В новый 2023 год Южная Корея идет с новым Комплексным планом по арктической политике. Первый такой план страна приняла в 2013 году вскоре после присоединения к Арктическому совету на правах наблюдателя. Второй последовал в 2015 году – он был рассчитан аккурат до конца 2022 года. Ну и, соответственно, к двадцатым числа ноября был подготовлен третий
Что в документе?
План предусматривает радикальное усиление активности на полюсах. К 2030 году в Антарктике появится третья (!) южнокорейская исследовательская станция – в отличие от первых двух, она расположится не у побережья, а в глубине континента, став первой корейской и шестой вообще материковой станцией в Антарктиде.
Но основной акцент будет сделан на Арктике. В планах – строительство современного ледокола водоизмещением 15 тыс. тонн (на это в бюджете предусмотрено чуть более 200 млн долларов США), а также создание экологичного ледокольного контейнеровоза под грядущие трансарктические грузоперевозки. Еще один важный пункт – формирование сети арктических микроспутников, формально предназначенных для наблюдения за таянием ледников и изменением уровня моря в Арктике (и, как многие уверены, за разными другими вещами).
Отрицать невозможно – Южная Корея намерена всерьез нарастить свое присутствие в высоких широтах. Не надо обманываться общими словами о «научных» и «гуманитарных» интересах страны к Арктике – корейцами движут глубоко прагматичные мотивы. Во-первых, будучи нетто-импортером энергоносителей (поступающих преимущественно из стран Ближнего Востока), они остро заинтересованы в новых источниках поставок. Во-вторых, помимо диверсификации, это поможет Сеулу серьезно оптимизировать логистику: по подсчетам, если страна будет получать всего лишь 10% потребляемой нефти из Заполярья, это позволит ей экономить до 1 млрд долларов в год на транспортных расходах. В-третьих, какой бы сложной не выглядела сейчас транзитная история на СМП, в Сеуле реально проговаривают перспективы трансарктической коммерческой навигации (отсюда и проектирование ледокольного контейнеровоза). Ну и в-четвертых, корейцы хотели бы активнее развивать тему добычи арктических биоресурсов – продовольственная безопасность для этой страны очень важна.
На высоту планки, заданной новым планом, прямо повлияли наши дела – не только и не столько арктические, сколько «вообще». Есть мнение, что изначально, работая над постановкой конкретных задач, авторы документа были скромнее в своих желаниях. Однако уж очень многое в поведении России за уходящий год воспринималось как слабость, неуверенность в себе и своих силах, предвестник дальнейшего геополитического отступления по всем фронтам, в том числе – и за полярным кругом. А это востребовало максимально агрессивную программу, которая должна обеспечить нарастающее физическое присутствие Южной Кореи в Арктике уже в перспективе нескольких лет, чтобы успеть втиснуться в ниши, потенциально освобождаемые слабеющей Россией.
Нет Комментариев