ОТНЯЛИ СОТНИ КВАРТИР: СУДЬИ СТРАШНЕЕ ЧЁРНЫХ РИЕЛТОРОВ

Роковой договор

На 44 квадратных метрах живут четыре человека: отец семейства, получивший инвалидность после второго инсульта, милиционер в отставке Алексей Радченко, его супруга Елена Гордеева, их сын Юлиан и его бабушка Тамара Гусейнова. В эту квартиру на улице Новороссийских Партизан они въехали в 2009 году.

Долгое время семья Радченко – Гордеевых ютилась в общежитии, но бабушка Тамара решилась продать свою квартиру в Баку и на вырученные деньги в Новороссийске купила небольшую квартирку. У бабушки было единственное условие – квартиру запишут на любимого внука. У статного юноши было многообещающее будущее: он поступил на юрфак Новороссийского государственного морского университета.

– Все беды начались в 2011 году. Юлик оступился на улице, упал и ударился головой прямо о бордюр, – вспоминает его мама Елена Гордеева. – Травма мозга спровоцировала шизофрению. Вот с тех пор болезнь и прогрессирует. На учете у психиатра мы с 2013 года. Я не распространялась об этом диагнозе, он же у нас не буйный.

Хоть парень и стал инвалидом со справкой, квартира по документам была в его полной собственности. Это и стало отправной точкой для хождения по мукам.

В 2015 году Юлиан Радченко подписывает договор займа 400 тысяч рублей с Татьяной Лукки. Владелица микрокредитной организации из Краснодара дала денег в долг под расписку. По условиям договора Юлиан обязывался отдать недвижимость, если не сможет вовремя расплатиться.

– Как Юлиан смог это сделать, большой вопрос. Ведь за день до подписания договора он был на приёме в психдиспансере Новороссийска, а потом никуда не отлучался, мама была с ним, – рассказывает адвокат семьи Злата Ладо. – Как договор мог быть подписан в Краснодаре, мы до сих пор выяснить не можем.

И это уже вряд ли получится. В те годы болезнь у парня находилась на начальной стадии, Юлиан ещё сам ходил по улицам. Теперь же, если и выходит из дома, то только во двор. А про расписку и вовсе ничего вспомнить не может.

А судьи кто?

Татьяна Лукки в определённой степени человек известный. Пишут, что у неё двое сыновей. Один из них, Кирилл, якобы трудится помощником судьи Октябрьского районного суда Краснодара. На сайте суда действительно есть человек с такими фамилией и именем. Второй сын Татьяны Борисовны будто бы женат на девушке, которая ещё недавно была судьёй Арбитражного суда Краснодарского края, но с 1 февраля её полномочия прекращены квалификационной коллегией судей Краснодарского края. Сама она якобы дочь бывшего председателя Прикубанского районного суда Краснодара Александра Беспалова. Об этих совпадениях семье Гордеевых – Радченко сообщили после того как об их истории написали новороссийские СМИ.

Заметим, что Лукки – не самая распространённая фамилия на Кубани. А вот совпадений, которые связывали бы как-то мучающегося головными болями Юлиана из новороссийской хрущёвки и семейством владелицы агентства микрокредитования, не нашлось вовсе.

– Я много раз спрашивала у сына, зачем он подписал этот договор и где те 400 тысяч? Но он ничего вразумительного на этот счёт сказать не может, – сокрушается мать парня Елена Гордеева.

Взял 400 тысяч, отдал миллион

Через 4 месяца после подписания договора в 2015 году долг Юлиана увеличился с 400 000 до 1 300 000 рублей. Но позиция тех, кто давал деньги, проста: договор подписал, значит – согласен.

О том, что Юлиан взял большую сумму в долг, его родные узнали только почти через год, в 2016-м, когда пришла повестка в суд. Первый суд в Краснодаре по договору займа и залога прошёл в Октябрьском районном суде Краснодара. Там помощником судьи трудится молодой человек с фамилией Лукки. Удивительное совпадение, не правда ли?

Решение суда было кратким – долг взыскать. Вынесли определение, но адвокат подала апелляцию. И из-за этого приговор в силу не вступил.

– Определение находилось на обжаловании, но каким-то образом на нём оказалась нужная печать о вступлении решения суда в законную силу. Далее квартиру через МФЦ оформили на Лукки. Затем на некоего Юрия Калантаевского, который потом продал её Екатерине Сухомлиной. Все эти сделки были оформлены примерно за месяц, вот какой оказалась востребованной маленькая квартира, – рассказывает адвокат Злата Ладо. – Затем Сухомлина как добросовестный собственник подала в суд на выселение семьи Юлиана.

С вещами – на выход

Подлинный ли был договор или поддельный, до сих пор не известно. Не проведено почерковедческой экспертизы, на которой настаивают Радченко. При имеющемся определении суда, на котором неизвестно как появилась недостающая печать, и договоре займа, который подписывал невменяемый человек, вопрос о выселении семьи Юлиана начал решаться на удивление быстро.

– Разбирая это дело уже 5 лет, нам удалось узнать, что Лукки, Калантаевский и Сухомлина, похоже, давно знакомы. Однажды Елене Гордеевой кто-то подбросил выписки из ЕГРН, согласно которым за последние три года у каждого из этой троицы (Лукки, Калантаевский, Сухомлина – ред.) в собственности было от 50 до 200 объектов недвижимости. Большая часть из них была изъята из владения бывших собственников практически по той же схеме, что и с моим доверителем. То есть – сперва деньги в долг, а затем, если не успел вернуть, то освобождай жилье,

– говорит адвокат Злата Ладо.

Никто из этого трио ни разу не появился в суде, всегда приходил юрист. Это, разумеется, не нарушение закона, но…

– Я пыталась найти этих людей, посмотреть им в глаза, договориться о выплате долга, но у всех указаны адреса в Краснодаре, по которым они не живут. При этом они называют себя честными приобретателями. Разве они честные, если ни суд, ни я не можем их найти. Однако меня или мою семью находят прекрасно. Так кто из нас честный?

– возмущается Елена Гордеева.

Суды во всех инстанциях требовали от семьи доказать, что Юлиан болен и не может за свои действия отвечать. Семья готова на это пойти, ведь парень к моменту подписания договора уже два года стоял на учёте.

– Уже прошло четыре экспертизы. Очередная должна была состояться в Ростове-на-Дону в 2020 году. На 17 ноября 2020 года её назначили. Мы в неведении: когда будет суд, когда будет экспертиза, – говорит адвокат Злата Ладо. – Мы сами туда звонили и спрашивали о сроках, нам ответили, что запроса на нас вообще нет.

При этом в марте 2018 года уже прошла экспертиза в краснодарской клинической психиатрической больнице №1. Комиссия в составе трех судебно-психиатрических экспертов заключила, что «психические изменения Юлиана Радченко выражены столь значительно, что лишили его способности в 2015 году, в том числе в момент подписания договора займа от 26 мая 2015 года, понимать свои действия и руководить ими».

О ТОМ, ЧТО ЮЛИАН ВЗЯЛ БОЛЬШУЮ СУММУ В ДОЛГ, ЕГО РОДНЫЕ УЗНАЛИ ТОЛЬКО ПОЧТИ ЧЕРЕЗ ГОД. ФОТО: СКРИНШОТ СО СТРАНИЦЫ АККАУНТА ЮЛИАНА РАДЧЕНКО В OK.RU

Пока шли суды и обжалования в Новороссийске, а потом в Краснодаре, к семье инвалидов пришли приставы, заявившие, что по решению суда семье с двумя инвалидами необходимо выехать из единственной квартиры.

– Нас выселили из квартиры 8 ноября 2020 года. Выселили по решению суда в июле, на который мы не попали, потому что получили повестку уже после заседания. Мужу стало хуже, теперь он у меня вообще не встаёт. В декабре был краевой кассационный суд, он также постановил нас выселить, – говорит Елена Гордеева. – О нашей истории знают соседи. Один из них нас приютил в квартире на этом же этаже и с такой же планировкой. Посмотрел на нас и сказал, что квартплаты не надо. Попросил, чтобы мы только коммуналку гасили. За это ему большое спасибо. Вот и живём мы в этой квартире уже 4 месяца.

В квартиру никто не въезжал

Всё идет к тому, что квартиры семья Радченко – Гордеевых вот-вот лишится, потому что судьи в упор не видят болезни парня и его отца и продолжают указывать в постановлениях, что «прошел срок исковой давности», «Радченко пытаются ввести суд в заблуждение своими справками об инвалидности», «Юлиан сам подписывал документ, в котором прописано, что стороны находятся в добром здравии и отвечают за поступки».

Мы обращались даже в Генпрокуратуру, но те спускают краевым коллегам, а те уже – новороссийским, которые отвечают ровно то, что слово в слово совпадает с интересами нового владельца квартиры,

– сетует Елена Гордеева.

У оппонентов Радченко – Гордеевых адвокатов несколько. Один представляет интересы Сухомлиной, нынешней хозяйки квартиры, принадлежавшей Юлиану. Женщину интересуют только квартира, денег ей не надо. Об этом рассказал её адвокат.

«Лукки и Колонтаевский – это первый и второй собственники. Мой клиент с Радченко вообще никаких дел не имел. Мы знали о тяжбах, но нам показали документы вплоть до краевой кассации.

Сейчас Радченко оспаривают сделку займа и всё из этого вытекающее, потому что парень якобы был недееспособен. Но на момент подписания договора официальных решений о его дееспособности не было. Эту линию начали преследовать только с 2019 года. Это говорит о том, что другие люди, с которыми общался Радченко, не могли знать о его состоянии здоровья. Что касается изъятия единственной квартиры, то закон говорит: единственная недвижимость может быть отчуждена, если она является предметом залога. Коей она сейчас и выступает», – отметил адвокат Екатерины Сухомлиной Дмитрий Петросьян. – Судебная экспертиза была, но к ней и у нас, и у суда есть ряд вопросов. По сути, она была сделана со слов Юлиана Радченко и выписок о посещении врачей прошлых лет. Актуальных исследований, проверок не проводилось.

Но самое главное, почему у нас есть сомнения в его «недееспособности», это то, что парень уже после займа у Лукки брал ещё несколько кредитов. И не вернул их. Там были суммы в 50, 100 тысяч рублей. Приставы также имеют к нему вопросы».

Действительно, если зайти на сайт судебных приставов, то выяснится, что у Юлиана три долга: один в 2017 и два в 2019 году. Всего он задолжал 116 тысяч рублей.

«Требовать и деньги, и квартиру, которая была в качестве залога, нельзя»

Чтобы понять, есть ли шансы у семьи Радченко – Гордеевых, мы связалась с генеральным директором «Лиги защиты должников» Сергеем Крыловым.

– По стране подобные ситуации имеют место быть. Это непростая категория дел. В этом деле однозначно необходимо провести почерковедческую экспертизу, чтобы понять, действительно ли Юлиан подписывал договор. Также привлечь профильных врачей, которые выяснили бы в итоге, что на самом деле молодой человек помнит, брал ли он деньги. Также нужно писать правоохранителям заявление о мошенничестве, чтобы те разобрались, следствие провели.

Самый главный вопрос – в заключении судебной экспертизы о вменяемости Юлиана на момент «подписания договора» при условии, что такое вообще происходило. Если врачи скажут, что он был не в себе, тогда о чём вообще дальше разговаривать? Если сторона ответчика считает, что в деле имеется судебный сговор, то нужно обращаться в Верховный суд. Я уверен, что судьи такой инстанции не пойдут на какие-либо нарушения.

Договоры займов не должны нарушать конституционные права граждан. Если есть договор займа, значит, требования денежные и возвращать нужно именно деньги. Если таковых нет, то имущество может быть расценено в качестве отступных. Но тогда процедура следующая: по суду изымают квартиру, выставляют её на торги, продают. Из вырученных средств гасится долг. Если после этого осталась некая сумма, то её передают бывшему должнику. Требовать и деньги, и квартиру, которая была в качестве залога, нельзя. Это нарушение закона.

P.S. 4 месяца семья, где отец лежачий, а сын-шизофреник, живёт на птичьих правах в квартире соседа. Тем временем в их бывшей квартире до сих пор никто не живёт, растет лишь долг по коммунальным платежам. Это видно по копящимся в почтовом ящике квитанциям.

СЕРГЕЙ СПИРИДОНОВ