Сегодня не о событиях. На Западном фронте без перемен. Они обстреливали Донбасс и Брянщину, мы Очаков и Харьков, в Марьинке, как гордо рапортует Сладков, продвижение на 400 метров. Без перемен одним словом. Перемены больше в медийке. Где позитив нашел уважаемый Мурз. Написав разное. Я скромно промолчу, и просто выложу набор цитат любимого автора, войны той что Великая, который пережив ниже описанное, окунулся в перестройку, дабы исправить и не допустить впредь, а потом увидев плоды дел в том числе и своих, застрелился, предпочёл ад потусторонний аду земному. Тем более в земном он уже был:

На вторую ночь марша свернули они с большака на время, и деревеньки попадаться стали, немцем не тронутые, живые, с дымком из труб, с протоптанными тропками. В одной из них увидели ребята свет в сарае и решили зайти на минуту — искурить в тепле по цигарке. Открыл Коншин дверь и… Огромный полуразрушенный сарай был забит лежащими на полу ранеными. В середине — раскаленная докрасна печь. Малиново шел от нее свет и кроваво падал на людей. У печурки — женщина в военной форме, либо врач, либо фельдшер

и даже считал себя готовым:

И очень верит Коншин, что их Отдельная, да еще Особая, стрелковая бригада, почти вся из кадровиков, хоть и измытаренная дорогой, — немцу задаст. Ведь здорово — в каждом взводе десяток ППШ, штук пятнадцать самозарядных СВТ, два ПТР, у каждого по две «лимонки» и одной РГД — это же сила!

пока не столкнулся с реалиями:

— Что, в России хлеба уже нет? Довоевались, значит…

— Отставить разговоры! — гремит Коншин. — Война! Не понимаете, что ли, — война!

— Война… Ни при чем здесь война. Почему нас в Малоярославце на довольствие не поставили? Тоже война? Порядку нету — вот что. Красноармейцы у баб, после немцев разоренных, картошечку выпрашивали… Стыд! Все балакали: на фронте кормежка будет с наваром. Где он, навар-то? Полкотелка пшенки да кус хлеба…

от отсутствия жратвы и до того что описывает Мурз:

— Несравнимо, товарищ командир. Уже известно все. Знаете, что поражает на войне?

— Что?

— Мало думаем мы на войне… Многое наобум было, на авось. Давай, давай! А на этом «давай» далеко не уедешь. — Помолчав немного, добавляет: — Нет умения еще. Нет

Ну и изумительного снабжения:

Потом он спускается в землянку и просит у помкомбата бинокль — ротным их не хватило на формировании, только начальству выдали

и до итога первого наступления:

Пять человек осталось от отделения Пахомова — трое убиты, четверо раненых

Все это я привел к чему? А почему что то должно было измениться? С чего бы? Наскок не вышел. Дальше будет что будет. И можно радоваться продвижению на 400 метров, можно почитать Мурза и истерить, а именно это у многих и получилось, хотя автор хотел сказать другое, кажется мне, можно просто делать свое маленькое дело. Времена то не выбирают, и есть что есть. Иного не будет. И не было, по большому то счету, воспоминания участников войн прошлых соврать не дадут. Но то дело такое, пройдет лет 50 после СВО, и напишут много красивых книг и снимут много героицких фильмов. Кто победит тот и снимет. И новое поколение будет ждать порядка, снабжения, СИБЗ и Гинденбургов во главе…История она спираль. А где то в Донецке сохранят табличку «Убежище», и будут рассказывать о блокаде города. А ужас и безнадега забудутся, уйдут вместе с ветеранами, может это и правильно.

 

Источник