ОТКРОВЕННЫЕ РАССКАЗЫ КРЫМЧАН: КРЫМ НАШ, НО…

О событиях «крымской весны» 2014 года сказано, наверное, уже всё, что на данный момент можно сказать. «Крым наш!» – эти слова объединяют русских патриотов. Много рассказывалось и об успешных проектах – Крымском мосте, трассе «Таврида», обретении полуостровом энергетической независимости. Однако за каждым политическим решением и экономическим свершением стоят жизни простых людей. Мы решили взглянуть на произошедшие события через призму человеческих историй.

Коренные крымчане могут сравнить «до» и «после», а кто-то приехал на полуостров с Украины и почувствовал разницу между двумя государственными укладами. Некоторые прибыли в Крым с материковой части России – у них своя точка зрения на происходящие изменения. Другие же, напротив, в силу своих убеждений не захотели жить в российском Крыму и уехали на Украину. Царьград даёт слово жителям Крыма и Севастополя – настоящим и бывшим.

Мы в составе России или как-то сбоку?

Ольга Сергеева, педагог, коренная жительница Симферополя:

«Голосовала я в 2014 году за присоединение к России, и точно так же голосовали подавляющее большинство моих знакомых. Мне смешно читать и слушать про референдум под дулами автоматов, про аннексию и оккупацию – так могли говорить только те, кто не был тогда у нас. Я не юрист и не знаю, как всё это выглядит с точки зрения международных норм, но совершенно точно могу вам сказать, что жители Крыма тогда почти единодушно проголосовали за воссоединение с Россией.

И в этом виновата в первую очередь сама украинская власть: Крым у неё, такое ощущение, был на положении нелюбимого пасынка.

Трасса «Таврида». Фото: Koroleva Yana/ Shutterstock.com

Что изменилось за семь лет? Очень многое.

Из хорошего: видно невооружённым глазом, что ремонтируются дороги (одна «Таврида» чего стоит!), благоустраиваются парки, строятся школы. Мои мама и папа при Украине получали копеечные пенсии. Ну, они и сейчас не жируют, но на те пенсии, что они получают на данный момент, хотя бы можно жить. Как изменились зарплаты бюджетников, я это лично на себе ощущаю. И о разнице с Украиной все в курсе. Хоть как-то налажена социальная работа. Коммунальные тарифы у нас существенно ниже украинских.

Из плохого: цены в наших магазинах сравнялись с московскими, некоторые продукты ещё и подороже будут. А вот наши зарплаты совсем не московские. Федеральные торговые сети к нам так и не пришли – боятся санкций, видимо. Наверное, по этой же причине у нас нет отделений крупных банков. Все это, откровенно говоря, раздражает. Возникает вопрос: мы в составе России или где-то сбоку?

ФОТО: СИМФЕРОПОЛЬ / VK.COM

О своём выборе в 2014 году не жалею. И не знаю ни одного человека, кто бы о нём жалел. Проблемы есть, но, думаю, на уровне Москвы их можно решить. И чем быстрее крымчане почувствуют себя полноценными россиянами, тем будет лучше». 

Дома строят, а рабочих мест нет, 70% бизнеса умерло

Григорий Донец, председатель Севастопольской общественной организации по сохранению объектов культурного наследия «Морской форт».

«Первое и основное. То, что люди ожидали, к чему стремились в части восстановления исторической справедливости, это свершилось. Мы вернулись в Россию, откуда нас по большому счёту изъяли незаконно. Вот это никем не обсуждается и не ставится под сомнение. Мы можем спокойно разговаривать на родном языке, мыслить на нём. Более того, мы ощущаем огромную поддержку государства и конкретно президента России по становлению аутентичности города-героя Севастополя. То есть даже на уровне простых людей есть чёткое представление, какие деньги сюда вкладываются, чтобы подтянуть Севастополь хотя бы к среднему уровню.

Обустройство территорий и общественных пространств в городе, особенно в последние полтора-два года, идёт ускоренными темпами. Началось движение в вопросе обеспечения бесперебойного водоснабжения города. Проблема пока не решена, но её решают.

Есть у нас и ещё одна проблема: практически полное отсутствие очистных сооружений. По данным правительства, в море уходит безо всякой очистки порядка 80 процентов сточных и канализационных вод, и только 15-20 процентов подвергаются механической очистке. Это, естественно, накладывает свои особенности на использование наших и так немногочисленных пляжей. Однако в рамках федеральной целевой программы планируется реконструкция старых и строительство очистных сооружений. То есть нахождение в составе России вселяет в нас уверенность в будущем.

Теперь переходим к плохому. В России, и в Крыму в том числе, существует одна большая системная проблема: фактически однопартийная система, которая не предполагает экономического и социального развития. Это то же самое, что было при Советском Союзе, когда руководила одна партия – КПСС. Если мне кто-то скажет, что у нас есть ещё другие партии, отвечу, что из них такая же оппозиция, как из теста пуля.

НАБЕРЕЖНАЯ В СЕВАСТОПОЛЕ. ФОТО: ALEKSEY IVANOV/ TV ZVEZDA / GLOBALLOOKPRESS

Из этой проблемы произрастают все остальные. Первая, на мой взгляд, проблема – это проблема рабочих мест. Надо признать, что при всей эйфории перехода под юрисдикцию Российской Федерации пострадал не только материковой бизнес.

Катастрофически пострадал бизнес Севастополя – порядка 60-70 процентов его за семь лет умерло безвозвратно. Раньше он был ориентирован на Польшу, Турцию, Германию и работал вполне успешно, но сейчас из-за санкций это стало невозможно.

Вторая проблема: город бессистемно, безалаберно застраивается многоэтажками и индивидуальными жилыми домами. Причём уже третий губернатор вроде как понял, что площадь Севастополя – 1080 квадратных километров, и ни километра, ни метра больше не будет. Земли уже заканчиваются – и начинают прихватывать территории объектов культурного наследия, сельскохозяйственные земли переводят в категорию для строительства. Причём дома строят, а рабочих мест нет!

ГРИГОРИЙ ДОНЕЦ. ФОТО ИЗ ЛИЧНОГО АРХИВА

Ещё одна большая проблема – с нашим культурным наследием и патриотизмом. И хотя

президент России объявил, что можно считать Севастополь патриотической столицей нашего государства. Так вот, никакая это не столица. И даже не провинция. Потому что, обратите внимание, абсолютное большинство объектов культурного наследия регионального значения у нас бесхозные.

И, соответственно, постепенно разрушаются.

Впрочем, при Украине в вопросах социально-экономического развития всё было на порядок хуже: городу не выделяли столько денег. В своё время экс-президент Украины Леонид Кучма сказал, мол, что вы носитесь со своим Севастополем? Через десять лет он будет обычным провинциальным городом. То есть отношение было соответствующим. Однако многим людям жилось легче, поскольку было больше рабочих мест, больше возможностей заработать.

Что нужно сделать, чтобы решить существующие проблемы? Если бы существовала независимая система контроля за действиями исполнительной власти, думаю, всё немедленно встало бы на свои места. Выход, мне кажется, в создании органов народного контроля – по примеру того, как это было в СССР. Народный контроль обладал реальной независимостью – его боялось в том числе и партийное руководство. И это не значит, что деятельность этого органа подрывала устои государства, наоборот – он работал на укрепление государственности и повышение уровня доверия людей к власти». 

Быть в России – это просто естественно

Валентин Филиппов, журналист, переехал в Севастополь из Одессы:

«Я – участник «крымской весны», и, поскольку Россия в 2014 году решила ограничиться малым, из Одессы мне пришлось эвакуироваться.

Что изменилось в жизни крымчан после воссоединения с Россией? Дело в том, что

в России совсем другая структура общества. Бюджетники здесь находятся в лучшем положении, чем на Украине. Я скажу так: если на Украине по-прежнему, как и в 90-е годы XX века, учителя и инженеры бросают работу и идут торговать на рынок, то в Севастополе начался обратный процесс. Те, у кого есть соответствующее образование, наоборот, бросают торговлю и возвращаются в школы, больницы.

Таким людям, конечно, стало жить лучше.

Мелкие торгаши, наоборот, очень переживают. На Украине же было все просто – бардак бардаком. Хочешь торговать? Поставил лоток где угодно – и торгуй. Если к тебе подошли полицейские – даёшь им символическую сумму, примерно 5 долларов, и всё забыто. А в Российской Федерации гораздо сложнее: нужно регистрировать ИП, вести бухгалтерию, оформлять санитарную книжку, если ты торгуешь продуктами. То есть приходится соблюдать законодательство. Серьёзно потеряли те, кто сдаёт квартиры туристам. То есть фактически они зарабатывают те же деньги, но с учётом выросших цен это уже совсем немного.

ВАЛЕНТИН ФИЛИППОВ. ФОТО ИЗ ЛИЧНОГО АРХИВА

Несмотря на трудности, люди не то что не жалеют о своем выборе – по-моему, в 95 процентах случаев они даже не думают, что могло быть как-то по-другому. Для них настолько естественно состояние «быть в России», что иного они себе уже не представляют. И даже когда кто-то в соцсетях начинает наезжать на власть и при этом появляется провокатор, который пишет что-то в духе «ну правильно – оккупанты захватили Крым», его, мягко говоря, просят покинуть дискуссию. Потому что можно быть сколько угодно недовольным своей властью, но это абсолютно не означает, что можно подменять понятия». 

Деньги расходуются как-то странно

Антон Гурьянов, пенсионер, переехал в Гурзуф из Москвы:

«Я связан с Крымом уже давно, а последние годы провожу здесь практически всё время, приезжая в Москву только зимой. Что могу отметить из позитивных изменений? Трасса «Таврида» – исключительная. Европа «отдыхает». Крымский мост, несмотря на скепсис наших «партнёров», построили в кратчайшие сроки». Стоимость коммунальных услуг ниже, чем на материке, и существенно меньше, чем на Украине.

В Севастополь государство вкладывает колоссальные средства, и результаты этих вложений видны невооружённым глазом. Не знаю, выделяется ли что-то на Гурзуф, но если и выделяется, то расходуются эти деньги как-то странно. Пляж не облагорожен, нет нормальных спусков. Плитка на набережной не ремонтировалась, по-моему, с 2008 года, сейчас она вся потрескалась, а кое-где и вылетела. Это место, как правило, заливают бетоном перед приездом начальства.

Очень сильно выросли цены. Как вам огурцы за 280 рублей? Такого я даже в Москве не видел. Возможно, это связано с отсутствием нормальной конкуренции – крупные торговые сети в Крым так и не зашли. Значительно подорожал и отдых – начиная с проживания и заканчивая ценами в ресторанах и кафе. Впрочем, туристы – единственный источник заработка для многих жителей курортных городов, и их, конечно, стараются «отжать» по полной программе.

В чём основная проблема?

Мне кажется, в том, что, несмотря на переход под российскую юрисдикцию, депутатский корпус и исполнительная власть здесь практически те же, что и были при Украине. Да, от них потихоньку избавляются, но медленнее, чем хотелось бы. А психология чиновника, который сидит «на чемодане» и ждёт, что его не сегодня-завтра выгонят, известна: он любыми способами старается обеспечить своё будущее и ровным счётом ничего не делает.

Негативные настроения в городе, конечно, присутствуют, однако свои претензии люди в основном адресуют местной власти. Сомнений в правильности решения о присоединении к России у подавляющего большинства людей тоже нет. Проблемы, которые есть, решаются чисто административным путём, а именно – усилением контроля со стороны региональной и федеральной власти. Вот этого в Гурзуфе точно не хватает».

Кто уехал из Крыма, хотел бы вернуться

Анна Алимова, в 2014 году уехала из Крыма на Украину:

(имя изменено по этическим соображениям)

«Мы с мужем не разделяли идей «крымской весны». Мы считали себя украинцами, а тех, кто хотел присоединения Крыма к России, – предателями. Поэтому у нас даже не стояло вопроса, уезжать или нет. Конечно, уезжать!

Возможно, тем, у кого были родственники в других городах Украины, повезло больше. У нас их не было, поэтому мы с супругом и двумя детьми, приехав в Николаев, вынуждены были снимать квартиру. Сбережения таяли быстро, а приличную работу оказалось найти довольно трудно. В итоге обустроились, определили детей в школу, но денег фактически хватало для того, чтобы едва сводить концы с концами. Надеялись, что со временем всё как-то образуется.

Потом пришло понимание, что не особенно мы здесь и нужны. Перебрались в Кропивницкий (бывший Кировоград. – Прим. Царьграда), но лучше не стало. Постепенно возобновилось общение со знакомыми, оставшимися жить в Крыму, стали обсуждать перемены. Поначалу я, если честно, не верила тому, что мне рассказывала подруги – про российские зарплаты, пенсии. Про то, что никто в Крыму не запрещает быть ни украинцем, ни татарином, ни вообще кем бы то ни было. Потому что тут у нас говорят только о российских репрессиях. Но знакомые-то не врут: они не описывали райскую жизнь,  они о своих проблемах рассказывали. Но с нашими эти проблемы ни в какое сравнение не идут!

В итоге к чему мы пришли: я работаю продавщицей в магазине, хотя по образованию – инженер-технолог. Муж уволился с одной работы, ищет другую. Если не найдёт – придём к тому, что нечем будет платить за квартиру. Всерьёз задумываемся о возвращении в Крым…»