Когда наши войска оставляли (согласно «непростому решению» Суровкина) Херсон и плацдарм вокруг него — мной (и не только) было отмечено, что противник непременно попытается воспользоваться господствующим правым берегом Днепра для попытки захвата плацдарма(ов) на левобережье. Возможность наблюдения и обстрела в зоне прямой видимости наших коммуникаций, а также самих позиций — залог сколько-нибудь успешных действий для тех подразделений, которыми враг пытается закрепиться на левом берегу.

Плацдарм под Алёшками на острове в пойме Днепра — является тактическим. Просто потому, что даже захватив данный остров — противнику — если он предполагает дальнейшие более широкие операции — придется вновь форсировать протоки и болота, чтобы захватить плацдарм уже на «твердой почве» за пределами поймы.
Полагаю, что враг столь упорно бросает на убой (так как осуществлять смену высаженных подразделений не может, — может только вывозить с плацдарма раненых) своих бойцов про причинам:
а) желания добиться хоть какого-то успеха, который можно «подать» населению в качестве «крупной победы»;
б) в рамках отвлечения сил и средств ВС РФ с других направлений, где планируются и проводятся удары стратегического характера;
в) чисто из общеизвестного «хохляцкого» упрямства, заставляющего цепляться за каждый клочок земли, невзирая на потери.

О том, что наше командование понимало «второстепенность» указанного участка — говорит факт, что в районе Алёшек задействованы «второочередные» части, укомплектованные «мобиками», тогда как ранее занимавшие участок подразделения кадровой 7-й Воздушно-десантной дивизии были отправлены в Запорожье, где удары врага представляют наибольшую опасность.
Чем-же, в таком случае, вызваны настойчивые попытки сбросить врага в реку? Не лучше ли было постепенно, с боями оставить остров, стараясь лишь нанести врагу наибольшие потери?

Данный вопрос «висит в воздухе», но однозначного ответа лично у меня на него нет. Поскольку, захватив остров, враг, конечно-же, на этом не остановится, наладит понтонную или паромную переправу и навяжет нам бои уже непосредственно за Алёшки — с целью создания плацдарма уже на «твёрдой земле». Каковой может нести уже стратегическую угрозу.

Откровенно говоря, лично меня (будь я на месте российского командования) подобная угроза не пугала-бы «от слова никак». Просто потому, что будь я командующим (да простит мне читатель подобную вольность, так как данная возможность мне «не грозит от слова совсем») — нашел-бы не-линейные ответы на действия врага. Но в условиях, когда:
— оборона ВС РФ везде, кроме Донбасса, полностью пассивна и не предусматривает возможности проведения наступательных операций вне зоны текущего контроля;
— ее возглавляют такие «военные гении», как руководящий на указанном направлении генерал Макаревич (один из многочисленной плеяды «храбрых, но непроходимых»), — всё выглядит «не так однозначно».

Источник