«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В СУГРОБ»: ПОЧЕМУ ПРОВАЛИЛСЯ ЗАКОН О ВЫТРЕЗВИТЕЛЯХ

ФОТО: ZAMIR USMANOV / GLOBALLOOKPRESS

Куда теперь отвозят новогодних «эльфов», полуголых Дедов Морозов и невменяемых Снегурочек после того, как извлекли их в непотребном виде из сугроба?

Если клиент смертельно пьян и имеет признаки физических повреждений, то в больницу.

Если он в состоянии промычать свой адрес, то домой.

Если совсем буйный – в отделение полиции.

Никакой специализированной помощи. Более того, полиция вообще теперь не обязана этим заниматься. Граждан в состоянии алкогольного опьянения, как и систему вытрезвления, вывели из-под юрисдикции МВД и внесли соответствующие поправки в закон. Новых вытрезвителей у нас в стране за год так и не появилось, зато в тех регионах, где они были, в новогодние праздники просто аншлаг.

Можно, конечно, предположить, что во всём опять виноват коронавирус. Не до граждан алкоголиков было системе здравоохранения – тут бы для ковидных пациентов найти силы и свободные койки. Но эксперты говорят, что дело в самом законе. Новые вытрезвители должны были организовываться на основе государственно-частного партнёрства, а у нас в стране нет лучшего способа погубить инициативу, чем пустить её по системе ГЧП.

«Надя, вернись…»

Гулкий больничный коридор поздно вечером был почти пуст. Возле перевязочной сидела уставшая дамочка с пятилетним сыном. Пришли на ежевечернюю перевязку. Белый пластик сидений в коридоре, неистребимый запах дезраствора и хлорки – всё как обычно, но… Первыми в двери приёмного покоя вошли полицейские. Потом санитары внесли тело. Тело было окровавленным и со следами побоев. Его пытались положить на каталку, но тело упорно сопротивлялось и кричало: «Надя, вернись, зар-р-р-р-аза!»

Кто была та Надя, неизвестно, но звал её товарищ отчаянно. Молодая мама возле перевязочной нервно усмехнулась. Мелькнула мысль: может, мужика Надя сковородкой приложила? Определили прибывшего в пустой кабинет смотровой. Оказать ему неотложную помощь было затруднительно, поскольку он пытался разметать всех, кто к нему приближался. Больничный запах дезраствора был осквернён чем-то прокисшим и мерзким. Оставили товарища метаться по кабинету в тоске и одиночестве. Из-за закрытой двери однообразным рефреном раздавалось утробное: «Надя-а-а-а…». Он то грозился её убить, то признавался в любви. Когда бросаться на людей пациент уже был не в состоянии, стало даже жалко мужика с его разбитыми головой и сердцем.

Следующая партия пожаловала через 15 минут. И тут уже всё было страшно. В руках полицейских здоровенный пьяный мужик выгибался дугой, кидался на врачей и орал так, что звенели стекла в приёмной. Словарь ненормативной лексики можно было пополнять не отрываясь. Эти прибыли ещё и с группой поддержки в виде таких же нетрезвых собутыльников. Убедившись, что «архангелы» в белых халатах приняли товарища, группа поддержки ретировалась – шатаясь и сбивая всё на своём пути. Клиента пытались успокоить и принять три врача, два полицейских и две медсестры. Всех раскидал. Скрутили с трудом.

Напуганный сын прижался к матери. «Извините, мы сегодня ургентная больница. Сегодня к нам со всего города везут», – объяснила медсестра, наконец-то освободившаяся, чтобы сделать перевязку мальчику.

Не сосчитать, скольких Надь позвали в приёмных покоях больниц и скольких врачей побили буйные пьяные пациенты. Но несмотря на то, что закон о восстановлении системы вытрезвителей принят, он так и не заработал.

«А говорили: all-inclusive, all-inclusive…»

В том варианте закона, который год назад подписал президент России, предполагалось, что некие частные инвесторы создадут учреждения, в которых будут оказывать услуги на платной основе. С чистыми простынями, охраной на входе и чашкой чая наутро. В среднем стоимость услуги была просчитана в 1,5 тысячи рублей за ночь. А по поводу компенсации затрат коммерсанты договорятся либо с регионом, либо с муниципалитетом. От исполнительной власти требовалось найти и заложить какой-то бюджет на эти расходы.

Государственно-частное партнёрство традиционно состоит из переговоров по условиям. Вариантов великое множество: кому-то можно отдать деньгами, кому-то – льготами по налогам. Но бизнес почему-то сразу воспринял закон скептически. И пока депутаты и журналисты иронизировали, приводили статистику, говорили, что пьяные люди – это «новая нефть» по прибыли, предприниматели от действий самоустранились. Тем, кто умеет считать деньги, идея сразу показалась нерентабельной.

Потому что, согласно всем главным федеральным законам, медицинская помощь у нас оказывается исключительно на добровольной основе. Опять же в вытрезвители чаще всего попадают клиенты без определённого места жительства и неплатёжеспособные. А те, кто может заплатить, обычно решают свои проблемы в частном порядке и на дому.

Немного истории

Первый советский вытрезвитель был открыт 14 ноября 1931 года в Ленинграде на улице Марата. Позже практику распространили по всей стране, и отвечало за неё НКВД, что существенно упрощало процессуальную часть.

Вытрезвители выставляли счёт на квитанции – сначала в 1 копейку. Позже на 15 рублей. Потом цены в разных республиках и областях стали различаться, доходило до 25 рублей. После распада СССР цены росли по мере инфляции.

В 2012 году вытрезвители в России перестали существовать – и именно потому, что их вывели из-под юрисдикции правоохранительных органов. К тому моменту по всей стране работали 550 учреждений, которые принимали ежегодно до 2,5 миллиона человек. Цены на услугу были разными: от 50 до 2,7 тысячи рублей. Демократия – это вам не советская система здравоохранения.

Когда в 2018 году возникла идея вернуть вытрезвители, инициаторы проекта заявили, что за год в больницы была доставлена 681 тысяча пьяных граждан – и большинство из них не получило необходимой помощи, поскольку медперсонал опасался к ним подходить. А ведь, несмотря на все реформы, 22 российских региона сохранили в каком-то виде палаты или даже отделения для вытрезвления граждан. И там статистика преступности, совершённой в состоянии опьянения, на 16% ниже.

Убойным аргументом в пользу восстановления системы была и статистика замёрзших пьяных сограждан. Росстат представил цифру: 50 тысяч россиян гибнет ежегодно по причинам алкоголизации организма, примерно 10 тысяч из них – на улице от холода. МВД со своей стороны подсказало: больше миллиона человек было задержано в состоянии алкогольного опьянения, 180 тысяч из них не могли самостоятельно передвигаться. А количество преступлений после отмены вытрезвителей выросло на треть.

Счётная палата, которую к тому моменту возглавил Алексей Кудрин, возражала законодателям, указывая на то, что в законопроекте нет внятных источников финансирования. Но законодатели подсчитали, что на всю страну потребуется всего-то «какой-то» миллиард рублей на восстановление системы. По меркам бюджета – действительно немного.

Хотели как лучше?

Минувший 2021 год был тяжким настолько, что многим русским гражданам показался за два. Главной и постоянной информацией в лентах всех новостных агентств была статистика заболеваемости ковидом. Но в России милосердие к пьяницам – в нехороших традициях. Вдруг и на них у здравоохранения и губернаторов хватило сил? Решили сделать несколько звонков по регионам.

Депутат новосибирского горсовета Ростислав Антонов нашему звонку сильно удивился:

Помню, что достаточно много обсуждали введение этого закона, но сейчас у меня нет абсолютно никакого представления о том, как всё это происходит на практике и как реализовано. Даже если у нас в городе и планируется строительство и организация таких учреждений, я об этом ничего не знаю.

Ничего не знает о судьбе нововведения и главный врач Оренбургского областного наркологического диспансера Владимир Карпец:

Этот вопрос не ко мне, а к муниципальной власти. Мы выполняем свои функции полностью – лечим людей, которые сами к нам обращаются. Если завтра муниципалитет скажет нам, что мы должны организовать палаты вытрезвления, мы в спешном порядке всё организуем, как того требует закон. Но сейчас, если мы возьмёмся вытрезвлять случайных граждан, это будет нецелевое использование средств и незаконное удержание граждан.

Медик также отметил, что вся медицинская помощь в стране оказывается исключительно на добровольной основе. Даже укол без согласия пациента делать нельзя. А уж удержание в стенах лечебного учреждения без согласия пациента – вообще уголовное преступление. Так что в Оренбурге вытрезвителей нет. Чтобы люди в праздники не замерзли, их развозят по больницам или по домам.

Вероятно, добровольность оказания медицинской помощи и стала одной из основных причин, по которым организовать вытрезвители не так-то просто. Как доставить пациента в учреждение, если он против? А как заставить его потом за это заплатить? Есть причины и кроме этой. О том, почему закон не заработал и чем он похож на пригородную маршрутку, нам рассказал Пётр Кирьян, руководитель лаборатории социальных исследований Института региональных проблем:

Закон не заработал по двум причинам. Во-первых, с самого начала, насколько я помню, не все регионы готовы были впрягаться в это в рамках тех бюджетов, которые у них есть. А во-вторых, нужно организовать всю систему. Организовать учреждение мало, нужно ещё определить полномочия тех людей, которые будут находить нетрезвых граждан, оформлять и доставлять их в вытрезвители.

Эксперт отмечает, что принцип добровольности в этом случае – очень зыбкая почва для организации процесса. Кроме того, слишком много отдано на откуп регионам. Федеральный закон был рамочным, а регионы должны были сами формировать инициативу и наполнять её условиями. А у регионов денег на это нет. Для бизнеса проект, как мы говорили, вообще сомнительный. Платёжеспособные клиенты, которые могли бы добровольно оказаться в вытрезвителе, появляются только в период больших праздников. Но чаще всего они решают свои проблемы без привлечения широкой специализированной общественности. А на вероятных постоянных клиентах денег не заработаешь. Почему же пьяные граждане не стали «новой нефтью»? Кирьян объяснил так:

Города-миллионники выставляют на торги пригородные маршруты общественного транспорта. Казалось бы, люди однозначно ездят в город на работу каждый день. Однако желающих заходить на эти торги всегда мало. Нерентабельный бизнес, если его просчитать (у отдела расследований Царьграда иные сведения. – Ред.). С вытрезвителями то же самое. Если крупные города могут себе позволить формировать такую услугу, то в малых городах и сельской местности попросту нет инфраструктуры и людей, желающих вкладываться в это.

Что с того?

За год «проката» закона стали понятны как его слабые, так и сильные стороны. Приятным бонусом кажется как спасение чей-то пьяной жизни, так и снижение статистики преступности. Но идея отдать деликатную сферу в руки частников очевидно провалилась. Как и попытка вывести вытрезвители из системы МВД.

К слову, наш официальный запрос в Минздрав о количестве открывшихся за год вытрезвителей остался без ответа: ведомство без объяснения причин не сочло нужным помнить о федеральном законодательстве и взаимодействовать со СМИ. Видимо, сказать было нечего.

Будет ли доработан закон – неизвестно. Больше похоже, что про него вообще все забыли. У нас то война, то эпидемия, а вытрезвители – это всё-таки признак цивилизованного общества и элемент комфортной городской среды.

ЕЛЕНА ЧЕРНЫХ