Это в современном Китае произошло впервые: программные документы правящей партии признали необходимость баланса, то есть неразрывной связи, между экономическим и культурным развитием нации. Это, конечно, выглядит как чистая теория, но за ней чистая практика — китайская и не только
Речь, понятно, об итогах XX съезда Компартии Китая. Съезд вообще-то завершился 22 октября, далее партийные СМИ начали подробный разбор его результатов, перечисляя одну тему за другой, — но до культуры дело дошло вот только сейчас. И тут сразу видишь что-то родное, когда на культуру обращают внимание по остаточному принципу во всех смыслах.
Хотя в сегодняшней России это не совсем так: культура вдруг оказалась очень даже важной для национального выживания — по крайней мере это видно на уровне общественной дискуссии. И, кстати, отголоски нашей дискуссии слышны и в том разговоре, до которого дошло наконец дело в китайских СМИ.
Публикации такого рода строятся на стандартном принципе: что сказал на съезде (и до него, и после) глава государства и что к этому добавляют в виде комментария именитые деятели культуры. Если говорить о цитатах из Си Цзиньпина, то есть такая, со множеством смыслов: «Социализм — это не о материальных потребностях и не о культурном обнищании».
Что вообще такое в устах современных китайских руководителей социализм — отдельный разговор, но в любом случае речь о некоем идеале. И смысл цитаты можно в том числе понять так: нельзя, чтобы развитие любой страны свелось к росту материального благосостояния при культурном отупении. Такой стране рано или поздно будет плохо.
А вот интересная мысль от профессора Гао Хунцуня из Академии госуправления: самые высокотехнологичные из производств нуждаются в поддержке отраслей креативного дизайна, а корни последних — в культуре.
Вообще-то, нужно хорошо разбираться в том, как эти отрасли работают, чтобы понять профессора Гао. Но здесь надо вспомнить минимум две великие эпохи: советскую и европейскую, где такой же принцип работал в полной мере. Это наши шестидесятые, век молодых технических гениев, к которым в Дубну, новосибирский Академгородок и в другие научные «инкубаторы» постоянно наезжали великие поэты, музыканты, прозаики, безумцы со сдвигом в космизм и многие прочие. Корни наших сегодняшних технических достижений в том числе и в бурном росте культуры того времени, а наши технари того поколения эту культуру поглощали с жадностью, да что там — и сами были ее частью. Точно так же взлет европейской науки в эпоху Возрождения был тесно связан со взлетом культуры — просто потому, что ученые были одновременно и художниками, поэтами, философами и так далее. То есть великие изобретения в великие эпохи почему-то возникают взрывом на стыке наук и искусств.
Кстати, в Китае тоже так было. Как минимум две великие династии — танская и сунская — показали неразрывность роста технологий и культуры. И сегодня в Пекине об этом тоже, конечно, упоминают.
Для того чтобы вся эта система работала, нужна одна простая вещь — деньги. И вот что-что, а деньги китайская культура у государства просто так не клянчит, а производит сама, по той простой причине, что, став богаче, человек неизбежно тратит свои деньги в том числе и на удовольствия. И вот сегодня, по официальным данным, вся культурная индустрия в стране производит добавленной стоимости на 250 миллиардов долларов, подрастая с 2012 года (момента прихода к власти председателя Си) ежегодно на 12,1 процента. В 2020 году культура производила 4,43 процента ВВП Китая, одной из двух первых экономик мира.
Это работает, прежде всего меняя людей. Неважно, что в стране 5772 музея или сколько сотен библиотек открылось в прошлом году; важно, что библиотеки посетили 746 миллионов читателей — на 71,8 процента больше, чем во все том же 2012-м. И с музеями тоже все хорошо.
А роль государства — это интересная тема. Оно инвестирует в инфраструктуру культуры во всех ее смыслах. И свобода творчества — часть такой инфраструктуры. Конечно, основа всего — это почитание, официальное и не очень, традиционных ценностей, тем более что традициям этак пять тысяч лет. Но почитание не означает искусственной консервации: вот хотя бы в музыке цветет и классика (своя и европейская), и рок, и нью-эйдж, и рэп — в том числе монгольский, уйгурский и прочий. И как-то никто не давит абсолютно модернистские направления танца, так же как и «танец с портсигаром» из XIX века народности И (провинция Юньнань, танец можете посмотреть сами).
Конечно, китайцы очень внимательно следят за нашими сегодняшними и слегка нам уже надоевшими дискуссиями на тему «поменять всю художественную элиту». Притом что в России предлагают нечто до боли знакомое и простое: создать комиссии правильно мыслящих патриотов, которые бы цензурировали всю культуру, как будто такой подход не провалился уже в СССР, сделав оппонентами режима большую часть творческой публики.
Но в любом случае в Китае понимают, что (далее цитата из «Жэньминь жибао») «страна берет на себя новые миссии и встречается с новыми вызовами в новую эру». Проще говоря, на страну напали, и ее не просто выживание, а глобальная победа зависит и от того, насколько сильна та самая инфраструктура культуры, то есть того, что делает человеческую жизнь осмысленной, полной красоты и стоящей того, чтобы за нее воевать.
Гений спецопераций Джейсон Борн из романов Роберта Ладлэма любил говорить: «Отдых — это оружие». В этом смысле культура тоже оружие — вот для нас сегодня и для китайцев тоже. Как и уничтожение культуры — это оружие наших противников.
Кстати, в материале, о котором речь, есть еще много хороших мыслей — типа «общество, лишенное понимания своей культурной идентичности и живущее чужими историческими нарративами, столкнется с кризисом». Это про Украину или еще кого-то? И дальше: Китай «позволил миру увидеть альтернативу среди современных цивилизаций… Провалятся стереотипные взгляды, согласно которым все цивилизации должны следовать определенным и одинаковым линейным нормам».
Позволил миру — и молодец, а дальше мы сами разбираемся, каким нормам и как мы будем следовать.
Дмитрий Косырев, РИА
Нет Комментариев