Талибан нам не друг, но прибыли дороже

К слову, о лимитрофах

«Талибан» – исламистская организация, пришедшая к власти в Афганистане после ухода оттуда войск НАТО, официально признана в России экстремистской. Но это не мешает Кремлю фактически оказывать ей финансовую поддержку. И не только ради того, чтобы во время СВО предотвратить угрозу создания «второго фронта».

Вообще-то, ничего неординарного тут нет – Россия вступает в экономические отношения с непризнанными мировым сообществом режимами Приднестровья, Абхазии, Южной Осетии, Нагорного Карабаха, а ДНР и ЛНР вообще включила в свой состав по итогам референдума. Казалось бы, почему не сотрудничать с талибами?

Но лимитрофы на территории бывшего СССР настроены хотя бы на словах дружественно по отношению к России. От талибов такого отношения вряд ли можно добиться. К тому же Афганистан – давно уже сформировавшееся полноценное государство, которое ни по военной мощи, ни по количеству населения не сравнить с крошечными квазигосударствами, образовавшимися на осколках развалившегося СССР.

Политика России в отношении талибов показывает всю порочность тезиса о том, что враг моего врага – мой друг. Казалось бы, всё просто: талибы против коллективного Запада, значит с ними можно сотрудничать. При том, что в Минобороны даже на уровне его главы Сергея Шойгу высказывалась сильная обеспокоенность приходом в Афганистане к власти талибов, внешнеэкономические ведомства силовиков явно не хотели слушать министра обороны.

Масла в огонь подлило ещё и либеральное крыло оппозиции в соседней Беларуси, раскритиковавшее инициативу белорусского генштаба отправить ограниченный контингент военнослужащих на таджикско-афганскую границу. Как будто бегающие между Минском, Вильнюсом, Москвой и Варшавой оппозиционеры не понимают, что в случае массового исхода беженцев из Афганистана в западных областных центрах Беларуси сложится патовая ситуация.

Добро пожаловать в Европы

Почему? Да потому что все эти люди будут любыми путями пытаться попасть в Евросоюз. Казахстан, Россия и Беларусь вряд ли для них окажутся желанными убежищами. На этом фоне наиболее адекватной представляется позиция Таджикистана, уже пережившего кровопролитную гражданскую войну из-за исламистского фактора, во многом контролировавшегося «из-за речки».

Нельзя забывать, что там на границе сразу после вывода из Афганистана войск НАТО резко усилили охрану. Риторика же российских прогосударственных СМИ в этом году уже явно приобретает мотивы выставления талибов чуть ли не союзниками. Дескать, в начале апреля они уничтожили в Герате тринадцать боевиков ИГИЛ.

Однако что Талибан, что ИГИЛ в России запрещены и признаны террористическими и экстремистскими. Так какая польза для российской национальной безопасности от того, что одни опасные для России террористы ликвидируют других? Скорее не польза, а вред, поскольку на южных рубежах СНГ и евразийского сообщества явно формируется очаг нестабильности.

При этом обе стороны конфликта настроены радикально, и от них можно чего угодно ожидать. Разница между талибами и ИГ, по сути дела, в том, что талибы ориентированы, помимо исламизма, еще и на пуштунский национализм, а ИГ в Афганистане не имеет выраженной национальной окраски, там есть как пуштуны, так и таджики, а возможно, и узбеки, и хазарейцы.

Конечно, можно надеяться на то, что в силу ориентации на пуштунов талибы не будут иметь тенденций к экспансии в соседний Таджикистан, но от этого не легче: дурной пример все равно заразителен, и в противовес пуштунским националистам-исламистам могут быть организованы аналогичные таджикские организации на основе убийственной амальгамы ультраправой и радикальной религиозной (если не сектантской) идеологии.

Наши цели ясны?

Но главный вопрос заключается в том, какую цель могут преследовать Российский МИД и внешнеэкономические структуры, поддерживая дипломатические и экономические отношения с запрещенными в России талибами, а иногда даже и откровенно спонсируя их. Примечательно, что установление Россией дипломатических отношений с правительством Талибана пришлось аккурат на март 2022 года, сразу после начала СВО.

Союзников, что ли, решили искать там, где их априори быть не может? При этом все публично высказанные по поводу Талибана опасения российских военных на гражданские министерства никакого влияния не оказали.

Каким-то непостижимым образом представители запрещенной в России организации приняли в 2022 году участие в Петербургском международном экономическом форуме. Также почти сразу после установления дипломатических и экономических отношений с Россией талибы запретили в Афганистане выращивание мака опийно-масличных сортов.

Получается так: мы вам экономическую помощь, а вы нас не травите героином и не мешайте проводить СВО. Но этот запрет, видимо, действует только на бумаге, поскольку данные ООН показывают, что площадь маковых посевов в Афганистане за 2022 год только увеличилась, а уход наркодельцов в тень привёл к взлёту мировых цен на героин и ацетилированный опий. Впрочем, для России это не очень актуально, поскольку в последние годы выбор более дешёвых синтетических альтернатив из китайских прекурсоров неуклонно расширяется, несмотря на все ограничительные меры.

Особенно в этой связи интересно то, что один из последних договоров, заключенный правительствами России, Афганистана, Ирана и Пакистана по поводу модернизации афганских энергетических мощностей, был подписан при активном участии компаний из Татарстана и зарегистрированного в Казани Благотворительного патриотического фонда мусульман России.

Судьба суннита-ханафита

Стоит напомнить, что в Татарстане радикальные и нетрадиционные течения в исламе давно свили уютное гнездышко, даже несмотря на активное противодействие со стороны местного муфтията, стоящего жестко на позициях традиционного суннитского ислама ханафитского мазхаба.

Талибы тоже позиционируют себя как сунниты-ханафиты, но на деле Талибан близок к салафитским течениям, ни в одном из традиционных суннитских ханафитских обществ, кроме афганского, нет запрета на пользование компьютерами, Интернетом, ограничений на получение женщинами образования и выхода их из дома без сопровождения мужчин.

В этом ханафиты-талибы переплюнули даже ханбалитов из Саудовской Аравии и Катара, чей мазхаб априори намного жёстче ханафитского. В Саудовской Аравии, как известно, пару лет назад даже разрешили женщинам водить машины.

Поэтому давайте трезво смотреть в глаза правде: Талибан является нетрадиционным экстремистским течением в исламе, пусть и прикрывающимся толкованием ханафитских догм, но очень своеобразным.

Соглашения о закупках нефти и газа из России – из той же серии. Можно сколько угодно сетовать на то, что несчастный афганский народ страдает от нехватки энергоносителей, что электричество подаётся по полтора часа в день. Но вряд ли поставки нефти талибам решат этот вопрос, всё будет выделяться на нужды промышленности, которая контролируется верхушкой движения.

Этой верхушке вся прибыль от присутствия российских углеводородов и будет доставаться, простому же народу, как при любой диктатуре – ничего. Если в Саудовской Аравии, живущей за счёт нефти, уровень жизни очень высокий, при этом работать мало кто хочет, на нефтяных месторождениях работают иностранцы, то в Афганистане будет все с точностью до наоборот. Вряд ли российские концерны, собирающиеся поставлять туда нефть и газ, этого не понимают. Но деньги не пахнут.

Опасное соседство

Движение Талибан для среднеазиатских стран СНГ не менее опасно, чем ИГИЛ, с которым оно находится в жестком противостоянии. В этом году талибы продемонстрировали явную трансформацию из сугубо национального пуштунского движения в сторону «интернационализма», если не «мировой революции».

Проявляется это в появившихся в Интернете агитационных речах на таджикском языке (простым жителям пользоваться Интернетом они запрещают, самим же им, видимо, закон не писан). Именно на таджикском, который от афганского дари отличается обилием русизмов и заимствований из европейских языков. Из этого можно сделать вывод о том, что, как уже было в девяностые, ближайшей и главной мишенью афганских экстремистов может оказаться Таджикистан.

При огромном количестве работающих в России таджиков нигде нет гарантии, что пока россиян с телеэкранов пугают украинскими диверсантами, спецслужбы могут проморгать проникающих в Россию активистов Талибана. Сторонников Талибана и в этом году, и в прошлом ФСБ задерживала в Екатеринбурге, Казани и Ижевске, это были граждане Таджикистана и России (среди россиян были татары и даже один русский).

Все разговоры о том, что талибы не могут просто так пересечь границы Таджикистана, Узбекистана, Кыргызстана, Казахстана, Туркменистана, и что отсутствием практики приема из Афганистана беженцев Россия как-то может подстраховаться от прибытия на свою территорию экстремистских элементов, не стоят выеденного яйца в наш век – век Интернета.

Пропаганда может вестись с любого расстояния и среди некоторых не вполне адекватных жителей России, особенно мигрантов из того же Таджикистана, в любом случае найдется кто-нибудь, кто клюнет на эти идеи. Так что, может, лучше уж пусть не будет у них российских энергоносителей, чтобы Интернет работал по полтора часа в день, как и сейчас.