Пшеница дорожает. Зерно – ещё одна «нефть» России

Пшеница дорожает. Куда бежать?

Действительно, цены растут. За год тонна пшеницы на биржах подорожала с 215 до 280 долларов, ровно на 30%. Кстати, в США фьючерсы на пшеницу (искусственный, но, к сожалению, важный инструмент) подорожали за это время всего на 17%. То есть спекулянты не очень верят в долгосрочный тренд на рост стоимости зерна.

Давайте посмотрим, что это означает для хлеба нашего насущного.

1 кг пшеничных зёрен стоит сейчас по мировым ценам 22 рубля – это самый дешёвый компонент батона хлеба, не считая соли и воды. В 400-граммовый батон требуется около 300 г муки. Даже с учётом расходов на помол и доставку зерновая составляющая батона составит примерно 8 рублей, а при подорожании, положим, ещё на 25% дойдёт до 10 рублей – батон станет дороже на 2 рубля. Неприятно, но не критично (если покупать по 1 батону в день, разница составит 60 рублей в месяц), тем более что ресурсов для такого подорожания нет – бедные страны просто не купят слишком дорогое зерно, спрос уменьшится, цены снизятся.

Всё это, повторимся, по мировым ценам. В реальности оптовые цены в России существенно ниже экспортных (скажем, прямо сейчас есть предложения муки по 15 руб./кг, налетай), и доля зерна в себестоимости тоже ниже. Именно поэтому, собственно, производители и стремятся продать хлеб за границу.

Ещё одно следствие подорожания зерна – рост цен на вторичную продукцию: курятину, молоко, мясо. Пшеница ведь бывает не только «человеческой», но и фуражной, предназначенной для корма птиц и скота. Чем более дорогие продукты кушает коровка, тем дороже будет её мясо.

Рост экспорта важнее роста цен

Но так ли опасен рост цен на зерно?

Действительно, график цен на поставку пшеницы впечатляет: в январе 2021 года мы вышли на пятилетний максимум. В то же время более давняя история напоминает, что всё уже было: до нынешнего уровня цены доходили в 1996 году (а доллар был куда как крепче), в начале 2008 года был поставлен исторический рекорд в 450 долларов, в 2010-2012 годах цены также держались выше современных. При этом никакой паники и никакого дефицита внутри России не было, хотя урожаи зерновых в стране сейчас более обильные, чем десять лет назад.

Что же изменилось с тех пор?

Главное – существенно вырос русский экспорт зерна. Если с 2002 по 2013 год рост составил менее 50% (с небольшими взлётами в 2009 и 2012 гг.), до 19,6 млн т, то в 2014-м страна продала уже 30,7 млн т и в дальнейшем ни разу не опускалась ниже этого уровня. В 2018 году мы достигли показателя 56,2 млн т – абсолютно первое место в мире, выше всего Евросоюза, выше США и Канады. Сборы зерновых, конечно, тоже выросли, но в среднем в 1,4–1,5 раза. Таким образом, в России объективно остаётся меньше пшеницы, чем раньше.

Если бы это было долговременной тенденцией, имело бы смысл принимать какие-то стратегические меры. Но главная причина мирового роста цен – люди во время карантинных ограничений просто стали больше есть, на еду вырос спрос. Вакцинация и последующее снятие ограничений откинут зерновые цены назад – и как бы не слишком далеко. Именно поэтому производители пытаются ловить момент, стремясь заработать здесь и сейчас.

При этом нельзя забывать, что чем выше экспортные цены, тем больше доходов через налоги и пошлины получает государственный бюджет – и эти деньги идут в первую очередь на пенсии и другие социальные расходы.

Пережить зиму

За первые три недели 2021 года из России вывезли 2,6 млн т пшеницы – это одна пятая всего экспорта 2010 года! Да, премьер-министр Михаил Мишустин подписал постановление об увеличении экспортной пошлины на пшеницу в два раза, до 50 евро за тонну, но этот тариф будет действовать с первого дня весны по 30 июня 2021 года. С 15 марта начнут взиматься также пошлины на кукурузу и ячмень – соответственно, 25 и 10 евро за тонну (сейчас вывоз этого зерна пошлинами не облагается). Кроме того, существуют квоты на вывоз, и продажи сверх этих квот станут совсем уж невыгодными для поставщика – 50% таможенной стоимости.

К сожалению, нет возможности ввести пошлины немедленно: поставки на ближайший месяц уже законтрактованы, и изменение правил игры явилось бы тяжелейшим ударом по экспортёрам. А ведь несырьевой экспорт – священная корова нашей статистики, показывающая, как резво мы срываемся с нефтяной иглы.

При этом нельзя сказать, что производителей обидели, у них есть обходной манёвр. Что касается пшеницы, то «под раздачу» попал только экспортный код 1001190000 – «пшеница твёрдая прочая». Код 1101001100 – «мука пшеничная из твёрдой пшеницы» – изменений не претерпел. Пожалуйста, перемалывай зерно на отечественных мельницах и экспортируй без экспортной пошлины. А ещё лучше – код 1905909000 – «прочие хлебобулочные и мучные кондитерские изделия», то есть готовая продукция.

Проблемы реальные и надуманные

Цены на муку и булочки коррелируют с ценами на зерно (с поправкой на малый срок хранения хлеба, но не печенья, например), а прибавочная стоимость при этом остаётся в России. Фактически правительство стимулирует производителей загружать отечественные хлебозаводы, а не гнать пшеницу – точно так же, как выгоднее продавать бензин, а не нефть, деревянную мебель, а не лес-кругляк, рыбные консервы, а не свежие тушки с палубы.

И вот об этом надо думать, а не о мировом росте цен, который правительство давно уже научилось смягчать налоговым и пошлинным регулированием в нефтегазовой отрасли. Подобные механизмы (демпфер) будут прекрасно действовать и для зерна, и даже для «Калашниковых», если нам вдруг будет их не хватать.

Также надо обратить внимание на то, что розничные цены на пшеничную муку в магазинах начинаются сейчас от 35 руб./кг. Найти более дешёвый вариант можно, но уже надо постараться. Даже с учётом помола/упаковки/доставки получается, что основную прибыль вновь получает не производитель товара, а перекупщики и бюджет.

Реальные проблемы России – дефицит глубокой переработки сырья и власть перекупщиков. А с высокими ценами на нашу продукцию мы справимся. Всё лучше, чем доплачивать за собственный товар, как это было с нефтью совсем недавно.

Автор:
Михаил Мельников