Всё.
Вот теперь всё.
Попрощались. Похоронили.
Всё.
Накануне, здесь же проведала Гиви, Мотороллу, Воху, Захарченко… поплакала.
Вот они — все здесь, передо мной, все свои. Каждого обняла, каждому честь отдала.
Вот и Олежика к себе забрали, в свой батальон навсегда.
Передала я Братика Земелюшке нашей, теперь она его обогреет, покойся с Миром.
Слава Богу, все прошло по нашему — с хлебом круглым, водицей святой, с отпеванием православным, да без обстрелов — об этом тоже солдатики волновались — успеть бы, чтоб не началось…. успели, ребятки, успели, родимые мои, все хорошо.
Задержалась у могилки, надо побыть одной. Посмотрела вслед уходящим родителям. Больно.
Мама держится — она солдатская мать, она дома выть начнет. Отец молчит.
Стая птиц появилась. Облетели круг над нами, прокричали что-то на своем. Я, закинув голову, как в детстве махнула им, вроде как — поприветствовались, они ещё разочек крикнули и ровным строем скрылись в небо. Хорошо.
Небо сегодня истинно Донецкое, синее, чистое, бездонное, конца ему нет. И тихое. Редкое небо. Как в детстве. Без войны.
Не плачу — у меня даже на это сил нет.
Я просто тихо молчу. Молчу и думаю — что дальше.
Что ещё Бог хочет от меня? Какая ещё моя личная цена должна быть оплачена за нашу общую Победу? Как одной мне протянуть на земле без братьев? Я одна — не умею.
Как стройно Бог нас запустил в эту землю, по очереди, как стройно Он нас забирает.
Первый, второй, третий…. Пути Господни.
Сашу забрал в 52.
Олег убеждал, что он Санька точно переживёт, обязательно. Оптимист. Полгодика до Саши не дотянул, почти 52, ушел… А обещал не сдаваться. Обещал Победу в Питере отгулять! Аврору обкатать! Ты обманул, что ли, братишка????? Ведь обещал же…
А мне, пацаны, до вас ещё десятку отмотать. Смогу ли? Протяну ли?
Олежик улыбается. Хорошо, что фотография на могилке. Успели сделать. Хорошо.
Сердце опять кольнуло. Начинается… Опять не вовремя.
Сколько мне осталось передвигаться? Сутки, год, столетие?
Брожу по пустой Путиловке медленно, слушаю Авдеевку, от разрывов шея уже не втягивается — все ровненько, и внутри, и снаружи.
Мне ли бояться? … Я была в солдатском морге. Я это видела. Калинина, 9-й корпус. За забором. С табличкой: во дворе злые собаки. Нет там никаких собак, врут. Морг солдатский от морга гражданского отличается. Кто это видел — тот поймет. Думаю, пойти бы работать туда — надо парней отпевать да земле предавать. Не дело это то, что там сейчас… Видать, живых не хватает, раз такое… Зачем мне Бог это показал? Что Он мне этим хотел сказать? И что мне теперь с этим делать? Как с этим жить? Нельзя простым девочкам такое видеть.
Нельзя, а я видела. И ярость глушит. Дыхание перекрывает.
Нельзя так с солдатами.
Есть вещи, которые — нельзя. Точка.
Братья. Я обещаю.
Обещаю на Ваших могилах.
Как прежде уже не будет.
Ваше «Ты же девочка» больше не работает.
Я выхожу на передовую, на свою, личную. Без автомата, без участника боевых действий, без снайперской винтовки — это для меня сейчас слишком просто.
Я иду в свой бой, бесшумный.
Я буду мстить.
Пусть знает каждая укроповская гнида, каждая предательская тварь — они меня рядом с собой даже не заметят.
Быть незаметной — мой дар.
Меня не видно, не слышно, не заметно, не ощутимо, не чувствительно, я пройду — никто не обернётся. А вот я их, с.к, в толпе по запаху найду — у них запах крови моего Донбасса, на них кровь моих родных Братьев.
Я буду молча их взглядом удалять, молча и монотонно. Без эмоций, их больше нет.
Да, и ещё.
Олег, я приеду туда, в твое Первомайское, я найду твое место — место твоей крови за Отечество.
Я его почувствую — Ты это знаешь.
Твой осколок там пройдет через меня.
Я поклонюсь твоему месту и посажу на нем осенний жёлтый куст. Он войдёт глубоко глубоко в эту землю и будет цвести каждый октябрь так сильно, что Ты увидишь его с неба.
И ещё. Я выживу.
И построю Храм в память о вас — моих Братьях. Один высокий белый Храм, с одним Куполом и одним Крестом на двоих. Только Придела будет 2 — в честь ваших Святых. Чтоб и молитва в Храме у вас одна на двоих была.
И колокольня будет тоже одна на двоих, но такая мощная, что звон с нее на весь Донбасс разнесется, чтоб все наши воины, оставшиеся в полях, слышали, что и по ним звенят колокола.
Нет Комментариев