В десять раз дешевле американского: Корабль для кризиса военно-морской идеи

Адмирал Касатонов возвращается в море.

Правда, имя это будет красоваться на борту новейшего фрегата ВМФ России, Андреевский флаг на котором поднят сегодня.

Так что слово «возвращается» формально употреблено ошибочно. Новый корабль, то есть в море он ещё только выйдет. Имеется в виду – не на испытания, а в качестве полноценной боевой единицы флота. Однако имя его принадлежит морской истории, истории флота российского. Владимир Касатонов – один из легендарных флотоводцев советского времени, который руководил подплавом на Балтике во время Великой Отечественной войны, был заместителем командующего Тихоокеанским флотом, командовал Балтийским, Черноморским и Северным флотами. И стал в конечном итоге первым заместителем главнокомандующего Военно-морским флотом СССР.

Что это за корабль

«Адмирал флота Касатонов» – второй (и первый серийный) корабль проекта 22350.

Лучше всего представить себе его можно по образу головного фрегата проекта – «Адмирал Горшков». Тот прошёл кругосветку практически без сучка без задоринки, показав, как говорится, флаг здесь и по всему миру. И вызвав при этом большую обеспокоенность западных флотов, ибо какой это ни будь средний по военно-морским меркам корабль – всего 5 тысяч тонн водоизмещения, – но показать оказался способен не один флаг, но и то, что американцы называют «проекцией силы». Ибо, что называется, мал да удал, и в небольшой объём в нём втиснуто довольно много весьма серьёзного вооружения. Недаром буквально на днях автор известного экспертного издания The National Interest вполне уважительно сравнил его с основным американским эсминцем класса «Арли Бёрк» именно по «тяжеловооружённости». Хоть тот в два раза больше по водоизмещению.

Фрегаты проекта 22350 способны пройти 4500 миль и развивать скорость до 29 узлов. Главная энергетическая установка имеет мощность 65 тыс. л. с. с дизель-генераторами общей мощностью 4 тыс. кВт.

Но главное в военном корабле, конечно, вооружение. «Адмирал Касатонов» оснащён не новой, но от этого не менее совершенной 130-мм артиллерийской установкой А-192.

Главной ударной силой является универсальный корабельный стрельбовой комплекс (УКСК), который из своих 16 ячеек может выпустить по противнику целый набор превосходящих всех мировых конкурентов ракет: крылатые 3М14 «Калибр-НК», противокорабельные 3М55 «Оникс» и 3М22 «Циркон», противолодочные ракето-торпеды 91РТ2 тоже семейства «Калибр». Причём слово «набор» тут может иметь и прямое толкование: эти ракеты можно сочетать в любых пропорциях.

Универсальный корабельный стрельбовой комплекс (УКСК). Фото: Russian Defence Ministry / Globallookpress

С воздуха и от ПКР противника корабль прикрывает с большой кровью и мучениями, но всё же доведённый до необходимых параметров зенитный ракетный комплекс «Полимент-Редут», морская инкарнация ЗРК С-350 «Витязь». На ближнем радиусе работает зенитный ракетно-артиллерийский комплекс (ЗРАК) «Палаш».

Против подводных лодок противника на фрегате имеется 12 торпед противолодочного торпедного комплекса «Пакет-НК», о котором Царьград ранее подробно рассказывал.

Ориентироваться и находить противника позволяет РЛС общего обнаружения «Фуркэ-3». Радиоэлектронное вооружение представлено РЛК «Монумент-М».

Корабль строился с применением технологий «стелс», в частности, надстройка сделана из композитных материалов.

Хороший корабль, но…

…уж больно долго строился.

Заложен был «Касатонов» ещё аж 26 ноября 2009 года. О том, насколько рьяно графики строительства уползали вправо, можно судить по тому, что первоначально планировалось, что корабль будет спущен на воду в 2011 году, а фактически был спущен в 2014-м. Вступить в строй он должен был в 2015 году, а на деле, как видим, лишь пятью годами позже.

Почему так? Что мешало – и, главное, не ему одному?

Знакомые с делами на флоте и в судостроительстве утверждают, что очень многие из этих сдвижек-подвижек графика диктовались затянувшейся разработкой – точнее, доведением до ума – многострадального морского зенитного ракетного комплекса «Полимент-Редут». Собственно, и на суше ЗРК С-350 «Витязь» шёл весьма тернистым путём, но его «оморяченная» версия отличалась от него тем, что задерживала вхождение в строй вообще всего того комплекса, что называется военным кораблём.

Собственно, «Касатонов», можно сказать, пошёл уже по сокращённому пути: головной корабль «Адмирал Горшков» строился вообще 12 с половиной лет.

Но и не выпустишь в море корабль с неработоспособным ЗРК…

Кроме того, нынешний именинник досыта хлебнул проблем с главной энергетической установкой – ахиллесовой пятой всего проекта 22350. Первоначально рассчитывали на двигатели из Украины в рамках советской ещё системы разделения труда. Но тут как раз произошёл государственный переворот в Киеве, и отношения между двумя странами по известным причинам покатились в пропасть. Так что производство ГЭУ пришлось срочно «импортозамещать» и налаживать дело на рыбинском НПО «Сатурн». Что, естественно, потребовало времени: ведь энергетическая установка (стоимостью в районе 2 млрд рублей) сама два года строится…

12 декабря 2014 года. Второй многоцелевой фрегат дальней морской зоны «Адмирал Касатонов» на судостроительном заводе «Северная верфь». Фото: Руслан Шамуков/ТАСС

К сожалению, на «Касатонове» отставание нашей кораблестроительной программы не заканчивается. Кое-кто говорит даже, что по строительству надводного флота госпрограмма вооружения 2011 — 2020 годов сорвана полностью. Тех же фрегатов планировалось построить 14 единиц, на деле же флот получил всего 5 кораблей двух проектов — 11356 и 22350. А необходимо, по мнению моряков, не менее 18 кораблей только второго проекта. Ведь флот – это оружие, и как сухопутное подразделение не боеспособно с десятком солдат в строю вместо сотни, так и корабельный состав должен воевать в комплексе. Недавняя кругосветка «Адмирала Горшкова» – событие замечательное, но очевидно, что в боевых условиях его как одиночку потопили бы быстро и решительно.

Наконец, специалисты в военно-морской сфере изначально считали хорошие и красивые корабли проекта 22350 не слишком-то функциональными. Американцы не зря сравнивают «Адмиралов» со своим эсминцем класса «Арли Бёрк» – вооружением наши фактически ему не уступают. Да, но там – эсминец, и проектировщики 22350, получается, впихнули вооружение эсминца в шкуру фрегата; недаром у американца и водоизмещение в два раза больше…

Правда, и по стоимости разница в нашу пользу очень существенная: судя по данным из открытой прессы, «Арли Бёрк» стоит в среднем 1,7 млрд долларов за единицу, а фрегат проекта 22350 – 18 млрд рублей.

Поздравления и – вопросы…

Итак, поздравив моряков с новым кораблём и пожелав ему традиционные семь футов под килем, зададим всё же не очень праздничные, но животрепещущие вопросы.

Действительно ли это приобретение для флота – этот то ли недоэсминец, то ли перекорвет? Или это так, необходимая штопка рвущейся из-за морального и материального устаревания корабельной наличности, покамест руководство флота и Министерства обороны выработают окончательную программу того, что вообще нашему флоту нужно было бы в реальности?

На эти вопросы Царьград попросил ответить одного из интересных экспертов в морской области, который не раз доказывал компетентность своих суждений и прогнозов. Вот только на своей анонимности этот специалист настаивает по-прежнему. Что ж, зато так он, по собственным словам, свободнее в своих оценках.

Эксперт: Не могу сказать, что это недоэсминец. Это интересный, мощный корабль, корабль дальней морской зоны, где у нас наибольший дефицит работоспособного флота. В общем, это развитие очень удачного проекта 11356Р «Буревестник» – российских многоцелевых фрегатов с управляемым ракетным вооружением, рабочих лошадок нашего флота.

Это мощный универсальный корабль. Он может работать по подводным и надводным целям, но также и по суше – у него достаточно серьёзные возможности обеспечивать высадку морских десантов. У него есть все модные причиндалы – архитектура малозаметности, мощное радиоэлектронное вооружение и так далее. Достаточно приличная скорость – 29 узлов, по паспорту. И универсальное мощное вооружение, ударное и ПВО.

И он может работать и в составе соединения, в составе определённой ударной корабельной группы, но также может работать и индивидуально, поскольку у него очень хорошие средства защиты.

«Адмирал флота Касатонов» – второй (и первый серийный) корабль проекта 22350. Фото: MOD Russia / Globallookpress

Что же до долгостроя, то он действительно во многом связан с комплексом ПВО «Полимент-Редут», прежде всего, с его радиолокационной частью. Эта проблема уходит корнями и в проблему отсутствия производства собственных отечественных элементов. Но сегодня она в основном решена, насколько я знаю. Во всяком случае, думаю, допилят её в течение 2-3 лет до спуска крайнего, корабля в серии «Адмиралов».

А так корабль очень интересный. Это наиболее мощный из надводных кораблей, который будет в распоряжении командования флота и, естественно, военно-политического руководства России. Это серьёзный аргумент.

Вопросы и – недостатки

– Но почему тогда так много народа пожимают плечами и выражают недовольство? Что там за недостатки у нашего нового фрегата, которые вызывают такую реакцию?

– Главный недостаток – это длительные мучения с его строительством. Но откуда брать готовое решение, если на тот момент, когда он проектировался, более половины предлагавшихся к установке на нём средств вооружения, в том числе радиолокационного и ракетного, ещё не присутствовали в серийном выпуске? А треть из них вообще была только на стадии проектирования. И уже после утверждения проекта в него были внесены десяток крупных изменений и до сотни мелких. Что, в общем, противопоказано ритмичности выпуска. Конечно, это нарушение всех военно-морских канонов проектирования,

Во-вторых, на тот момент, когда корабль был заложен, верфь, где он строился, находилась в руках группы частных инвесторов. Поскольку, как мы знаем, за красивыми лозунгами и пиаром у частного собственника всё равно на первом месте прибыль, то это не всегда и не слишком сочетается с государственными и оборонными интересами. И после того как в 2011 году Северная верфь вернулась в государственные руки, многое изменилось – и менеджмент, и логистика, и партнёры некоторые. Да и часть денег потом пришлось искать, не всё было хорошо по деньгам: предприятие было всё в долгах. Но сегодня это позади, и ныне это одно из наиболее успешных предприятий в составе ОСК. Король надводного кораблестроения.

Что может смахнуть ферзя с доски

– И «Касатонов», и «Горшков», если на них постоят «Цирконы», уже сегодня будут в состоянии справиться с авианосцем?

– Когда появятся «Цирконы», когда они будут оморячены, когда они будут допилены, доведены, – то безусловно. Если судить по тем характеристикам, которые озвучивались, то эти ракеты американцы сбить не могут. И не предвидится в ближайшее время у них такой возможности. Нет по оружию, которое превосходит скорость в 8-10 Махов, средств, которые могли бы предотвратить его попадание в такую крупную цель.

Таким образом, появление у России первым в мире гиперзвукового оружия, которое уже предположительно находится на стадии, готовой к внедрению, в том числе к работе по надводным целям, вообще снимает с доски авианосцы как прежнюю фигуру в шахматах. А ведь авианосец – это ферзь. Ферзь любой оборонной или ударной стратегии. И вдруг выясняется, что у противника есть некая фигура, которая может его снять с доски абсолютно гарантированно, без возможности противодействия и очень дешёвым способом.

Так что американские ферзи просто остались на голой шахматной доске, где они – готовая мишень, благодарная очень мишень для гиперзвукового удара. Так что, думаю, американцы действительно в недоумении. А куды бечь?

Кризис смыслов

– И всё-таки два парохода, пусть современных и с хорошим вооружением, признаем, – ничто для решения стратегических задач. Сколько в идеале нам таких нужно, чтобы они на морях реальную силу представляли?

– Сейчас у нас – некий переломный момент в истории геополитического развития мира. Смена стратегических эпох, смена целеполагания. В том числе и в военно-морском развитии. И если мы хотим сегодня решить те стратегические вопросы, заложить те решения, которые должны будут сработать через 10-20 лет, то именно сейчас очень высока вероятность крупной ошибки. С кем мы должны будем бороться, против чего мы должны будем бороться, что мы должны будем охранять, защищать? Какие будут угрозы, с которыми нам придётся сталкиваться, которым придётся противодействовать? Мы пока не знаем, перемены тут только начинаются.

Зато мы видим сегодня американскую военно-морскую мысль – а она на сегодня наиболее обеспечена всеми конструкторскими, инженерными, материальными ресурсами, – которую сами американские спецы обвиняют в жесточайшем кризисе смыслов и целей, в отсутствии каких-то перспектив. Все инновационные программы американских военно-морских сил на нынешний день фактически показали свою несостоятельность.

Инновационный эсминец «Зумвалт». Фото: US Navy / Globallookpress

Вот, скажем, мы видим явный кризис авианосной концепции, как авианосец, король океанов, на сегодняшний день под жесточайшим вопросом. Инновационный эсминец «Зумвалт», помимо того что признан технологически неспособным к решению тех задач, ради которых он создавался, – ещё и выяснилось, что неизвестно, против кого строилось столь дико дорогое судно. Ведь оно приближается по цене к 60 процентам стоимости авианосца: 12,7 миллиарда стоит «Теодор Рузвельт» и под 8 миллиардов стоит один «Зумвалт». При том, что ни одного из классов обещанного оружия он так и не имеет. А если на него классическое ставить, то по мощности он почти вдвое уступает в пять раз более дешёвому «Арли Бёрку».

Период недоумения и определённые ограничения

То же самое с программой ЛКС, литорального боевого корабля. Аж в двух концептах развивающийся проект вдруг признан абсолютно ненужным и фактически закрыт. Он будет ещё достраиваться, но теперь они там, в Америке, будут думать, как бы так его потихоньку списать, чтобы обошлось без скандала. Единственная сегодня задача военно-морского начальства – как потихонечку закрыть эту программу и не сесть при этом.

В итоге что мы имеем? Период недоумения, который существует сегодня в военно-морском строительстве, налагает и на нас определённые ограничения. Если мы сейчас бросимся строить корабли, которые хотя бы в одной из своих профильных функций нацелены на работу по авианосцам, как раньше было, то непонятно, что с этой работой будет через 20 лет. Может, американцы и сами справятся с уничтожением своей военно-морской мощи.

Это вполне может быть – ведь пока они успешно с этим справляются: вкладывают бешеные деньги и через 5-10 лет закрывают эти программы с позором и с унижением всего и вся. Это не просто материальные потери, это признак беспомощности и бессмысленности. Это признак падения военно-морской культуры. Что для американцев, конечно, обидно – это мощная военно-морская держава с интересной, своеобразной, полезной для всех военно-морских игроков культурой и потенциалом.

Американские кризисы – нам польза

Вот и нам бросаться быстро что-то строить, наверное, нет смысла. Да, надо идти дальше, надо развивать класс эсминцев. Но вот более крупный корабль, чем, скажем, 22350М, на 7,5-8 тысяч тонн, – не факт, что нам сейчас будет нужен. Флот пока ещё сам не знает конфигурацию той угрозы, с которой он столкнётся к тому моменту, когда их строительство может быть завершено и они могут стать реальной силой. Поэтому надо смотреть, а пока отрабатывать на мышках, на таких мощных красивых мышках, как фрегаты проекта 22350. Отрабатывать все те новинки, которые с начала нулевых сегодня стали абсолютно нормальным и приемлемым решением. В том числе и по элементной базе, и по синхронизации, по взаимодействию с БИУСом, с боевой информационно-управляющей системой тех или других систем в рамках единого концепта радиолокационного управления.

Американский кризис нам вообще полезен. Скажем, их история с мультимишн-задачами, с модульными проектами, с модульной конструкцией кораблей. Американцы возлагали на эту концепцию большие надежды. Ну и мы – уже под их влиянием. У нас тоже «модульность» замелькала где-то со второй половины нулевых годов.

Так вот, у них было три работоспособных модуля – минный, противолодочный и патрульный. И выяснилось, что это бешено дорого, абсолютно невозможно по деньгам и по людям. Готовить модули негде, хранить негде, чтобы обслуживать их, приходится содержать второй экипаж, а готовых людей нет. И быстро снять и поставить оказалось фактически нереально: смена модулей на боевом корабле оказалась очень дорогой задачей, значительно превосходящей по цене текущий ремонт. На бумаге красиво, а на практике разорительно и бессмысленно.

Оказалось, что даже в тепличных условиях, где-то там во Флориде, хранение нескольких модулей обходится в бешеные деньги и всё равно не позволяет обеспечивать их готовность. А как у нас работала бы эта модульность – с нашим климатом, с нашими предпосылками, с нашим дефицитом квалифицированных свободных рук и голов? Абсолютно тупиковая, я считаю, история.

Так что кризис американского проекта для нас ещё и очень полезен – чтобы мы перестали обезьянничать и шли дальше своим путём, с опорой на бьющуюся отечественную энергичную мысль.

Автор:
Александр Цыганов