Полтавская битва, «в свете неслыханная виктория», занимает особое место в венце воинской славы России: примерно такое же, как чистейшей воды бриллиант «Орлов» в короне Российской империи.
В честном бою 27 июня 1709 года на поле близ Полтавы (царь Пётр I, накопив свыше 130 тысяч войска, ввёл в сражение лишь чуть больше 20 тысяч – столько, примерно, сколько мог выставить его противник, король Карл XII) был решён вековой спор за обладание «нашими исконными ливонскими вотчинами», за выход на Балтику, превращённую шведами в своё «внутреннее озеро».
Битва эта остаётся явлением уникальным в мировой истории, поскольку итоги её оказались исключительно благодетельными для всех сторон, участвовавших, и даже непосредственно не участвовавших в ней. Она явилась переломным событием в ходе Великой Северной войны 1700 – 1721 годов. Прямым следствием её для России явилось возникновение, и в дальнейшем победное шествие «пространнейшей на Земле империи».
Для Малороссии, в смысле безопасности от притязаний Польши и набегов крымских татар, битва означала то же самое, что Георгиевский трактат для Грузии: «с тех пор она цвела в тени своих садов, не опасаяся врагов, за гранью дружеских штыков». Во внутренней жизни малороссиян знаменовала свободу от мазепинской тирании (снятие непомерных налогов, введённых мятежным гетманом якобы для выплат «Москве», хотя туда не ушло «ни пенязи»: всё оседало в бездонных сундуках жлоба и стяжателя Мазепы).
Полтавская битва, равно как и предшествующий ей более чем полугодичный период грабительской шведской оккупации части Малороссии от Ромен до Полтавы, и чуть южнее, стала своего рода сепаратором, позволившим отделить ценные фракции «молока» от бесполезного «обрата»: на поле сражения стоял 20-тысячный корпус верных царю Петру казаков гетмана Ивана Скоропадского, предотвращая возможное бегство шведов на север.
Относительно казаков Мазепы, то по свидетельству шведского лейтенанта Вайе, «их было с нами не более трёх человек». При этом, когда шведы шли в наступление, они были позади войска, а когда отступали – впереди. Сам гетман трясся в это время от страха в шведском лагере, расположенном между нынешними микрорайонами Юровка и Половки, и возглавил бегство отступающей, разбитой армии Карла XII к Днепру, в район Переволочной.
Для государств Европы, в первую очередь соседей Швеции – Норвегии и Дании, а особенно Польши Полтавская победа дала освобождение от постоянных опустишительных набегов, за счёт чего жили эти «потомки викингов», особенно интенсивных в 1655 – 1660 годах и далее, получивших названия «Шведский потоп», «Кровавый потоп», «Шведская погибель».
И даже для проигравшей на поле под Полтавой Швеции битва оказалась благодетельной, ибо «шведы покинули подмостки истории и заняли места в зрительном зале», пишет шведский историк Петер Энглунд в книге «Полтава. Гибель одной армии», делая вывод, что благодаря этому Швеция, силой русского оружия отвращённая от грабежей, стала на путь, приведший её к нынешнему экономическому благополучию.
Для самой Полтавы битва, разыгравшаяся у её стен, как и предшествовавшая ей беспримерная трёхмесячная осада крепости шведами – её с честью выдержал русский гарнизон численностью примерно 2,5 тысячи человек, с воинами которого плечом к плечу сражались с захватчиками приблизительно столько же горожан, стали и вовсе событиями градообразующими.
Императрица Екатерина II сделала Полтаву в 1775 году уездным центром Новороссийской губернии, оставив в таковом качестве при преобразовании губернии в Екатеринославское наместничество, а затем Екатеринославскую же губернию (1783 год), четыре года спустя, в 1787-м, посетив её самолично во время своего знаменитого «Пути на пользу».
Проведала здешний Крестовоздвиженский монастырь (существует до сих пор), а на поле битвы для неё была устроена, говоря современным языком, реконструкция знаменитого сражения; командовал войсками А.В. Суворов.
Внук Екатерины Великой император Александр I ещё больше возвысил значение Полтавы, подняв её до уровня центра учреждённой им одноименной губернии, размерами вдвое превышавшей современную Полтавскую область.
Стараниями назначенного им генерал-губернатора князя Алексея Куракина это захудалое, по сути, село, было преобразовано в «маленький Санкт-Петербург» с прямыми широкими улицами-«перспективами», «круглой площадью» со зданиями Присутственных мест, где ныне располагается горсовет, Дворянского собрания (недавно сожгли, необдуманно отдав в аренду торгашам), и другими, в текущий момент времени пребывающими в разной степени разрушенности и мерзости запустения.
В центре этой площади, носившей разные названия: Александровская, а когда на её месте выросли деревья – Корпусный парк (по названию Полтавского Петровского кадетского корпуса, смотрящего на него своими окнами, в настоящее время – грандиозная руина в центре города), князь Куракин соорудил памятник Славы, совокупив для создания монумента творческие силы губернского архитектора М.А. Амвросимова и столичных знаменитостей Тома де Томона, скульптора Ф.Ф. Щедрина и других.
Памятник торжественно открыли 27 июня 1811 года, в очередную годовщину Полтавской битвы. Здания города были красочно иллюминированы, состоялись праздничный обед и фейерверк, был дан артиллерийский салют. Известный поэт – полтавчанин В.В. Капнист – отозвался на событие стихотворением, начинавшимся словами: «Красуйся, торжествуй, Полтава…».
Тем самым была заложена традиция, существовавшая до 1917 года, и восстановленная затем в советское время: у памятника Славы традиционно проходили ежегодные празднования очередных дат Полтавского сражения и щирокие народные гуляния. Монумент стал символом Полтавы, её визитной карточкой и предметом законной гордости полтавчан: ведь это их предки отстояли, совместно с воинами русской армии, город-крепость от шведов, сильнейшей на тот момент армии мира.
Общим местом, константой истинного положения вещей является утверждение, что Украину создали русские императоры и советские руководители. Полтава в этом смысле отнюдь не исключение: помимо дарования административного устройства по воле и затратам правителей Российской империи город насыщался высокохудожественными памятниками истории и культуры начиная от монумента на месте отдыха Петра I (где стоял дом казака Магденко, в котором жил комендант Келин и останавливался царь, посетивший крепость на следующий день после битвы, а потом ещё), каменного футляра над Спасской церковью, свидетельницей героической обороны, до памятников Котляревскому и Гоголю.
Руководители СССР по-своему благодетельствовали Полтаву, как хранительницу славы русского оружия. Здесь были построены многие предприятия союзного уровня: 20-й и 22-й военные заводы, искусственных алмазов и алмазного инструмента, газоразрядных ламп, химического машиностроения, турбомеханический, медицинского стекла и другие. Их продукцию можно было найти во всех уголках Советского Союза и десятках зарубежных стран, ибо она пользовалась большим спросом.
Во всех гарнизонах Советской Армии высоко котировались выпускники Полтавского высшего военного зенитно-артиллерийского командного Краснознамённого училища (ПВВЗАККУ), носившего имя своего выпускника генерала армии Н.Ф. Ватутина, располагавшегося в корпусах бывшего Полтавского Петровского кадетского корпуса: ведь на их погонах как бы лежал отблеск славы победоносных предшественников, воинов 1709 года.
Но самым знаменитым местом в Полтаве оставалось поле Полтавской битвы с его Братской могилой русских воинов, церковью, освящённой в честь святого Сампсония Странноприимца, в день памяти которого состоялась преславная виктория, лагерем русской армии, командным пунктом Петра I, памятниками на месте редутов, «русским от русских», «шведам от русских», «шведам от шведов» и, конечно, знаменитым музеем, в первый из которых (1909 года) были переданы экспонаты от императорской семьи, Эрмитажа, Русского и Артиллерийского музеев Санкт-Петербурга.
На «вторую редакцию» этого музея, разграбленного в годы Гражданской войны, и добитого во время Великой Отечественной, опять стягивалась вся страна: музеи Москвы, Ленинграда, других городов СССР.
Экспозицию составили более 4000 экспонатов, исключительно оригинальные, а не в копиях: «знамёна русской армии и трофейные шведские, личные вещи Петра I, артиллерийские орудия, огнестрельное и холодное оружие, коллекция памятных медалей, исторические документы, произведения искусства, включая картины и гравюры выдающихся мастеров Д. Мартена Младшего, Натье, Белотто—Каналетто, Л.Ф. Лагорио, Ивана и Алексея Зубовых, П. Пикара и других» (цитата из научной статьи).
Музей огромного историко-культурного заповедника с охранной зоной в 720 гектаров стал самым посещаемым из всех подобного рода заведений в Полтаве. В него стремились попасть туристы со всех регионов СССР и зарубежных стран, ибо велика в мире была слава Полтавской битвы, изменившей судьбы народов и государств.
Сюда с охотой приезжали отовсюду научные работники, занимавшиеся проблематикой Великой Северной войны в целом и Полтавской битвы в частности. Здесь проходили презентации их книг и научные конференции…
Всё в прошлом! С обретением «независимости» в Полтаве сразу было «убито» военное училище, и постепенно превращены в руины все те предприятия, которые прежде составляли её трудовую славу.
Памятники, коими полтавчане гордились на протяжении более чем двух столетий, стали в самостийной Украине объектами проявлений вандализма, поддерживаемого и направляемого «сверху»: их уродовали, обливали краской, а недавно придумали новый способ борьбы – закрывать густой сеткой, раскрашенной в жёлто-синие цвета. Что, безусловно, является убедительным свидетельством поддержки «культурного терроризма» именно на властном уровне. В противном случае поганые рученьки осквернителей культурного наследия быстро бы укоротили: оно ведь, по идее, находится под охраной соответствующих законов государства.
Во время оно Полтава была исключительно благополучным городом: предприятия обеспечивали полную занятость населения и платили солидные зарплаты. Сюда стремились вернуться военные, отслужив положенный срок. На момент развала СССР численность населения составляла порядка трети миллиона человек, далее стабильно падала, достигнув отметки 279593 жителей (состоянием на 1.01.2022 года, свежее данных нет).
Полтава претендовала на право называться культурной столицей Украины (украинский язык советского образца был создан на основе полтавско-киевского диалекта, здесь родился «зачинатель украинской литературы» Иван Котляревский). Город действительно поражал приезжих обильной зеленью бульваров, чистотой улиц и площадей. Увы, и это в прошлом.
В рейтинге украинских городов Полтава занимает последнее, в лучшем случае предпоследнее место по качеству жизни в различных её измерениях, стремительно деградируя до уровня села, с которого всё и началось.
Некогда научный центр и точка притяжения солидных исследователей истории – Полтава – вообще «упала» ниже всяких плинтусов. Чем, к примеру, порадовал посетителей некогда знаменитый музей Полтавской битвы в канун нынешней, 314-й её годовщины?
Выставкой «Когда прошлое напоминает о себе», состоящей из 34 безродных (неидентифицированных) предметов: подков, ломаных пряжек, пуговиц и черепков, найденных на месте расположения шведского лагеря под Полтавой. Они, тем не менее, были сразу выставлены в экспозицию, – с гордостью сообщалось на сайте «Полтавщина».
Музей ведёт и неустанную «просветительскую» каинову работу, развивая подборку «Мазепинці – поборники незалежності України», где всё от начала до конца — ложь, выдумки, инсинуации.
С тем и живут ныне «славных прадедов великих правнуки поганые», как говаривал про подобных Тарас Григорьевич Шевченко.
Заглавная иллюстрация: «Торжественный въезд Петра I в Полтаву после победы». Художник Юрий Каштанов
Нет Комментариев