вэсэушников, сколько для накопления опыта. И — что даже более желательно — отрицательного. Учиться на чужих ошибках — умный, пусть в данном случае и циничный подход.
Но если Украина — полигон, то в случае американской армии всё должно работать чётко. Идеальная модель взаимодействия на поле боя, по мысли тех, кто вкладывает средства и силы в «Конвергенцию», должна строиться по принципу «что видит один, видят все». Именно для этой цели, кстати, в этот раз и пригласили австралийцев и британцев, которые отрабатывали взаимодействие с американскими военными при использовании беспилотников, 3D-принтеров для изготовления запчастей для вооружения прямо на поле боя и очков дополненной реальности IVAS от компании Microsoft. Эти очки помогают не только видеть в темноте или в облаке пыли, но и выстраивать трёхмерные карты и даже вести коммуникацию между бойцами.
Впрочем, всё это подручные инструменты. Основной базой тотального цифрового взаимодействия должна выступить новая тактическая сеть, которая соединит всё вооружение поля боя всех родов войск с их командованием. Проще говоря, сводит вместе и то, что снял орбитальный спутник, и то, что увидела камера на шлеме морпеха. Что-то вроде умного дома, но в масштабах мирового конфликта. Название системы — СJADC2. Всесредное командование и управление.
За создание её ключевого элемента ТIТAN (Tactical Intelligence Targeting Access Node), который предназначен для подключения датчиков к бойцам в полевых условиях, а также для поддержки наведения вооружения за пределами прямой видимости, сейчас идёт битва главных американских военно-технологических гигантов из числа приближённых к телу. То есть к Пентагону. Конкурирующие прототипы разрабатывают Raytheon и Palantir, а компания Northrop Grumman создаёт комплекс, который будет установлен на этих системах.
Для обеспечения мониторинга и сокращения времени доставки данных система будет использовать как военные, так и коммерческие спутники. На земле этот Wi-Fi поля боя будут раздавать устройства, размещённые на тактических грузовиках типа M1083. На создание прототипов Raytheon и Palantir Technologies Inc получили уже по $36 млн, но что-то подсказывает, что победителем окажется именно первая компания. В состав её совета директоров, до того как возглавить Министерство обороны США, входил генерал Ллойд Остин. Кстати, Raytheon производит и Stinger, и Javelin, которыми также завалили украинскую армию. Общий же объём только военных поставок Киеву уже перевалил за $19 млрд.
Вот и с «Конвергенцией» для американских военных получается как нельзя лучше. Ещё недавно главными рисками для программы они видели смену политической конъюнктуры и сокращение бюджетов. Афганистан в этом смысле испортил настроение, но Украина подняла обратно.
Войне нового типа США продолжат учиться на чужой войне, которую ведут по старинке и чужими руками.
Валентин Богданов, RT
Нет Комментариев