РЕВОЛЮЦИЯ ОТ ВТБ: ГОЛОДНЫЕ РАБОЧИЕ ПОШЛИ НА СМОЛЬНЫЙ

МЕТРОСТРОЕВЦЫ ПЕТЕРБУРГА. ФОТО: PIMEN / SHUTTERSTOCK.COM

Четыре года с протянутой рукой

Утро понедельника, 29 ноября, выдалось в Смольном тяжёлым. Десятки рабочих «Метростроя» собрались на несанкционированный митинг с требованием выплатить им долги по зарплате. Исторические аналогии напрашиваются сами собой: по одну сторону бунта – рабочие, которым нечем кормить детей, а по другую – чиновники и «владельцы заводов, газет, пароходов», чьи доходы исчисляются миллиардами рублей. Самое печальное, что ситуация вряд ли разрешится в пользу пролетариата – ведь в дело вступил банк ВТБ.

Надо отметить, что это далеко не первый поход строителей метро на Смольный. Проблема в прямом смысле слова всплыла на поверхность ещё перед чемпионатом мира-2018, когда одна из смен строителей отказалась подниматься наверх после смены. Рабочие заперлись в шахте и требовали выплатить им зарплатные долги.

В 2019 году они митинговали с той же повесткой под стенами администрации. Тогда к ним выходил генеральный директор «Метростроя» Николай Александров, рассказывал про то, что благодаря активности рабочих удалось договориться с налоговой, и теперь всё будет хорошо, хоть и не сразу.

За минувшие годы бригадиры подземки много раз терпеливо выслушивали обещания властей Петербурга и очередных новых владельцев активов. Обещания были, похоже, клонированы одним коллективным чиновничьим ИИ: текст на протяжении всего этого времени практически не менялся: «Мы провели переговоры… составили «дорожную карту»… уже начались выплаты… до конца года (квартала, месяца) будет выплачено…»

Рабочие верили, сколько могли терпели, а потом вновь объявляли голодовки или отказывались подниматься из шахт после смены. Ничего не изменилось, а обещания остались пустыми и бессмысленными. «Метрострой» – единственный подрядчик Петербурга по строительству метро – был объявлен банкротом. Рабочим пообещали «бесшовный» переход в новую организацию «Метрострой Северной столицы», созданную при поддержке ВТБ. Но, похоже, швы разошлись. Петербург накрыло снегом, а Смольный – очередным скандалом.

На митинге в этот раз матом никто не ругался, но диалог был напряжённым.

Примите меры, иначе зачем вы тогда вообще нужны? Найдите тех, кто ворует. Или вы хотите, чтобы мы сами пошли головы сносить?

– заявляли бригадиры вышедшему к ним вице-губернатору Максиму Соколову. Его ответы оставляли желать лучшего:

Даже не знаю, что вам на это ответить. По нашим данным, зарплаты выплачивают. Может, не вам конкретно, но другим уже начали.

Максиму Соколову явно не нравился угрожающий тон, бригадирам же не нравилась ложь. Обанкротившийся «Метрострой» выплатил им копеечные авансы, а новая организация вообще ограничилась одними обещаниями. Тысячи человек остаются без средств к существованию.

К середине недели Смольный объявил, что составил очередную дорожную карту, и попросил рабочих сдать платёжные реквизиты секретарям участков. Это же какой хаос должен быть в бухгалтерии, чтобы реквизиты собирать вручную?

А в это время в замке…

Пока рабочие думают, как выжить на 5 тысяч рублей выплаченного аванса, идёт следствие по делу отца и сына Александровых – и там порядок цифр совсем другой. Отца Вадима и сына Николая привлекли к субсидиарной ответственности и наложили арест на личное имущество на сумму в… 7 миллиардов рублей – по два миллиона на каждого обманутого рабочего. Следствие рассматривает ответственность фигурантов в контексте семейного подряда, поскольку сын сменил отца на посту генерального директора «Метростроя». Сейчас компетентные органы ищут выведенные Александровыми активы.

В мире глянца и больших денег даже у тех, кто должен вернуть рабочим деньги, должны быть космические зарплаты. Конкурсная управляющая Светлана Судья, например, ходатайствовала в арбитражный суд Санкт-Петербурга о назначении ей ежемесячной заработной платы в 500 тысяч рублей. Опытный специалист – занималась банкротством «Мурманского морского пароходства». На общем собрании кредиторов к моменту назначения конкурсной управляющей было озвучено, что дебиторская задолженность «Метростроя» составляет 15 миллиардов рублей, а стоимость имущества – всего 4,2 миллиарда.

Разгребать количество нулей в суммах исков в деле «Метростроя» следователи, аудиторы и экономисты будут ещё несколько лет. Простым смертным в этом деле не разобраться. За последние несколько лет не только «Метрострой» был должен, но и ему должны. Судился «Метрострой» с «Северной верфью» за строительство эллинга. Судостроительное предприятие требовало взыскать 209,7 миллиона рублей, а «Метрострой» направил встречный иск на 99 миллионов. «Росдорбанк» требует свои 546,7 миллиона рублей. Два года шли суды с генеральным подрядчиком Ленинградской АЭС компанией «Титан-2». Там взаимные претензии были почти на 5 миллиардов рублей. Закончили мировым соглашением.

Семья Александровых закрыла не предприятие, а целую эпоху промышленного Петербурга. «Метрострой» начал свою жизнь в 1941 году, пережил блокаду Ленинграда, но не пережил алчности либералов. Это предприятие построило не только самое сложное в мире метро, но и другие грандиозные объекты города. Создавали эти объекты лучшие инженеры страны, строили те самые бригадиры, которые сегодня ждут зарплату. А личное имущество на 7 миллиардов рублей есть у генеральных директоров. Ах да, чуть не забыли – сданные в 2018 году потом и кровью станции «Беговая» и «Зенит» разваливаются на глазах, а других новых станций метро у Петербурга по-прежнему нет. Их только много лет обещают.

Банк из трёх букв

Как только проблемы Смольного начинают исчисляться миллиардами, региональное правительство бежит за помощью к федеральному и просит денег из бюджета страны. Владимир Путин поручил премьер-министру Михаилу Мишустину определить нового подрядчика для строительства петербургского метро. Губернатор Александр Беглов на встрече с президентом пообещал к 2025 году построить шесть новых станций, если будет федеральное финансирование (пока, как мы знаем, речь идет о трёх). И такой подрядчик был создан – «Метрострой Северной столицы». У Смольного 65% акций, остальное – у банка ВТБ.

Этот банк часто появляется в тех проектах, где много конфликтных обстоятельств, зато есть гарантированные бюджетные выплаты или почти столь же гарантированные поборы с населения. В Петербурге, например, ВТБ вошёл в состав учредителей НЭО (Невский экологический оператор). Мусорная реформа в Петербурге идёт с большим отставанием и скандалами, и вот НЭО стал единственным поставщиком услуг по вывозу и утилизации твёрдых коммунальных отходов. Он же должен будет установить тариф для населения. Контракт заключён на 10 лет, его сумма составляет порядка 130 миллиардов рублей, и эти деньги оператору компенсируют горожане.

ВТБ же является активным участником и инициатором в проектах государственно-частного партнёрства: строят платные дороги, терминалы в аэропортах – то есть то, за что платит население и что софинансирует российский бюджет.

О том, насколько банк ВТБ заинтересован в партнёрах и что он с ними потом делает, можно судить по двум эпизодам.

Эпизод первый: покупка Банка Москвы. Партнёрское слияние закончилось прекращением существования одного из партнёров. В результате многоходовой финансовой операции ВТБ оставил прибыльные активы себе, проблемные – партнёру. Банка Москвы больше нет.

Эпизод второй: «Народное IPO», массовая покупка акций физлицами. После массированной атаки на рекламном рынке граждане нашей страны начали покупать акции банка ВТБ. Но вскоре они рухнули в цене – и миноритарии остались в глубоких убытках.

Теперь вот в пресловутую экосистему ВТБ вошёл и питерский «Метрострой» с его многочисленными проблемами.

Что с того?

Косвенные признаки того, что новые акционеры не будут спешить удовлетворять требования пролетариев «Метростроя», уже присутствуют. Не получилось «бесшовного перехода», не выплачены гарантированные на собраниях зарплаты, не все сотрудники будут трудоустроены. Да и обещанных губернатором станций уже не шесть, а всего три. Ставки идут на понижение.

ЕЛЕНА ЧЕРНЫХ