Украина: на пути к краху военно-политической репутации Запада

Перевод с французского.

После биполярного мира, просуществовавшего с конца Второй мировой войны и вплоть до распада СССР в декабре 1991 года, актуальный конфликт на территории Украины является центром гравитации переходного процесса между двумя эпохами современной истории: старой – однополярной – длившейся последние 30 лет и новой – многополярной – постгегемонной, родившейся в конце февраля 2022 года.

Отнюдь не являясь поклонником коммунистических теорий, не могу, однако, не отметить, что актуальные события являются лишь современной адаптацией, отражением в зеркале старого принципа революций, выраженного Владимиром Лениным еще в 1913 году в работе «Маевка революционного пролетариата»: низы не хотят более жить по-старому, а верхи уже не могут управлять по-старому. То есть невозможность для господствующего класса сохранить свое доминирование в неизменном виде. Сегодня «верхи» – это западный мир, вращающийся вокруг Соединенных Штатов Америки, а «низы» – остальное человечество в своем подавляющем большинстве.

В очередной раз история ничему не научила политические «элиты», и эпохи сменяются так же, как и век назад: в насилии.

Дискурсы о защите свобод, демократии и благородных, а значит – западных ценностей, которые Украина воплощает и защищает – являются лишь «атлантическими» нарративами, разработанными аппаратом пропаганды мейнстримных СМИ с целью оправдания пред отформатированными электоральными массами более чем спорных инициатив представителей нынешней власти американоцентричного коллективного западного блока. Нарративами, далекими от трагических реалий украинской власти.

Не вдаваясь в подробности глубинных интересов Соединенных Штатов Америки в контексте конфликта на Украине, который имеет место с 2014 года, интересов, непосредственно основанных на глобальной стратегии защиты экзистенциальных для американского государства элементов (см. мой анализ «Война на Украине: Генезис»), следует отметить, что достижение поставленных целей возможно лишь путем значительного политико-экономического ослабления Российской Федерации. Ослабления, с одной стороны, как одного из ключевых игроков по отношению к нефтедолларовой системе, и, с другой стороны, в качестве стратегического партнера Китая как в экономической сфере, в которой обе страны имеют реальную взаимодополняемость, так и в политико-дипломатической и военно-технической сферах.

Англосаксонская ловушка

Соединенные Штаты Америки оказались перед экзистенциальной дилеммой: с одной стороны, позитивный для Вашингтона сценарий исхода украинской кампании с каждым днем становится все более нереализуемым; с другой стороны, американцы не могут позволить себе не добиться намеченного успеха в актуальном противостоянии.

Победа через подавление России является жизненно важным элементом в отношении глобальной репутации, как Соединенных Штатов, так и их европейских партнеров, в качестве доминантой военно-политической оперативной силы мировой арены – жизненно важным элементом в отношении будущего западной цивилизации.

То, что едва ли было экзистенциальным элементом в начале конфликта, стало им с момента, как западный блок открыто выразил свое радикальное суждение и заявил об участии в военном столкновении. Возврат на изначальные позиции невозможен.

Учитывая специфику внутриполитической ситуации в США, обусловленную последними военными поражениями в Сирии и Афганистане, вступать в новую войну в одиночку, либо лишь в тандеме с англосаксонским миром для них не представлялось возможным. Англосаксонский мир, в свою очередь, не нуждался в серьезной стимуляции со стороны североамериканского партнера для участия в украинском проекте, учитывая инициированный Китаем и Россией процесс разрушения неоколониальных структур, в частности британских, на Черном континенте. Процесс, ведущий к серьезным негативным последствиям для финансовой системы лондонского Сити – традиционного центра «прокрутки» гигантских доходов от эксплуатации африканского сырья.

Что же касается Брюсселя, очевидно, была проведена серьезная мотивационная работа. Европейский союз и его страны-члены попали в американо-британскую ловушку, стимулирующую эго политических элит Старого Света относительно былого величия и господства, которые с появлением новых идеологических центров притяжения в Китае и России вступили на путь прогрессивного упадка. Им, несомненно, было предложено восстановить и закрепить свои привилегии, вступив в войну, считавшуюся заранее выигранной, против ключевых оппонентов.

От «блицкрига» к войне на истощение

С началом активной фазы противостояния в феврале 2022 планировалось, что санкции против Российской Федерации, беспрецедентной в новейшей истории амплитуды, введенные коллективным Западом под покровительством Вашингтона, должны были за несколько месяцев травмировать российскую экономику и ввести ее на рассчитанный путь неминуемого краха, а также сделать Россию государством-изгоем. Изгоем не на несколько месяцев или лет, а в масштабе последующей эпохи.

Однако с момента введения второго пакета санкций, состоявшего из экономически жизненно важных ограничений, появились тревожные признаки неожиданной устойчивости российской экономики наряду с отказом крупнейших незападных игроков осудить российскую инициативу на территории Украины, несмотря на существенное давление и угрозы со стороны атлантического лагеря.

Соединенные Штаты Америки оказались не в состоянии объединить незападный мир в кадре своего антироссийского проекта. Изначальный план, который должен был сработать против Москвы в краткосрочной перспективе, в течение нескольких месяцев, полностью провалился.

Возникла необходимость тотальной смены стратегии, так как несостоявшийся коллапс российской экономики являлся одним из ключевых мотивов западной интервенции на Украине; коллапс, как необходимое предварительное условие запуска США активной фазы противостояния с Китаем, в которой Россия не должна осмелиться на существенную поддержку азиатского стратегического партнера под угрозой новых санкций, которые страна с планируемо разрушенной экономикой позволить себе была бы не в состоянии.

Таким образом, американские действия были коренным образом пересмотрены и обращены в войну на истощение. Войну, которая не могла иметь место без изначально непредвиденного фактора: финансирования в беспрецедентном масштабе украинской власти как оперативного исполнителя антироссийского проекта.

Крупнейшая в современной истории кредитная линия в рамках прокси-войны была открыта в пользу Киева.

Проект диалога с поверженной Россией

Некоторые эксперты атлантического лагеря, вторя лозунгам, адресованным киевским аппаратом пропаганды своим массам, отстаивают идею возврата Украины к границам 1991 года, представляя ее вполне достижимой. То есть отторжения от России и установления власти Киева над такими городами, как Донецк и Луганск на Донбассе и Симферополь с Севастополем в Крыму. Возврат под контроль Украины Севастополя, являющегося одной из основных причин воссоединения Крыма с Россией, вследствие неминуемой угрозы потери расположенной в черте города российской военно-морской базы и ее последующей оперативной оккупации военно-морскими силами НАТО – что было одним из ключевых мотивов государственного переворота 2014 года на Украине.

Персонажи, серьезно рассматривающие подобный сценарий, являются лишь карикатурой и оскорблением понятия «экспертов». Нет необходимости в детальном рассмотрении их позиции и констатации: вероятность захвата Украиной, например, российского военного порта в Севастополе несравненно ниже вероятности массового применения ядерного оружия в текущем конфликте. И вместе с тем шансы использования ядерной составляющей российской обороны в настоящее время близки к нулю.

Сегодня реальная цель вооруженного крыла коллективного Запада: отвоевать у русских максимум территорий и затем вступить в переговоры с позиции силы по отношению к России, которая должна быть к этому моменту дестабилизирована неудачами на полях сражений. Своего рода дилетантство и игнорирование менталитета российской нации не позволяет авторам данной стратегии понять, что ключевые переговоры по жизненно важным для Российской Федерации элементам с позиции слабости, даже если бы таковая имела место, для последней совершенно немыслимы и никогда не состоятся.

Если после ряда событий Россия гипотетически временно оказалась бы серьезно ослаблена – имели бы место не переговоры с «проученными» русскими, на которые столь наивно рассчитывает коллективный Запад, а отход, за которым последовала бы реконсолидация и ремобилизация имеющихся у Российской Федерации ресурсов для возвращения на господствующие позиции.

Следует отметить, что существует ряд серьёзных американских аналитиков, среди которых и бывший глава отдела внешнеполитического планирования Госдепа, которые считают катастрофичным не только потенциальный провал нынешнего украинского наступления, столь «распиаренного» среди западных масс для поддержания тонуса последних, необходимого для продолжения финансирования конфликта, но и гипотетический крупный успех украинской армии в этом предприятии.

Данного рода аналитические заключения свидетельствуют отнюдь не о шизофрении, либо раздвоении личности их авторов, а лишь о глубоком и ясном понимании происходящих процессов: реакция России последует, и она будет пропорциональна необходимости устранения новой серьезной угрозы.

Тем не менее можно успокоить сих благоразумных аналитиков: с учетом стратегических элементов расстановки противостоящих сил на сей день, практически нет никакого риска, что нынешняя военная инициатива Киева, продвигаемая его кредиторами, увенчается успехом. А вероятность того, что она будет иметь существенный успех, закреплённый в долгосрочной перспективе, вплоть до серьезного пересмотра Москвой стратегии в отношении Украины, просто отсутствует.

Нарушение табу

Осознание реалий происходящего на полях экономических и военных сражений, которые существенно отличаются от изначального плана войны с Россией ведет западный блок к своего рода оперативной панике, выражаемой в хаотичном, совершенно непредвиденном увеличении военно-финансовой помощи украинскому «субподрядчику» в антироссийском противостоянии.

Данный хаотичный рост новых инвестиций отражается в нарушении табу, установленных себе самими западными ответственными лицами, таких как поставка Украине ракет со все более дальним радиусом действия, снарядов с обедненным ураном, кассетных боеприпасов, западных танков и будущих поставок американских истребителей (а впоследствии и европейских?), что неминуемо ведёт к пропорциональному сокращению пространства для маневров до начала прямых боевых столкновений между Российской армией и армией НАТО.

В частности, специфика эксплуатации истребителей F-16, которые в скором времени будут поставлены Украине, такова, что осуществлять ее полноценно, автономно на территории Украины не представляется возможным. И в зависимости от пропорциональной роли авиабаз, расположенных, к примеру, на территории Польши и Румынии, в эксплуатации рассматриваемой авиации – российским Генштабом будет приниматься решение: бомбить их или нет. Если оснащение F-16 боекомплектом будет иметь место за пределами Украины – российские удары по инкриминируемым аэродромам будут практически неизбежны, так как по законам ведения военных действий страны-мишени будут классифицироваться как непосредственные участники боевых действий.

Американский военный беспилотник, «сбитый» в марте 2023 российской боевой авиацией над нейтральными водами Черного моря, является лишь скромной прелюдией к полномасштабному военному столкновению, которое еще может иметь место между Россией и Атлантическим альянсом и, согласно действующей Российской военной доктрине, привести к применению как тактического, так и стратегического ядерного оружия против объектов противника.

Реалии российского потенциала

Как и для США, со стороны Российской Федерации удовлетворение требований от исхода конфликта на Украине также является экзистенциальным элементом.

Для Кремля, как и для всего русского народа, поражение совершенно немыслимо по очевидной причине: оно однозначно привело бы к внутреннему и внешнему краху государства. В результате Запад допускает серьезный аналитический просчет, полагая, что даже гипотетический успех актуального украинского наступления может изменить ход войны и привести к победе действующей в Киеве власти.

Единственная реальность: любой успех Украины на полях сражений приведёт сугубо к возрастанию численности активных Российских Вооруженных Сил на фронте и увеличению продолжительности войны. Фатальный исход для преследуемых Киевом интересов – незыблемая константа.

Идея реальности возвращения территорий Донецкой и Луганской республик, в том числе их столиц, под контроль киевской власти может посещать лишь умы, блуждающие в области фантастики. Ну а дискуссии о возвращении Крымского полуострова в состав украинского государства – это лишь пропагандистский нарратив, адресованный украинским и западным массам, либо иногда признак простого отсутствия интеллекта и глубокой оторванности её участников от реальности.

Почему?

Если гипотетически ситуация на полях сражений ухудшится до такой степени, что будет представлять реальную угрозу потери территорий Донбасса и Крыма, принятых в состав РФ – Россия произведёт развертывание всего своего военного потенциала и достигнет своих целей, несмотря на вновь сложившуюся ситуацию.

Реальность, тщательно скрываемая западными властями от своей общественности, однозначна: во время Второй мировой войны СССР пожертвовал в пределах 60 % своего ВВП на достижение победы над нацистской Германией. Сегодня, не говоря о том, что дела российской экономики обстоят несравненно лучше, чем ожидалось даже в самых пессимистичных прогнозах атлантического лагеря; что Россия далека от планируемой изоляции относительно остального мира; что с начала 2022 года российская оборонная промышленность увеличила производство в 2,7 раза – хотелось бы напомнить еще одну реальность, которая является фундаментальным ответом на все вопросы и сомнения, которые могут существовать относительно российского потенциала: на сей день РФ направила на нужды военных действий против блока НАТО на территории Украины только в пределах 3 % своего ВВП.

Оставляю за вами представление масштабов и скорости катастрофы для западного лагеря, если Россия решит выделить на борьбу с последним отнюдь не 60 %, а 6 % вместо 3 % ВВП.

Причина отсутствия дальнейшего существенного увеличения доли ВВП на военные нужды в связи с конфликтом на Украине заключается в расчетах, показывающих отсутствие в этом необходимости для достижения поставленных целей. Верны или ошибочны данные расчёты – это иной вопрос.

Также, в случае абсолютной необходимости, на фронт будут направлены не сотни тысяч, а миллион, или даже миллионы дополнительных солдат, мобилизация которых не является невыполнимой задачей в стране с населением, превышающим 146 миллионов человек. И производство не сотен, а тысяч танков, боевых самолетов и вертолетов последнего поколения в год может быть организовано на существующей базе контролируемого государством российского ВПК в относительно короткие сроки.

Если гипотетически Россия претерпела бы стратегические потери на полях сражений – имело бы место отнюдь не долгожданное отступление с последующей капитуляцией русских – такой сценарий могут предвидеть лишь умы, совершенно не знакомые с менталитетом русского народа – а исключительно эскалация конфронтации со значительным количественным и качественным увеличением военного потенциала в рамках СВО со стороны России.

Прискорбно отметить, что лица, находящиеся в настоящее время у власти в подавляющем большинстве западных стран, не усвоили касающийся их основной элемент в великом уроке истории и существенно недооценивают беспрецедентные способности народов России к мобилизации для победы над врагом, как только порог экзистенциальной угрозы для страны достигнут.

На данный момент Россия далека от такого порога, и я могу лишь надеяться, для благополучия западных стран, что он никогда достигнут не будет.

Цивилизационный риск

После столетий представления западного общества и влияния на незападный мир моделью своего образцового успеха, мы вступили в эпоху представления совершенно иного характера: дегенерирования, вырождения и разрушения с нарастающей скоростью социальных ценностей и принципов, формировавших западную цивилизацию в течение последних двух тысячелетий.

Политики, пришедшие сегодня к власти над большей частью Старого Света, не в состоянии осознать, что растущее отторжение западной модели развития общества остальной частью мира – и конфликт на Украине лишь сорвал маски, усугубил и ускорил данный процесс – имеет в своей основе отказ от новой западной экономической и социальной идеологии, основанной на неолиберализме и доминировании интересов различных меньшинств над интересами большинства, что само по себе фактически является проектом «антиобщества».
То, что соблазняло вчера – более не соблазняет.

Практически все главы европейских государств на сей день являются, по сути, предателями глубинных интересов своих наций. Одно из редких их общих качеств заключается в экспоненциальном увеличении задолженностей представляемых ими стран и противоестественном помещении в центр основных интересов наций — интересы деструктивных меньшинств, все более и более лишающих большинство граждан их базовых прав и свобод и в то же время проявляющих себя все более и более недовольными и ненасытными в своих новых претензиях и требованиях.

С февраля 2022 года, наблюдая вопиющие двойные стандарты, применяемые западным военно-политическим сообществом, констатируя абсолютно нелегальную согласно международному праву конфискацию российских финансовых активов – страны незападного мира отдаляются от последнего ускоренными темпами, справедливо отмечая, что сами могут стать следующими жертвами атлантических «партнеров».

Имел место крах репутации Запада, как традиционной территории соблюдения международного права.

Вслед за этим первым крахом, неизбежен крах и военно-политической репутации коллективного Запада по отношению к остальному миру.

В отличие от минувшего столетия, никакое обязательство Запада, гарантированное его военной силой, более не будет вызывать незыблемого доверия. Осознавая, что планируемый и анонсированный разгром России неосуществим, многократные продления вливаний в войну на территории Украины являются лишь попыткой нюансировать колоссальный ущерб, который понесет авторитет «атлантической» военной мощи по факту подписания перемирия на искомых Москвой условиях.

Беспрецедентный масштаб сих инвестиций прямо пропорционален пониманию масштаба грядущей репутационной катастрофы.

Мотивация западного лагеря тем более устойчива, что за глобальной репутацией на мировой арене стоит репутация и сугубо личное политическое будущее авторов проукраинской политики.

Тем не менее, если для Соединенных Штатов Америки, в частности, поставленные на карту интересы далеко выходят за сугубо репутационные рамки – война на Украине является демонстрацией лишь промежуточного этапа борьбы Соединенных Штатов за свое выживание в нынешнем состоянии, немыслимом без сохранения и расширения монополий, обеспеченых однополярным военно-политическим или, точнее, военно-финансовым мировым господством – для стран Евросоюза, в свою очередь, речь идёт лишь о вопросе «сохранения лица», который все еще может быть нюансирован.

Для государств-членов ЕС существует альтернативный путь, путь их выхода из глубокого кризиса войны против Российской Федерации: смена власти с последующим существенным восстановлением национальных суверенитетов, актуальные показатели которых находятся на самом низком уровне с 1944 года, а также возвратом к политике защиты традиционных общественных ценностей, доказавших свою состоятельность и являющихся единственными конструктивными и жизнеспособными в долгосрочной перспективе — единственными, не отвергаемыми остальным человечеством.

Необходима смена правящего класса на уровне суверенных государств с прекращением будущими политическими лидерами оказания военно-финансовой помощи киевскому режиму вкупе с чёткой диссоциацией от политики, проводимой предшественниками, сегодня находящимися у власти, которые таким образом в значительной степени поглотят репутационную катастрофу.

Это единственный некатастрофичный выход из кризиса, который сегодня переживает Европа, но который, однако, представляется мне весьма маловероятным с точки зрения его реализации во временных рамках, охватывающих конфликт на Украине. Так как в настоящее время в Европе нет весомых политических сил, готовых противодействовать гарантированному риску потери электоральной массы, слишком отформатированной инструментами манипулирования общественным сознанием.

Выбор будущего

Сегодня, страны незападного мира стоят перед стратегическим выбором.

Выбором, который оставит их либо в положении, занимаемом на протяжении последних десятилетий, либо изменит восприятие и роль последних на международной арене: оставаться в фарватере и под прямым или косвенным господством американской военно-финансовой системы, поддерживаемой Старым Светом, либо поменять вектор своей внешней политики и примкнуть к многополярному альянсу, воплощением которого отныне является БРИКС, отрекомендовавший себя с момента своего создания в 2006 году в качестве дееспособной структуры, основанной на здоровой экономической кооперации, построенной на фундаментальных принципах уважения суверенитетов, невмешательства во внутреполитические процессы партнёров, равноправия и взаимных выгод.

Вопреки нарративам, распространяемым американоцентричными СМИ, новая формула отношений, инициированная Российской Федерацией, привлекает все больше стран, которые отмечают несостоятельность основанной на западной модели системы экономического сотрудничества по отношению к их национальным интересам.

Организация БРИКС, в состав которой входят Бразилия, Россия, Индия, Китай и Южная Африка, представляя более 40 % населения Земли и более ¼ ее ВВП и ее поверхности, получила в июне и ноябре 2022 года официальные заявки на членство от трех новых стран, две из которых являются энергетическими гигантами: Алжира, Аргентины и Ирана.

Многие иные государства выразили заинтересованность в присоединении к БРИКС: Объединенные Арабские Эмираты, Турция, Индонезия, Сирия, Саудовская Аравия, Казахстан, Таджикистан, Мексика, Таиланд, Нигерия, Камбоджа, Малайзия, Сенегал, Узбекистан, Фиджи, Эфиопия и даже страна-член ЕС – Греция. Египет и Бангладеш являются официальными кандидатами на членство с середины июня 2023 года.

Однако следует отметить, что БРИКС – это отнюдь не клуб, двери которого широко открыты для всех. Кандидатура Южной Кореи, например – страны, полностью вассализированной Западом – в числе отвергнутых в результате ее несовместимости с интересами и принципами БРИКС.

Новая структура не имеет также намерения повторять серьезные ошибки иных союзов, в частности Евросоюза, который ввел в свой состав тех, кого можно назвать «кто попало», в том числе и агентов прямого влияния США, уничтоживших возможность политико-экономического развития ЕС независимо от североамериканского надзора и вмешательства.

Несмотря на очевидность, одним из основополагающих элементов которой является беспрецедентный глобальный интерес к структуре БРИКС, «атлантическая» власть продолжает повторять свои мантры из области фантазий об изоляции Российской Федерации и ее статусе якобы всемирного изгоя вместо того, чтобы констатировать реальность, которую она отчаянно пытается скрыть от своего электората.

Вектор Франции

Полной утопией является не только отстаивание стратегических интересов Франции при нынешнем функционировании Европы, состоящей из 27 стран-членов, интересы ряда которых практически противоположны интересам французов, но даже возвращение к Европе «шести» 1972 года (ЕС в составе из 6 стран-основателей) не может являться спасительным решением, как его иногда преподносят некоторые аналитики.

Ибо за последние полвека Германия претерпела глубокие изменения в своих доктринах и стратегиях долгосрочного развития, которые по ряду ключевых элементов прямо противоречат политико-экономическим и военно-индустриальным интересам Франции.

В данном контексте, если Франция, касательно её самой, не пойдет по строго суверенному пути защиты своих национальных интересов в кадре ее участия в американоцентричных международных блоках, в которых реальная роль Парижа лишь вторична; если актуальные политические элиты не разовьют свои способности к видению долгосрочной перспективы – не существует абсолютно никакого национального проекта с видением даже на ближайшие 15 лет – процесс разложения и деградации имиджа Франции как державы будет только увеличиваться, тогда как возможности для ее международного проецирования будут только сужаться, что в долгосрочной перспективе неизбежно приведет к маргинализации французской нации по отношению к процессам, формирующим мир завтрашнего дня.

Публикации по странам:
Франция
Канада
Алжир
Мали
Сенегал
Того
Габон
Гвинея
Мадагаскар
Руанда
Буркина-Фасо
ЦАР
Камерун

* экс-директор Eastern MBA, Высшая Бизнес-Школа INSEEC, Франция; преподаватель при магистратурах Высших бизнес-школ г. Парижа; экс-член совета по социальным вопросам и совета по вопросам гособороны политической партии Parti Radical, Франция.