Владимир Винников, писатель, для Незыгаря. «Золото партии».
Подобный сценарий, при всей его внешней и внутренней «конспирологичности», в целом способен непротиворечиво объяснить общеизвестные странности и Карибского кризиса, и убийства JFK с последующим «проклятием клана Кеннеди», и смещения Хрущёва, и многих других событий как 60-х годов ХХ века, так и последующего времени.
Примерно по тем же причинам: простоты и непротиворечивости, гелиоцентрическая система Коперника пришла на смену державшейся полтора тысячелетия геоцентрической системе Птолемея.
Наверное, в качестве «реперной точки» здесь нужно выбрать уже упомянутый ранее XXII съезд КПСС (17-31 октября 1961 года), в честь которого 30 октября на острове Новая Земля была взорвана знаменитая «Царь-бомба». И назначение 13 ноября того же года главой союзного КГБ В.Е.Семичастного — вместо имевшего немалые личные политические амбиции «железного Шурика» А.Н.Шелепина.
Если до этого временного рубежа само наличие постоянных американо-советских контактов высшего уровня еще можно ставить под вопрос, то после него под вопросом может находиться разве что суть информации, передаваемой в ходе таких контактов. Для феномена, остающегося, при всех видимых отклонениях, в фокусе нашего внимания, — для «золота партии», критически важно наличие открытых, системных и проверенных контактов/каналов коммуникации по обе стороны пресловутого «железного занавеса».
Скорее всего, речь о масштабных прямых финансовых транзакциях тогда еще не шла — режим автоматического взаимного признания космических достижений обеих сторон поддерживался другими способами. Общеизвестный факт — в 1963 году СССР закупил у США 10,4 млн тонн зерна и 2,1 млн тонн муки. В том же 1963 году в Москве был подписан Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой. Но как только речь зашла о «лунной программе», условия достигнутого соглашения неизбежно должны были потребовать своего пересмотра.
«Трагедия в Далласе» 22 ноября 1963 года, похоже, стала своего рода «точкой бифуркации» в послевоенной истории не только США, но и всего человечества.
Не будем забывать о том, что Джон Кеннеди был первым и до победы Джозефа Байдена в 2020 году — единственным католиком-президентом США. Его избрание в 1960 году произошло на фоне реформы католической церкви, предпринятой Иоанном XXIII (папой Ронкалли) ставшим хранителем ключей Святого Петра 28 октября 1958 года.
Получивший впоследствии кличку «красного папы» за симпатии к СССР, Иоанн XXIII начал подготовку Второго Ватиканского собора (открылся 11 октября 1962 года, через месяц после «лунной речи» JFK и за 5 дней до начала Карибского кризиса, первая сессия завершилась 8 декабря 1962 года).
Прямые контакты между понтификом-реформатором и президентом реформатором подтверждены только во время Карибского кризиса. Но их заочные действия шли, можно сказать, в одном ключе.
Внезапная смерть 81-летнего Иоанна XXIII 3 июня 1963 года была списана на недиагностированный рак желудка. Гибель 46-летнего Джона Кеннеди — на «убийцу-одиночку» Ли Харви Освальда.
Нелишне заметить, что дата убийства 35-го президента США приходится на вторую сессию католического собора (29 сентября—4 декабря 1963 года), прошедшую уже при Павле VI (папа Монтини). А дата смещения Н.С. Хрущева, 14 октября 1964 года, — на его третью сессию (14 сентября—21 ноября1964 года).
Наконец, во время четвертой, заключительной сессии Второго Ватиканского собора (14 сентября—8 декабря 1965 года) в СССР была принята «реформа Косыгина—Либерман (постановление Пленума ЦК КПСС «Об улучшении управления промышленностью, совершенствовании планирования и усилении экономического стимулирования промышленного производства» от 29 сентября 1965 г.)
Всё это можно считать трижды случайными совпадениями. А можно — разными этапами глубинного процесса, впоследствии, с начала 1970-х годов, получившего названия «политики разрядки» и «мирного сосуществования двух социально-экономических систем».
Не исключено, что за всем этим «идеологическим маркетингом» шли напряженные переговоры по изменению условий договоренностей, достигнутых между Хрущёвым и Кеннеди в 1961-1963 гг. и выраженных в речи президента США на сессии Генеральной Ассамблеи ООН 29 сентября 1963 г.
Тогда Кеннеди сказал: «Почему первый полёт человека на Луну должен быть делом межгосударственной конкуренции?
Зачем нужно Соединённым Штатам и Советскому Союзу, готовя такие экспедиции, дублировать исследования, конструкторские усилия и расходы?
Уверен, нам следует изучить, не могут ли учёные и астронавты наших двух стран, а по сути, всего мира, работать вместе в покорении космоса, послав однажды на Луну в этом десятилетии не представителей какого-то одного государства, но представителей всех наших стран».
Эта речь JFK могла оказаться последней каплей, переполнившей чашу терпения американских «элит».
К тому времени в СССР, уже накопившем значительный опыт пилотируемых орбитальных полётов, явно считали «лунный проект» нереальным при наличествующей «сумме технологий».
В США же, похоже, сочли, что 35-й президент, помимо других своих сомнительных для этих «элит» инициатив, начал недопустимую «игру на понижение» в противостоянии с Советским Союзом. И из этой ситуации можно и нужно выйти иным путём.
Интересно, что после убийства Кеннеди пилотируемые космические полёты не осуществлялись.
А в 1964 году состоялся единственный такой старт — Владимир Комаров, Константин Феоктистов и Борис Егоров на трёхместном космическом корабле «Восход-1»совершили 12-13 октября первый групповой космический полёт. 14 октября произошло смещение Хрущёва. После этого события и начала «реформы Косыгина—Либермана» условия сделки по «продаже Луны Америке» были согласованы. И началась её реализация.
Признание Советским Союзом успехов американской «лунной программы» до сих пор является одним из ключевых доказательств её подлинности. Все критики-скептики, указывающие на принципиальную неосуществимость официальной версии полётов пилотируемых «Аполлонов» на Луну в 1969-1972 годах из-за отсутствия тогда (и сейчас) необходимой «суммы технологий», сталкиваются с принципиальной необъяснимостью факта подобного признания.
В итоге им остаётся либо прийти к выводу, что Армстронг побывал на Луне. Либо согласиться с фактом полного затмения у всего советского руководства, которое выдвинуло в качестве ответных уступок политику «разрядки» и сопутствующие таковой экономические и технологические преференции.
При более внимательном рассмотрении оказывается, что период 1963-1975 годов был заполнен непрерывными американо-советскими и советско-американскими переговорами под аккомпанемент различных «прокси-конфликтов». Причём каждая договоренность, каждый пункт уже достигнутых соглашений несколько раз пересматривались и уточнялись.
Тем более, речь действительно шла о вещах более чем масштабных — об условиях взаимодействия двух мировых общественно-политических систем.
Взаимодействия, как уже отмечалось выше, в официальной советской пропаганде получившего название «мирного сосуществования».
В обмен на «продажу Луны Америке» Советскому Союзу поэтапно, шаг за шагом, был открыт доступ к западной экономике, которая — в том числе, ради этого — трансформировала свою послевоенную «бреттон-вудскую» финансовую систему в «ямайскую», с отказом от «золотодевизного» доллара и созданием «змеи валют», а также системы офшорных юрисдикций, через которые со второй половины 1960-х годов и пошёл на Запад нарастающий поток «золота партии».
За счёт каких активов этот поток формировался?
Чтобы найти ответ на этот вопрос, необходимо понять, как была устроена экономическая система СССР.
Сильно упрощая, можно сказать, что она изначально представляла собой трёхконтурную модель.
Центральным контуром этой модели выступала государственная «тяжёлая», прежде всего — оборонная промышленность, которую курировал соответствующий «пул» власти (условное «минобороны»), а финансово он обеспечивался безналичным рублём.
На долю этого центрального контура в разные периоды советской истории после начала 1930-х годов приходилось от 50% до 60% ресурсов и активов «советского проекта» (в период Великой Отечественной — даже до 80%).
Внутренний, «потребительский» (в широком смысле этого слова) контур, в разные годы составлявший 20-25% «советского проекта», был подконтролен условному МВД и финансово обеспечивался наличным рублём.
Наконец, внешний контур был подконтролен условному КГБ, финансово обеспечивался валютными активами (включая переводной рубль), тоже составляя 20-25% «советского проекта».
Нет Комментариев