102 года назад, 14 (1) января 1919 года трагически оборвалась жизнь выдающегося русского военачальника, одного из основоположников Белого движения на Юге России генерал-майора Михаила Гордеевича Дроздовского
Потомственный дворянин Полтавской губернии, русский малоросс Михаил Дроздовский родился в 1881 г. в Киеве в семье героя обороны Севастополя Гордея Дроздовского, дослужившегося до командира 167-го пехотного Острожского полка. Сын пошёл по отцовским стопам. Сначала он закончил Владимирский кадетский корпус в Киеве, а затем Павловское военное училище в Санкт-Петербурге и поступил в престижную Николаевскую военную Академию Генерального штаба, готовившую офицерский состав для Русской императорской армии. Однако в связи с начавшейся русско-японской войной Дроздовский по собственному желанию прервал обучение и отправился в действующую армию в Маньчжурию. Там молодой подпоручик командовал ротой сибирских стрелков 34-го Восточно-Сибирского полка. В бою под деревней Семапу в январе 1905 года он был ранен в бедро, но уже через два месяца вернулся в строй. За отличия в войне с японцами он был удостоен ордена Святой Анны 4-й степени и ордена Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом.
После окончания русско-японской войны отличившийся боевой офицер успешно заканчивает Николаевскую Академию Генерального штаба и получает чин штабс-капитана. Будучи человеком разносторонним, Дроздовский проявляет интерес к новым видам вооружения, в частности, авиации. Незадолго до Первой мировой войны он прошёл курс обучения на лётчика-наблюдателя в Качинской офицерской школе авиации под Севастополем. Будучи офицером в штабе Варшавского военного округа, Дроздовский работает над военным трудом по стратегии будущей русско-германской войны. Как отмечает биограф Дроздовского историк Алексей Шишов, Михаил Гордеевич, как и многие реалистически мыслящие военные люди, предвидел будущую войну в Европе. Его труд получил высокие оценки среди сослуживцев. Но окружное командование отказалось его публиковать по политическим соображениям. Когда война действительно началась, об изложенных Дроздовским ценных мыслях внезапно вспомнили, однако рукопись труда к тому моменту была утеряна, а сам автор лаконично заметил: «Мысли сегодня обдумываются в окопах».
Познания и боевой опыт Дроздовского делали его невероятно ценным штабным работником. Однако Михаил Гордеевич рвался применить свои навыки и таланты на передовой. В 1912 году, когда разгорелась война на Балканах, он просил о назначении его военным представителем или на худой конец разрешении стать обычным добровольцем в рядах сербской или болгарской армии, но получил отказ. С началом мировой войны Дроздовский, некоторое время промаявшись в штабах, добился отправки на передовую. Во время Великого отступления русской армии в августе 1915 года, будучи начальником штаба 64-й пехотной дивизии, он во главе сводного отряда в течение пяти дней удерживал стратегически важную переправу через речку Меречанку под Вильно и лично водил бойцов в штыковую атаку. За этот подвиг Дроздовский Высочайшим указом был награждён Георгиевским оружием – саблей «За храбрость».
На момент Февральского переворота полковник Дроздовский занимал должность начальника штаба 15-й пехотной дивизии на Румынском фронте. Будучи убеждённым монархистом, он очень болезненно воспринял отречение императора Николая II и последующие события, связанные с «демократизацией», а по сути, развалом армии. А после того, как власть в Петрограде захватили большевики, провозгласившие утопические лозунги и усердно занявшиеся «превращением империалистической войны в гражданскую», Михаил Гордеевич сформировал в румынских Яссах полк русских добровольцев из числа сохранивших верность присяге солдат и офицеров и во главе этого осколка русского воинства совершил беспримерный и почти не имевший шансов на успех 1200-вёрстный двухмесячный переход из Румынии на Дон по уже захваченной неприятелем разорённой территории рухнувшей Российской империи.
Мы не будем подробно останавливаться на боевом пути полковника Дроздовского в братоубийственную Гражданскую войну. Отметим лишь, что, будучи верным своим жизненным принципам, он категорически отвергал сотрудничество с теми, кого искренне считал врагами России. А к таким он причислял не только большевиков, но и украинских самостийников.
Казалось бы, что мешало талантливому выходцу из Малороссии половить рыбку в мутной революционной водице и, поддавшись тогдашнему мейнстриму, объявить себя «украинцем», как это сделали отдельные представители русского офицерского корпуса. На тот момент это сулило определённые личные выгоды. Вместо этого Михаил Гордеевич выбрал казавшуюся безнадёжной и не сулившей ничего, кроме честной гибели, борьбу за возрождение единой и неделимой России.
«И пусть культурное сердце сжимается иногда непроизвольно — жребий брошен, и в этом пути пойдем бесстрастно и упорно к заветной цели через потоки чужой и своей крови. Такова жизнь… Сегодня ты, а завтра я. Кругом враги… Мы, как водою остров, окружены большевиками, австро-германцами и украинцами. Огрызаясь на одних, ведя политику налево и направо, идешь по пути крови и коварства к одному светлому лучу, к одной правой вере, но путь так далек, так тернист…», — писал Дроздовский в своём дневнике в дни легендарного похода по оккупированной австро-германскими войсками и прислуживающими им украинскими самостийниками Новороссии.
Дроздовский искренне ненавидел таких врагов, как немцы или большевики. А вот к «украинцам» Михаил Гордеевич и его дроздовцы испытывали исключительно презрение и называли их не иначе, как бандитами:
«Немцы — враги, но мы их уважаем, хотя и ненавидим… Украинцы — к ним одно презрение, как к ренегатам и разнузданным бандам»
«Немцы к украинцам — нескрываемое презрение, третирование, понукание. Называют бандой, сбродом; при попытке украинцев захватить наш автомобиль на вокзале присутствовал немецкий комендант, кричал на украинского офицера: “Чтобы у меня это больше не повторялось”. Разница отношения к нам, скрытым врагам, и к украинцам, союзникам, невероятная»
«Украинцы платят такой же ненавистью… Они действительно банда, неуважение к своим начальникам, неповиновение, разнузданность — те же хамы»
«Украинские офицеры больше половины враждебны украинской идее, в настоящем виде и по составу не больше трети не украинцы — некуда было деваться… При тяжелых обстоятельствах бросят их ряды».
Соединившись в мае 1918 года с Добровольческой армией, которой после гибели её основателя генерала Лавра Корнилова командовал Антон Деникин, полковник Дроздовский возглавил 3-ю пехотную дивизию. Её костяк составляли пришедшие вместе с ним из Румынии и влившиеся во время похода на Дон добровольцы, которых стали именовать по имени их прославленного командира — дроздовцами. Носившие малиновые погоны и малиново-белые фуражки, которые символизировали отблеск боёв и пожарищ, проведённых во время похода по Бессарабии, Новороссии и Области Войска Донского, дроздовцы стали настоящей элитой и надёжной опорой идеологически неоднородного, но имевшего общую цель в виде восстановления «единой и неделимой России» Белого движения.
Летом-осенью 1918 года Добровольческая армия в ходе Второго Кубанского похода нанесла тяжёлое поражение красным и взяла под контроль значительную часть Северного Кавказа. 13 ноября (31 октября по старому стилю) 1918 года во время штурма Ставрополя полковник Дроздовский как обычно лично повёл своих подчинённых в атаку, но был ранен в ногу шальной пулей. На первый взгляд рана была не смертельная. Раненого командира дроздовцев срочно доставили в госпиталь в Екатеринодар, а затем – в Ростов-на-Дону, где его оперировал светило русской хирургии профессор Николай Напалков. Однако вследствие катастрофической нехватки йода и других медикаментов случилось заражение крови, и в первый день нового 1919 года (по старому стилю) Дроздовского не стало. Незадолго до кончины указом главнокомандующего генерала Деникина Дроздовский был произведён в генерал-майоры.
Известие о скоропостижной смерти любимого командира застало дроздовцев в период ожесточённых боёв с красными в Каменноугольном районе под Горловкой.
«А 1 января 1919 года, в самую стужу, в сивый день с ледяным ветром, в полк пришла телеграмма, что генерал Дроздовский скончался. Он к нам не вернулся. Во главе депутации с офицерской ротой я снова выехал в Ростов. Весь город своим гарнизоном участвовал в перенесении тела генерала Дроздовского в поезд. Михаила Гордеевича, которому еще не было сорока лет, похоронили в Екатеринодаре. Позже, когда мы отходили на Новороссийск, мы ворвались в Екатеринодар, уже занятый красными, и с боя взяли тело нашего вождя», — писал автор воспоминаний «Дроздовцы в огне», командир роты 2-го офицерского генерала Дроздовского полка, а затем Дроздовской дивизии Антон Туркул.
Своё последнее пристанище прах русского белого генерала и славного сына Малороссии Михаила Дроздовского нашёл в безвестной могиле в Севастополе на Малаховом кургане, за который в Крымскую войну сражался его отец.+
Дмитрий Павленко, специально для News Front
Нет Комментариев