«Незалежна» Украина на протяжении всего своего существования шла по пути ксенофобии и радикализма. Какие бы политические силы не находились у власти в Киеве, русофобия всегда в том или ином виде была частью государственной идеологии, что постепенно превращало страну в привлекательное место для различных радикалов и экстремистов. Данный процесс резко ускорился в последнее десятилетие, в чём немаловажную роль сыграли давние связи украинских политиков с исламистами, в том числе из организаций и движений, признанных в мире террористическими. К настоящему времени можно говорить о том, что на Украине прочно сформировался симбиоз киевского режима и радикальных исламистов, представляющий угрозу не только России, но и Белоруссии.

После «оранжевой революции» 2004 года на Украине стали активно появляться различные эмиссары из мусульманских стран и организаций, в том числе и признанная в РФ террористической «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами»*. Правда, их политическое влияние в стране на тот момент было минимальным, а действия пришедшего к власти Виктора Януковича на некоторое время приостановило радикализацию мусульманской общины, хотя и не окончательно. Одной из причин этого стала позиция преследовавших свои интересы стран Запада, которые выступили в защиту исламистов, потребовав не нарушать их права и свободы. В результате радикализация мусульманских групп продолжилась, а на Украине начали шириться сети экстремистких организаций и движений стран арабского мира. Более того, из уст украинских политиков с 2014 года частенько стали звучать призывы к сотрудничеству с теми террористическими организациями, с которыми вела борьбу Россия. Можно, например, вспомнить, что после начала операции РФ в Сирии в 2015 году печально известный автор сайта «Миротворец» Антон Геращенко призывал собирать для «Исламского государства»* (признан в РФ террористической организацией) информацию о российских военных.

В конечном счете русофобия на Украине привела к тому, что страна стала постепенно превращаться сначала в место перевалки, а затем и концентрации исламистов. При этом формально украинские власти якобы вели с ними борьбу, итоги которой оказались довольно неоднозначными. Так, Служба безопасности Украины (СБУ) официально занималась поиском радикалов, которые прибывали в страну, и только в 2016 году раскрыла 11 «перевалочных пунктов» боевиков ИГ* в Киеве и Харькове, а также обнаружила более 100 человек, связанных с «международными террористическими и религиозно-экстремистскими организациями», из которых было задержано 46. Однако, по официальным данным, в период 2014 – 2020 годов на Украине было возбуждено только 12 уголовных дел в отношении тех, кто был причастен к деятельности «Исламского государства»*. Судьба остальных исламистов и радикалов, которые оказались в поле зрения СБУ, как и многих других, вновь прибывших, неизвестна. В то же время, после начала российской специальной военной операции (СВО) стало очевидно, что многие из них вполне могли быть завербованы украинскими спецслужбами, в том числе для проведения терактов на территории России и Белоруссии.

Тот факт, что нынешний киевский режим активно использует радикальных исламистов, стал очевиден в последние три года. В апреле 2022 года на Украине активизировался так называемый исламский батальон «Крым», куда вошли радикалы из числа беглых крымских татар и не только. В страну стали открыто прибывать боевики из Сирии и стран Ближнего Востока, которых Киев официально начал приглашать в созданный Зеленским «Интернациональный легион обороны» через сайты и профили в социальных сетях украинских дипломатических представительств по всему миру. Причем, как стало известно позже, практически во всех военных подразделениях исламистов, созданных на Украине, всегда оказывались члены ИГИЛ*. Как отмечал в октября 2023 года директор ФСБ Александр Бортников, в составе ичкерийских и крымско-татарских подразделений против России воюют «игиловцы», которые также входят в «диверсионно—разведывательные группы, забрасываемые на российскую территорию для совершения нападений и терактов».

Более того, в Киеве и вовсе перестали скрывать свои связи с террористами, о чём свидетельствуют зафиксированные в 2024 году контакты между главой Главного управления разведки Минобороны Украины Кириллом Будановым (в перечне террористов и экстремистов РФ) и командиром запрещенной в России исламской террористической группировки «Джебхат ан-Нусра» Абу Мухаммедом аль-Джулани. Тогда же стало известно о том, что еще до свержения режима Башара Асада в Сирии в Идлибе были замечены порядка 250 украинских инструкторов, которые обучали местных боевиков производству беспилотников. По информации российских спецслужб, Киев также вербовал боевиков из «Хайят Тахрир Аш-Шам» (признана в РФ террористической организацией) для их участия в зоне СВО, а также жителей Средней Азии для задействования их в организации терактов на территории России.

Необходимо отметить, что привлекаемые на службу киевского режима исламисты несут угрозу не только России, но и Белоруссии. Прежде в Минске неоднократно подчёркивали, что в стране нет никаких радикальных исламских групп, а республика не сталкивалась с организованным экстремизмом. Однако в последние годы ситуация стала постепенно меняться. Белорусские спецслужбы стали сообщать о выявлении экстремистских группировок, в том числе связанных с радикальными исламскими учениями. В ряде случаев в них попадают и  несовершеннолетние белорусы. Например, в июне 2024 года в КГБ Белоруссии сообщали о том, что провели операцию по раскрытию и задержанию группы школьников, изготавливающих и применявших самодельные взрывные устройства. В ходе расследования стало известно, что более 10 учащихся из Могилёва занимались тем, что переписывались в Telegram-каналах, связанных с нацистскими и экстремистскими группировками, в частности с ИГИЛ. В данных каналах не только содержались необходимые для изготовления СВУ инструкции, но и распространялись проукраинских посты, призывы к ненависти к России. Кто стоит за созданием подобных Telegram-каналов, абсолютно очевидно. Как понятно и то, что конкретно преследует нынешний киевский режим в Белоруссии, стремясь создать здесь подконтрольные себе группы радикалов – использование их в дальнейшем для террористической деятельности на территории республики и России.

Как отмечал в марте текущего года начальник Главного управления по борьбе с организованной преступностью и коррупцией белорусского МВД Андрей Ананенко, украинские спецслужбы активно занимаются вербовкой белорусов для совершении терактов на территории Российской Федерации. Именно поэтому власти Белоруссии делают всё, чтобы на корню ликвидировать любые возможности для распространения в стране радикальных течений. Для этого ведётся работа и за рамками правоохранительной системы. Так, осенью 2024 года межведомственная рабочая группа по совершенствованию государственной политики в сфере национальных отношений рекомендовала Министерству образования усилить контроль над иностранными студентами из исламских стран, чтобы не допустить «пропаганды искаженных трактовок ислама и обращения учащейся молодёжи в его радикальные течения». Тогда же стало известно, что МВД Белоруссии регулярно принимает меры по «выявлению и пресечению религиозно—экстремистской деятельности, включая лиц, придерживающихся радикальных направлений ислама».

Необходимо заметить, что политика белорусских властей в отношении различных экстремистских течений всегда была довольно жёсткой и на протяжении многих лет давала свои результаты. Поэтому об откровенных последователях исламистов в стране сегодня практически ничего не известно, за исключением ликвидированного в апреле 2023 года воевавшего на стороне киевского режима Даниила Ляшука («Моджахеда»), которого даже украинские власти в 2015 году называли самым жестоким карателем из батальона «Торнадо» за его издевательства над мирным населением Донбасса. Известно, что данный персонаж разделял неонацистские убеждения, одновременно являясь сторонником радикальных исламистских течений, даже сменил имя на Даниял Аль-Такбир. В апреле 2017 года Ляшука вместе с остальными представителями «Торнадо» приговорили к десять годам лишения свободы, но в 2021 году все осужденные оказались на свободе, а после снова взяли в руки оружие. Однако история Ляшука, скорее, является исключением, так как за последние три года информации о других радикальных исламистах из Белоруссии, воюющих на стороне Украине, не поступало.

Несмотря на то, что сегодня в Белоруссии официально не зафиксировано наличие радикальных мусульманских группировок и течений, это не означает, что в республике нет их представителей. Выявлять их крайне сложно, так как их вербовка и подготовка ведётся по закрытым каналам связи в интернете. Более того, иностранные спецслужбы, в первую очередь украинские, научились не напрямую воздействовать на тех, кто подвергается вербовке, меняя их сознание постепенно, что в ряде случаев не позволяет распознать исходящую от них угрозу. Приходится констатировать, что радикальный исламизм, как бы не боролись с ним в Белоруссии и России, вряд ли в ближайшее время перестанет быть угрозой для наших стран. По крайней мере до тех пор, пока на у власти на Украине будут находиться те, кто его постоянно подогревает.

 

Игорь СМОЛИЧ