В Якутске завершился международный Северный форум по устойчивому развитию

В нем приняло участие порядка 400 экспертов из десяти стран, среди которых Исландия, Норвегия, США, Канада, Китай, Япония, Южная Корея и Швеция. Особое внимание было уделено меняющемуся представлению о возможностях Северного морского пути (СМП) для развития многих стран.

Судя по всему, Россия наращивает усилия по развитию транспортной инфраструктуры северных территорий, предусматривая при этом некое иностранное участие. В общем, выбор стратегии можно понять.

Северный морской путь проходит вдоль северных берегов России по морям Северного Ледовитого и Тихого океанов. СМП соединяет европейские и дальневосточные порты России, а также устья судоходных сибирских рек в единую транспортную систему. Длина пути составляет 5 600 км от пролива Карские Ворота до Бухты Провидения.

Факт в том, что СМП представляет собой оптимальный транспортный маршрут между Европой и Азией. И при этом пока мировой грузопоток обходит Севморпуть стороной.

К примеру, в 2017 году за десять месяцев по СМП прошли транзитом 28 судов. Примерно столько же в том году прошло через Суэцкий канал за десять часов. Даже в 2013 году, когда Россия не находилась под гнетом санкций, когда у берегов Африканского рода бесчинствовали пираты, а нефть стоила больше ста долларов за баррель, по СМП прошло 71 судно. Это суточный трафик Суэца.

Конечно, здесь свою негативную роль играют проблемы географического, климатического и технического характера. Начнем с последних. Россия формирует сейчас мощную арктическую ледокольную группировку. Буквально на днях “Объединенная судостроительная корпорация” и “Росморпорт” подписали акт передачи ледокола “Виктор Черномырдин”. Судно на данный момент полностью готово к проведению ледовых испытаний. Оно станет одним из самых мощных в мире неатомных ледоколов. Ледокол как раз и планируется использовать на Северном морском пути.

Вместе с тем, судов такого класса не хватает для существенного наращивания трафика. Транспортникам приходится тратить по несколько суток в ожидании ледокола. В результате экономический эффект от рейсов снижается на десятки процентов.

Про климатические трудности всё понятно. Сильные холода и оледенение создают угрозу нарушения работы палубных механизмов. Плюс ко всему, на трассе СМП случаются скопления айсбергов, что дополнительно осложняет судоходство.

Имеются и проблемы и с коммуникациями. Выше 70-75° с.ш. не работает спутниковая связь. Из-за высокой геомагнитной активности в полярных широтах отмечаются сбои в работе навигационных систем.

Не решен вопрос инфраструктуры. На большей части пути вдоль арктического побережья отсутствуют порты и населенные пункты. В этих обстоятельствах, к примеру, высадка на берег команды потерпевшего бедствие судна превращается в почти безнадежное предприятие.

Но развитие СМП тормозят не столько вышеописанные факторы, сколько правовая неопределенность. Пару лет назад на тот момент комендант Береговой охраны США адмирал Пол Цукунфт заявил, что Севморпуть должен быть открыт как международный водный коридор для транзитного прохода, по мере того как этот участок освобождается от льда. Это заявление отражает устоявшийся подход США (как и других арктических держав) к вопросу о правовом статусе как канадского Северо-Западного прохода, так и российского Северного морского пути. Суть этого подхода в том, что СМП рассматривается как международный пролив.

В частности, США оспаривают положение, согласно которому в воды части российских арктических проливов являются внутренними российскими. Во-вторых, американцы не соглашаются с тем, что заход иностранных судов на трассу СМП, которая проходит через исключительную экономическую зону и территориальное море России, возможен лишь по итогам официального запроса и получения официального разрешения с российской стороны. Такие ограничения, с их точки зрения, являются нарушением как свободы судоходства в пределах ИЭЗ, права мирного прохода через 12-мильное территориальное море, так и права транзитного прохода через проливы, используемые для международного судоходства.

В-третьих, США настаивают, что запрет на использование иностранных ледоколов на трассе российского СМП выходит за рамки существующего международного законодательства.

Есть еще несколько пунктов, по которым у России и других арктических государств существуют серьезные расхождения. Всё это производное от главного предмета спора. Россия рассматривает СМП как “исторически сложившуюся национальную транспортную коммуникацию”. Американцы и другие оппоненты Москвы указывают на то, что это в этой формулировке использованы юридически неопределенные термины.

Факт в том, что трасса СМП действительно проходит через морские зоны с абсолютно разными правовыми режимами, установленными в том числе и Конвенцией 1982 г. — внутренние воды, 12-мильное территориальное море, 24-мильная прилежащая и 200-мильная исключительная экономические зоны Российской Федерации. За пределами 200-мильной внешней границы ИЭЗ начинается анклав открытого моря, и, несмотря на то, что трасса СМП теоретически может проходить и через его акваторию, российское регулирование здесь уже не может быть применимо.

Важно отметить, что в рамках Конвенции 1982 г. в пределах территориального моря должно действовать право мирного прохода, а в пределах ИЭЗ — 3 из 6 свобод открытого моря (судоходства, полетов, прокладки кабелей и трубопроводов). Но Севморпуть рассматривается Россией именно как единый транспортный маршрут. Соответственно, вне зависимости от того, по каким акваториям он проходит, правовой режим прохода по нему, с точки зрения Москвы, остается единым.

По мнению экспертов, для Вашингтона претензии России в области контроля за судоходством на трассе СМП, равно как и вся российская арктическая политика, во многом представляются идентичными тому, что происходит в Южно- и Восточно-Китайском морях — там Пекин претендует на расширение зон своего суверенитета и юрисдикции, а также своих прав в области контроля различных видов морехозяйственной деятельности других государств.

Весной этого года вице-премьер Юрий Трутнев поручил Минвостокразвития, Минтрансу и МИДу обсудить идею расширения границы СМП, включив в них акватории пяти морей — Баренцева, Белого, Печорского, Берингова и Охотского — в рамках исключительной экономической зоны России. Это позволило бы гарантировать выполнение майского указа президента Владимира Путина, который поручил обеспечить к 2024 году перевозку по СМП 80 млн т грузов ежегодно (по итогам 2019 года года грузопоток по СМП составил 31,5 млн т.)

Неделю назад стало известно, что российский кабмин пока не планирует расширять границы Северного морского пути. Тот же самый вице-премьер Юрий Трутнев заявил, что не видит в этом необходимости.

По мнению экспертов, расширение границ СМП входит в слишком большие противоречия с с международным правом. Вряд ли России на нынешнем этапе выгодно иметь дополнительные неприятности из-за обвинений в нарушении Конвенции ООН по морскому праву и Полярного кодекса. А это в свою очередь выглядит как о готовности к компромиссам с зарубежными партнерами.

При этом эксперты подчеркивают, что Москва никогда не сможет отказаться от национального уровня регулирования судоходства на трассе СМП — это во многом вопрос обеспечения ее собственной национальной безопасности.

Кроме того, по мнению аналитиков, Северный морской путь в значительной степени необходим России для обеспечения собственных транспортных потребностей. Внутренние перевозки между портами акватории СМП превышают значения транзита в пятьдесят раз.

Ну и кроме всего прочего, и Москва, и Вашингтон понимают, что Арктика — общий морской регион, где они сталкиваются с одинаковыми угрозами и вызовами. Именно поэтому оба государства должны быть заинтересованы в расширении сотрудничества. Об этом заявил постпред России при ООН Василий Небензя на пресс-конференции по случаю начала российского председательства в Совете Безопасности.

“Мы говорим, что Арктика должна быть территорией сотрудничества, а не противостояния. Мы давно придерживаемся данной позиции по этому вопросу”, — отметил он. “Мы не желаем какого-либо наращивания военных сил или действий в Арктике. Мы не хотим, чтобы она стала еще одной ареной для конфронтации”, — подчеркнул Небензя.

Эксперты согласны с Москвой, что Арктика должна быть территорией плодотворного сотрудничества для всех.

ПолитАналитика