Это не будет полноценной рецензией на фильм «Хороший, плохой и злой»; будем считать, что вы его видели, любите и согласны с тем, что он входит в список ста лучших фильмов всех времен.

Начнем с того, как называются персонажи. Только Туко, Злой, имеет настоящее имя. Плохого зовут Ангельские глазки, а хорошего — Блондинка. Двум последним даны символические имена. Angel Eyes — это отсылка к Сатане как падшему ангелу, а Blondie — ну, кто всегда изображается на религиозных картинах блондинкой? Отсылки к хорошему и плохому кажутся очевидными, но почему Туко назван уродливым? Что значит «уродливый» в данном контексте? Илай Уоллах, конечно, не картина маслом, но я предполагаю, что это означает, что Туко, как и все человечество, живет в первородном грехе; он создан по образу и подобию Божьему, но омрачен, уродлив в результате первородного греха.

Еще более очевидны полномочия Блонди как Христа. В какой-то момент Ангел Глаз называет его ангелом-хранителем Туко, и как раз в этот момент на заднем плане раздаются звуки небесного хора. Когда Туко отвозит раненого Блонди в монастырь/госпиталь, в палате, куда его помещают, оказывается картина с изображением распятия, перед которой Туко на мгновение молится. Святость Блонди становится более очевидной, когда действие переходит к сражению во время Гражданской войны на берегу реки. Блондин потрясен гибелью людей и говорит умирающему командиру (с которым он совершает своего рода последний обряд, давая ему бутылку спиртного), чтобы тот ждал «хороших новостей» в ближайшее время. Вместе с Туко он взрывает мост и тем самым завершает сражение. Христоподобность Блонди становится очевидной вскоре после того, как он и Туко переходят реку. Блондин заходит в разрушенную церковь и утешает умирающего солдата, отдавая ему сигариллу и свое пальто. То, как снята эта сцена, говорит о том, что это не просто акт случайной доброты, а акт божественного милосердия.

Несмотря на то, что Туко ведет себя явно нечистоплотно, он часто использует религиозные образы. Он перекрещивается практически каждый раз, когда натыкается на труп, и говорит Блонди, что когда он, Туко, висит на конце веревки, он чувствует, как дьявол «кусает его за задницу». В один из ключевых моментов фильма Туко собирается повесить Блонди в отместку за то, что тот бросил его в пустыне. На заднем плане раздается грохот артиллерии, и Туко замечает, что такой же гром раздавался, когда повесился Иуда. Все герои здесь хотят сорвать куш, взять от жизни своё, как если бы она была всемогущим казино, а они — заядлые отчаянные игроки, поэтому аллюзия на 30 серебренников выглядит устрашающе, ведь выигрыш совсем не обязательно должен быть выражен в денежном эквиваленте.

Борьба за душу Туко впервые становится очевидной в их с Блонди афере. Блондинка сдает Туко за вознаграждение, а затем отстреливает веревку, когда Туко собираются повесить. Каждый раз, когда Туко грозит смерть, местный шериф зачитывает список его преступлений. Он как будто стоит перед перекличкой своих грехов, или, поскольку он позволил поставить себя в такое положение, исповедуется в своих грехах. И после каждой исповеди он получает прощение от Блондинки/Христа, который снимает веревку. Блондинка прекращает отношения, и на символическом уровне это происходит потому, что, по его мнению, Туко получил моральный урок относительно своей преступной жизни.

Финальная перестрелка на кладбище ставит точку во всех религиозных темах. Начнем с того, что в могилу закапывается золото — явное предупреждение о том, что мирское богатство равносильно смерти. Angel Eyes убит Блонди и скатывается в открытую могилу. Не удовлетворившись убийством Angel Eyes, Блонди стреляет в могилу из своей упавшей шляпы и пистолета. Это выглядит так, как будто Ангел Глаз спускается обратно в ад. Блондинка заставляет Туко накинуть веревку на свою шею и встать на крест, обозначающий могилу. Затем Блондинка уезжает. Туко остается сидеть на кресте и смотреть на мешки с золотом, лежащие на земле. Посыл очевиден: пока Туко держится на кресте, он жив; если он покинет крест ради золота, ради мирской жизни, он умрет, и не только в этом мире.

Нельзя сказать, что Леоне не привносил символизм и в другие свои спагетти-вестерны. В фильме «За пригоршню долларов» семья, которую разделил Рамон, явно напоминает Святое семейство. Леоне также вводит мифологические элементы, когда Джо, персонаж Клинта Иствуда, прячется в гроб и перевозится в повозке, управляемой фигурой, похожей на Харона (изготовителя гробов), в подземный мир (заброшенный шахтный ствол). Там он обретает безопасность и выковывает магический щит (железный нагрудник), который надевает, возвращаясь в мир живых. Как и любой бог, его приход на Землю возвещается громом и молнией (несколькими динамитными шашками), и Рамон терпит поражение, поскольку его геройская способность поражать сердце человека каждым выстрелом из винтовки не может победить магический щит Джо.

Я не думаю, что Леоне хотел, чтобы религиозные или мифологические отсылки в его вестернах воспринимались слишком серьезно. Однако именно они задают фильму масштаб, далеко выходящий за пределы стандартного американского вестерна.