В среду 25 ноября в британском парламенте выступил самый популярный (согласно данным YouGov) консервативный политик – канцлер Риши Сунак

Со своими 48% он на 8 пунктов опережает премьер-министра Бориса Джонсона, и это давало повод некоторым политическим комментаторам видеть в министре финансов будущего лидера партии и даже будущего премьера. Такого рода взгляды были распространены и в самой консервативной среде.

В чём заключался секрет столь высокой популярности Риши Сунака? Отчасти в том, что резко сбавил в популярности лидер тори и триумфатор прошлогодних выборов Борис Джонсон. Пандемия короновируса в этом виновата в первую очередь. Претензии к Борису лично, и к его правительству в целом по поводу стратегии (а зачастую – отсутствие таковой) борьбы с КОВИД-19 плавно нарастали с весны. А теперь, когда в Британии действует трёх-уровневая система локдауна, и рассматривается перспектива перехода к четырёхуровневой, общественное недовольство, похоже, достигло своего пика.

В этой ситуации Риши Сунак – распорядитель государственных финансов – смотрелся как фигура, от которой напрямую зависит благополучие страны в целом и благополучие чуть ли не каждого подданного британской королевы лично. И вот канцлер выступил с оценкой текущего положения и перспектив британской экономики. Эффект этого выступления оказался, мягко говоря, неоднозначным. Ключевой тезис доклада канцлера – всё самое трудное и самое плохое ещё впереди. «Чрезвычайное экономическое положение» («ЧП-экономика» — “economic emergency”) – это лишь начало. Урон, уже нанесённый пандемией коронавируса британской экономике, заставляет правительство прибегать к чрезвычайным и беспрецедентным по своим масштабам финансовым вливаниям. А выход экономики на докризисный уровень (январь 2020 г.) может состояться только в конце 2022 г.

По итогам нынешнего года прогнозируется падение британского ВВП на 11.3%. И это рекордный показатель за период более чем 300 лет! При этом даже если действительно случится восстановительный экономический рост и к концу 2020 г. британская экономика достигнет показателей января 2020, всё равно в 2025 году она будет на 3% меньше, чем прогнозировалось в марте этого года. Таковы длительные последствия этой рецессии. И это лишь в самом общем виде. А если смотреть на рост государственного долга, рост безработицы и вообще вникать во все бюджетные детали, то картина вырисовывается отнюдь не «маслом». А скорее – совсем иного рода субстанциями…

Под непосредственным впечатлением обнародованных статистических данных и экономических прогнозов редактор политического отдела газеты The Telegraph Алистер Хит (Alister Heath) снабдил свою статью вот таким заголовком: «Britain is facing ruin, but deluded Tories are still refusing to accept it». Но какие же есть основания у столь опытного журналиста бить тревогу, утверждая, что «На Британию надвигается разруха, а наивные тори всё ещё отказываются это признать»? Ведь он опирается на те же данные и те же прогнозы, что и министр финансов? Однако, последний говорит только о ЧП-экономике – что, конечно, то же «не сахар» — но при этом оптимизма не теряет.

Разумеется, было бы странно, если бы второй по значимости член правительства стал прилюдно кричать «Караул!» и «Спасайся кто может!» Но разница между «чрезвычайным положением» и «разрухой» всё же значительная. В первом случае это – трезвая оценка положения и готовность с помощью адекватных мер из этого положения всё-таки выходить. Во втором – это своего рода «глас вопиющего в пустыне»: голос «ясновидца» который прозревает, то, что не видно и неведомо всем остальным. Так что же именно «прозревает» Алистер Хит?!

Опираясь на отчёт Бюро бюджетной ответственности (Office for Budget Responsibility — OBR), он замечает, что столь ужасающей официальной оценки положения экономики он не встречал в документах какой-либо развитой страны. «Тот факт, что все расходы диктовались необходимостью, что мы можем себе их «позволить» (в том смысле, что способны занимать ещё больше), что проценты по займам безумно низки и что экономика резко пойдёт в рост после применения вакцины – отнюдь не утешение».

По мнению А.Хита размер катастрофы значительно превосходит все официальные оценки. Ведь на самом деле никто не знает, какое влияние на структуру финансовой системы окажет политика количественного смягчения. Потом в каких единицах можно будет подсчитать культурный урон в совокупности с возвратом к «велферизму», патронажу государства, исходу иностранных рабочих и ощущению, что деньги доступны и что правительство в бюджетной политике якобы не связано никакими ограничениями?

Это – в общем и целом. Так сказать, предощущение беды. Но вот и конкретика: да, сейчас при низкой процентной ставке обслуживание долгов обходится правительству в 1.7% от годовых доходов в бюджет. Но, что если в будущем и даже недалёком случится финансовый, торговый или военный кризис? Согласно данным того же Бюро бюджетной ответственности, увеличение процентной ставки на один процентный пункт приведёт к росту бюджетного дефицита в два раза. А что, если ставка вырастет на 2-3 процентных пункта – не говоря уже о большем? Ведь это геометрическая прогрессия…

«На этом фоне экономической бойни поражает то, — пишет А.Хит, — что наш политический ландшафт как бы застыл в абсурдном состоянии стоп-кадра. Наши политические классы верят, что они могут продолжать в том же духе, как будто ничего не случилось. Правительство продолжает цепляться за устаревший предвыборный Манифест, исходивший из предпосылки, прямо противоположной шоковой ситуации, обусловленной КОВИД-19. Из предпосылки, что мы на самом деле богаче, чем думали, что, похоже, режим экономии десятых годов остался позади и что мы можем позволить себя жить не по средствам».

Алистер Хит специально оговаривается, что он не винит министра финансов. Возможно, исходя из предчувствия, что Риши Сунак действительно перспективный консервативный политик, не исключено, что будущий премьер. Или просто – на всякий случай. «Его речь, — признаёт А.Хит,- почти намеренно подчёркивает крайности внутренних противоречий, когнитивный диссонанс, несостыковку экономической реальности и политики. Он зафиксировал «чрезвычайное экономическое положение», но мало что сделал для выхода из него».

Но что именно мог бы сделать Риши Сунак? Алистер Хит напоминает канцлеру, что последний является «рыночником и фискальным консерватором», а потому он должен был бы убедить Бориса Джонсона заняться сокращением и оптимизацией государственных структур. А вместо этого он приготовил сцену для будущего идеологического сведения счётов в партии Тори. По итогам которого и станет понятно, на кого мы больше похожи – на Италию или Сингапур.

В конечном счёте, именно на Риши Сунака и возлагает полную ответственность за будущее британской экономики (и, понятно, будущее самой Британии) Алистер Хит. Ведь канцлер, по его мнению, прекрасно понимает, что сейчас вопрос стоит не столько о бюджетном дефиците, сколь об экономическом росте и конкурентоспособности страны. Брекзит должен означать радикальное сокращение налогового бремени на бизнес и сокращение правительственного регулирования, а также долгосрочную реформу образования и систем профессиональной подготовки. Иначе Брекзит обернётся провалом. А значительное увеличение налогового бремени погубит эту мечту – вместе со всем наследием самого Джонсона.

Самая главная претензия Алистера Хита к Риши Сунаку сформулирована предельно понятно и предельно остро:

«Это представление государственных расходов ничего не говорит о том, как выглядит на самом деле Ришиномика. В ближайшее время канцлер должен будет выложить карты на стол и поставить на кон свою карьеру, открыв своё видение экономической стратегии. А пока что он должен объяснить своей — становящейся всё более экономически неграмотной – партии, что она не может продолжать своё безвольное сползание в протосоциалистическую тупость. Тори должны осознать реальность или им никогда не будет прощения за разрушение экономики».

По сути дела Алистер Хит предлагает консерваторам сделать решающий выбор накануне поворотного пункта в новейшей истории Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии. Останутся ли они при прежней программе социал-консерватизма, благодаря которой они пробили «Красную стену» английского Севера и отвоевали у лейбористов, казалось бы, их ядерный электорат? Или вернутся к классике тэтчеризма, со ставкой на свободный рынок и «маленькое правительство»? Проблема, однако, в том, что в ситуации, которую сам же Алистер Хит описал как «надвигающуюся разруху», обе альтернативы, как говорится – «хуже».

Путь к «протосоциалистической тупости» действительно превратит Британию в Италию, а что касается перспективы оказаться Сингапуром, то и здесь таится подвох. Джонсон – не Ли Кван Ю, и в принципе авторитарный режим на Британских островах – это что-то из антиутопий Джорджа Оруэлла. Хотя… Может там 1984 год всё-таки наступит?+

Леонид Поляков, ПолитАналитика