Так не победим

Много лет назад, учитывая печальный опыт СССР, в России отказались от государственной идеологии. Вместе с этим отказом пропал и чёткий образ будущего, которое мы строим. А между тем, у наших противников он существует. Та же пресловутая «американская мечта», несмотря на её недостижимость в нынешних реалиях, остаётся привлекательной целью для сотен миллионов.

В условиях мира ещё можно было как-то существовать без идейности и без идеологии, но во время войны сражающийся народ должен точно понимать, за что он сражается. Не менее важно это и для людей на освобождённых территориях. Что мы им несём, и чем это принципиально отличается от того, что у них было.

Празднование 9 мая и свободное общение на русском языке – это хорошо и правильно, но недостаточно. Для обывателя, увы, это не такая уж и ценность. И украинская повседневность последних восьми лет это доказывает. Нужно нечто большее.

А за что раньше сражались и умирали наши великие предки? «За землю русскую! За веру православную!» Стараниями «пиарщиков» былых эпох позже это трансформировалось в более ёмкое – «За Веру, Царя и Отечество!» Просто, понятно и весьма эффективно. История наших побед – тому свидетель.

После 1917 мы сражались за «Счастье трудового народа», за «Пролетарии всех стран, соединяйтесь», за «Победу Коммунизма», «За светлое будущее», «За дружбу между народами», «За Родину, за Сталина», наконец. В основной своей массе звучит чуть более туманно, но действует, как показала практика, не менее эффективно.

Любой человек прекрасно понимал смысл и силу наших идеалов, и либо принимал их всей душой и становился на нашу сторону, либо не принимал и оказывался в стане наших противников. Но главное, грань между тем и этим была ясной и хорошо различимой. А сейчас?

Вот мы сражаемся с Западом, а за что, собственно? За то, чтобы не быть как они? А почему? Помнится, все последние тридцать лет мы как раз наоборот старались максимально быть на них похожими. Мы одевались, как они, ели то же, что и они, слушали ту же музыку, читали те же книги, смотрели те же фильмы, даже язык наш коверкали, добавляя в него кучу заимствований, чтобы быть ментально ближе к ним. Чего случилось-то, нормально же сидели?

В этом контексте меня совершенно не удивляет позиция многих наших «продвинутых» столичных жителей, полной грудью вдохнувших «либеральных» западных ценностей. На утверждение, что мы были вынуждены начать СВО и ударить первыми, чтобы предотвратить нападение на нас самих и гибель наших мирных граждан, они заявляют – «ну и что, подумаешь, пусть бы погибли». На реплику о том, что на Украине проводят насильственную дерусификацию русских, запрещая им не только говорить на своём языке везде, кроме собственной кухни, но и (что более важно) чувствовать себя русским, то есть позитивно относиться к России, её истории, культуре, дню сегодняшнему, отвечают – «не нравится, пусть уезжают». Кстати, если подумать, хорошее предложение, в том числе и для тех, кто его произносит.

Но проблема даже не в них, а в том, что ни им, ни кому бы то ни было ещё так толком-то и не объяснили за что мы воюем сейчас.

За Родину? Так на нас ведь действительно никто не нападал, по крайней мере формально. А напали бы или нет, это ещё неизвестно (так рассуждают очень многие).

Или мы сражаемся за справедливость? А в чём она? В том что у наших олигархов отобрали яхты, многие из которых в разы дороже, чем погибший флагман Черноморского флота крейсер «Москва»? Так опять же не мы отобрали и не в пользу России, и новую «Москву» никого из «сирых и убогих» наших богатеев строить не заставили, а сами они явно не горят желанием помочь стране, на которой, собственно, и разбогатели.

Может быть, мы отстаиваем наше право на любовь к Родине? Так если по версии пресс-секретаря президента России главными патриотами у нас являются сбежавшие при «первом же шухере» Ургант и Собчак, то лично я в одном ряду с ними стоять не хочу. Я, видимо, для этого недостаточно патриотичен.

Это тем, кто прямо сейчас рискует жизнью ради нас с вами, более-менее понятно, зачем они это делают. На войне всё проще: здесь свои, а там враг, и он хитёр и коварен. Но даже в таких экстремальных условиях становится заметна нехватка идеологической основы, нехватка какой-то идейности, драйва.

Недавно читал, что у наших летчиков, выполняющих сложнейшие задания в небе над Украиной, нет своего плейлиста, ну то есть некоторого музыкального сборника, который воодушевлял бы их в бою и поднимал настроение в минуты отдыха. Не написали наши доморощенные музыканты за последние тридцать лет ничего подходящего. Что ни послушай, сплошная рефлексия, самокопание, жалость к себе любимому и ненависть к тем, кто якобы мешает раскрыться непризнанным гениям (неудивительно, что многие из этих «гениев» сейчас находятся вне пределов России).

Не подходит это всё для наших ребят на передовой. А между тем, наша музыкальная элита все эти годы просто купалась в ласке начальства и государственных наградах. У одного Макаревича медалей больше, чем игрушек на иной новогодней ёлке. Нет, он, наверное, заслужил, не знаю. Может он и элита, и Земфира, наверное, элита, и рэпер Оксимирон – элита. Только не наша, это уж совершенно точно.

А вы заметили, что над освобождёнными в ходе боёв городами, посёлками, админзданиями и даже просто знаковыми точками на карте чаще всего поднимают не флаг России или одной из республик Донбасса, а знамя Победы. Реплику штурмового флага 150-й ордена Кутузова II степени Идрицкой стрелковой дивизии, водружённого 1 мая 1945 года на крыше здания Рейхстага в городе Берлине.

И это не просто прямая отсылка к событиям той войны, но и чёткий маркер того, кто и против кого сейчас воюет. Это знамя несёт совершенно конкретный и абсолютно понятный всем без исключения идеологический посыл. И он не про СССР, коммунизм или советскую власть, он про торжество правды над кривдой и добра над злом. И главное, этот посыл на уровне ДНК считывается и теми, кто это знамя водружает, и теми, в чьи города оно возвращается, становясь символом освобождения. Получается, опять заимствуем у предков, сами-то ничего нового придумать так и не сподобились.

Сегодня проблема отсутствия чётких идеологических различий между нами и коллективным Западом выглядит особенно острой. Обычный патриотизм не может быть достаточной идеологической основой, так как и сражающийся против нас боец ВСУ тоже «патриот», пусть и в несколько извращённом виде. Провозглашённый некоторое время тому назад президентом РФ Владимиром Путиным «разумный консерватизм» пока слишком размыт и непонятен простому человеку.

Так, может быть, хватит на государственном уровне воспитывать «квалифицированного потребителя» по заветам главы «Сбера» Германа Грефа, представляя человека эдаким «жвачным животным»? Может быть, пора, наконец, понять, что легкомысленная безыдейность – путь в никуда? И нам никогда не одолеть Запад с его совершенно чёткой идеологической позицией, не предложив здоровой альтернативы. Сначала самим себе, а потом и остальному миру.

Нам будет архисложно одержать победу в этой войне, если мы не выработаем ясной идейной основы нашего существования и не откажемся от абстрактных и размытых принципов вроде излюбленного лозунга российской либеральной тусовки «за всё хорошее и против всего плохого». Но победить мы обязаны, а значит, должны отчётливо видеть конечную цель нашей борьбы. Наш образ будущего.