Зрада подкралась незаметно…
Весной-летом Ригу, где я живу уже 50+ лет, вдруг наводнили украинские беженцы. Сначала наши латышские власти принимали их хлебом-солью, давали пособия (небольшие), селили бесплатно (скроменько). Флаги жовто-блакитные по всему городу понавесили, автобусы-трамваи обклеили желто-голубым. Типа — ласкаво просимо, шановне!
Но недолго музыка играла, к осени беженцы начали латышам надоедать, уж больно много их стало… И предложили латыши им поработать на благо народного хозяйства, а не сидеть на шее нищего латышского бюджета.
А как в Латвии работать? В Латвии для работы даже дворником надо местную мову знать, экзамен сдать, Закон требует! А они её не розумиют, тай не размовляют взагали… И придумали на этот случай латыши им «исключение». Типа, спочинайте вже працюваты, а по ходу нашу мову вывчайте.
И начали они работать, на самых, понятно, низкооплачиваемых и геморойных должностях (посудомойками, разнорабочими, кассирами в магазинах). Тем более, что жадные латвийские работодатели тут же смекнули, что бесправным украинским беженцам можно платить в два раза меньше, чем местным и так нищим труженикам.
Грустно было глядеть на украинских «младоевропеек», сидящих за кассами в супермаркетах. В моём районе Риги есть много дешевых гостиниц и хостелов, где как раз и обосновались украинские беженцы в товарном количестве. Встречаю их обычно в магазинах.
Подходит к кассиру, скажем, суровая латышская тётушка, начинает что-то спрашивать по-латышски, а она ей: «эс несапроту» (я не понимаю). Два латышских слова, которые она успела выучить. И пальчиком тычет в украинский значок на лацкане, их всех снабдили такими опознавательными значками…
Я, стоя сзади, говорю строгой латышской тётушке: не волнуйтесь, госпожа, я переведу. Перевожу с латышского на русский и — наоборот. Могу, в принципе, и на украинский перевести, я его тоже немного знаю. Я — человек гуманный, понимаю, как беженцам сейчас трудно в негостеприимной и бедной стране, коей является Латвия, без местного языка.
Кстати, на украинский ни разу переводить не доводилось. Ни разу не слышал, чтобы беженцы говорили, даже между собой, на мове . Только по-русски с характерным «Г».
Но строгие латышские тётушки (а они — строгие, шо пццц!) начали строчить жалобы в Центр Гос.языка (у нас есть такое гестапо), что, дескать, им был весь вечер испорчен. Какая-то кассирша их не обслужила на латышском. Примите меры! И милые украинские женщины с жовто-блакитными значками как-то исчезли с касс супермаркетов. Понятно, хозяевам магазинов лишний геморрой не нужен. Экономия на зарплате дороже выйдет с «языковыми» скандалами и штрафами…
Свежачок: латыши, наконец, решили обязать украинских эмигрантов учить латышский язык. А это не так, чтобы просто. Выучить три десятка слов и сдать экзамен на полурусском-полумове, изображая пальцами и жестами, не получится. Латышский язык здесь — главный прапор государства. При ежедневном усердии (3-4 часа в день) это — года два. А все курсы лат.яз. — платные, дорогие. Чтобы реально осилить язык нужно мно-о-ого денег и мно-о-го лишнего времени.
И получается так, что мы, русские абригены, живущие здесь давно (колорады-ватники-путинцы, понятно) по приезде щирых украинцев вдруг стали «русскими первого сорта» (мову знаем), а они — второго, если даже не пятого… Я не понтуюсь, я просто рассказываю, как здесь всё устроено.
Я их реально жалею, этих украинских «младоевропейцев». Они бежали в «европу, где зарплаты 5000 евро и пенсии — 2000». Им это вбивали 30 лет на майданах, кормя печеньками.
Похмелье будет жестким, дорогие украинские беженцы, оно уже пришло. Может, стоит вернуться домой и попробовать свою страну как-то отрезвить?
Нет Комментариев