В 1906 году лидер большевиков Ленин втайне от рядовых членов РСДРП создал «Коллегию трех», или так называемую финансовую частную группу, в состав которой вошли Александр Богданов (партийный псевдоним «Антон»), Леонид Красин (кличка «Никитич») и сам Ильич. Эта тайная и законспирированная даже от товарищей по партии коллегия занималась решением деликатных вопросов финансирования активной революционной деятельности партии. Как известно, большевики слыли, да и были таковыми в действительности, людьми свободными от таких нелепых мелкобуржуазных предрассудков, как правосознание.
В 1907 году коллегия от имени ЦК РСДРП поручила Леониду Красину разработать операцию дерзкого вооружённого ограбления ради пополнения пустеющей партийной кассы. Что он, по-видимому, и сделал. Непосредственным же исполнителем и руководителем операции назначили Симон Тер-Петросяна, известного и вошедшего в историю как товарищ Камо.
25 июня 1907 года в 10:30 опытный кассир тифлисского филиала Государственного банка Курдюмов вместе со счетоводом Головней принял на тифлисской центральной почтовой станции два запечатанных холщовых мешка, туго набитых ассигнациями на кругленькую сумму порядка 250 тысяч рублей. Сев в поджидавший их фаэтон, они направились по адресу местного отделения госбанка. Спереди и сзади их сопровождали по два казака, на некотором расстоянии позади за ними следовал второй фаэтон с охранником банка и тремя солдатами. Всю эту процессию замыкали ещё конвойные верховые казаки.
Практически синхронно с экипажами инкассаторов на площади навстречу им начали движение еще два фаэтона. В одном находился переодетый в офицерскую форму Камо, в другом — две дамы. Всего же в налете приняли участие около 20 боевиков, в основном переодетых крестьянами. Поравнявшись с экипажем с деньгами, фаэтон с «офицером» как бы случайно преградил путь инкассаторам. По свидетельствам жены Тер-Петросяна (Камо): «Передние казаки уже сворачивали на Сололакскую улицу. В этот момент Датико шагнул вперед. Сильным взмахом рук все бросили свои бомбы. Два, еще два взрыва. На мостовой остались двое городовых и один казак. Лошади стремительно разнесли охрану по сторонам. Но фаэтон с деньгами не взорвался от бомбы, и запряжка понесла его к Солдатскому базару. Это был решающий момент, и один только Бачуа не растерялся. Бегом бросился он наперерез лошадям и догнал фаэтон в конце площади. Не раздумывая, не заботясь о себе, он бросил бомбу под ноги лошадей. И силой взрыва был брошен на землю. Еще раз деньги могли ускользнуть от смелых боевиков, но вовремя подоспел Чиабришвили. Оставив без внимания Бачуа, он рванул из фаэтона денежный мешок и бросился к Вельяминовской улице».
Деньги Камо доставил на квартиру Михи Бочаридзе, откуда их начали перемещать в заранее подготовленные безопасные места. При налете на инкассаторскую карету в Тифлисе погибли и получили ранения 8 полицейских чинов и казаков, а также 16 прохожих, случайно оказавшихся в гуще событий.
Заведующий особым отделом полиции полковник Бабушкин срочно телеграфировал из Тифлиса в петербургский департамент полиции: «Сегодня в 11 утра в Тифлисе, на Эриванской площади, транспорт казначейства в 350 тысяч был осыпан семью бомбами и обстрелян с углов из револьверов, убиты два городовых, смертельно ранены три казака, ранены два казака, один стрелок, из публики ранены 16, похищенные деньги за исключением мешка с девятью тысячами изъятых из обращения, пока не разысканы, обыски, аресты производятся, все возможные аресты приняты».
Придя в себя, уже в следующей телеграмме полковник исправит ошибку, вызванную возникшей неразберихой, и укажет, что грабителям выпал куда больший куш — 250 тысяч рублей. Департамент полиции сразу оповестил о случившемся зарубежных коллег. В течение 1908 года в разных местах Европы при попытке обмена купюр были арестованы 6 человек. Четверых из них удалось привлечь к уголовной ответственности. Среди арестованных оказался и будущий нарком иностранных дел Макс Литвинов.
У него «на кармане», как сказали бы «социально близкие» большевикам уголовники, было обнаружено сразу несколько 500-рублевых купюр из серии, объявленной полицией в международный розыск.
Большевикам никак не удавалось без риска обменять и отмыть похищенные деньги. В итоге было принято радикальное решение: уничтожить купюры, что называется от греха подальше. Операция была поручена Якову Житомирскому, который через резидента Гартинга, не мудрствуя лукаво просто сдал их в департамент полиции. Тут, понятно, поднялся геволт, и поползли извечные для революционного террариума эмигрантские сплетни и подозрения (дескать, Житомирский не уничтожил деньги, а попросту прикарманил их). Хорошо департамент полиции вернул корешки с номерами этих купюр своему агенту, и они в конце концов были предъявлены недоверчивым товарищам по партии.
В этом трагикомическом эпизоде был ещё один нюанс. До сих пор остаётся неясной роль в этом мероприятии Иосифа Джугашвили, которому в дальнейшем большевистская историческая мифология припишет авторство плана и организацию ограбления инкассаторов. Однако в полицейском департаменте придерживались иной точки зрения. Когда в 1908 году Джугашвили (Сталина) арестовали, никаких обвинений в причастности к кровавому налету ему предъявлено не было. Так что очень может быть, что Коба по своему кавказскому обыкновению творчески преувеличил свою роль ради имиджа «боевого революционера» и большевистского Робина Гуда.
Нет Комментариев