Главное — обещать много, сочно, на все лады и для всех избирателей своё. Такова суть предвыборной программы кандидата в президенты России Владимира Жириновского
«Не было любви в моей жизни»
Жириновский, по собственному признанию, — человек, выросший без любви. С детства он был «при галстуке», был успешен и по советским, и по постсоветским меркам. Но настоящая победа ему никогда не давалась. Ни во что не верящий, залихватский и безответственный популист Жириновский никогда не получал настоящего народного признания.
Он всегда был смешным, иногда — умным, но никогда — своим. Вечный депутат, вечный кандидат, вечный популист. Видимо, в России кто не может вызвать народной любви к себе, не может рассчитывать и на победу в предвыборных гонках.
Жириновский — человек, который может удивить. Например, своим политическим долголетием. Он уже давно не стремится, а может быть, и никогда не стремился к результату. Его избирательный потолок в 10% никогда им не достигался в его шести предвыборных президентских кампаниях. Он приближался к 10%-й планке только против Медведева в 2008 году, но и там не достиг её и с результатом в 9,35% вновь проиграл. Жириновский, каким бы странным это ни показалось, — типичный советский человек, который был воспитан в советской атеистической действительности, но ненавидел её в силу экономической и бытовой замшелости. Он был создан мировоззрением советского времени, но не принял коммунистический отказ от собственности. Если бы советская система отказалась от некоторых своих марксистских догм, например, ввела бы многопартийность и вернулась к НЭПу, Жириновский вполне мог бы полностью в неё вписаться.
Весь советский период своей жизни Жириновский провёл в советских синекурах: Институт восточных языков, служба в политуправлении штаба Закавказского военного округа, Советский комитет защиты мира, «Инюрколлегия» (подразделение Минюста СССР), издательство «Мир».
Кстати, первое название ЛДПР было следующим: Либерально-демократическая партия Советского Союза…
Но советский социализм был принципиально неулучшаемым, как только коммунисты отказались от мировой революции и стали строить некий немарксистский «социализм с человеческим лицом», советская система пошла вразнос. Начав перестраиваться внутри своего системного кризиса, она окончательно была демонтирована многонациональной верхушкой самой партии. Партийные националы, всё время слышавшие о построении социализма в одной, отдельно взятой стране, решили, что и они в свою очередь могут построить свой национальный «рай» в отдельно взятых национальных республиках.
Жириновский в те годы, а точнее, с 1990 года, уже связал свою жизнь с ЛДПР.
По своим предпочтениям он действительно либерал, но в своём эгоистическом стиле. Жириновский — либерал-популист, редкий тип либералов, в основном с презрением относящихся к народу.
Между ним и народом тоже нет чувства любви. Это обоюдная теплохладность. Но Жириновский понимает, что всякий представитель электората — это его потенциальный избиратель, и готов ухаживать за ним… в период избирательных кампаний.
Жириновский — не только либерал-популист, но и политический бизнесмен. ЛДПР — это хороший политический бизнес-проект, вот уже несколько десятилетий обеспечивающий Жириновскому постоянный доход и постоянное внимание общества, что может быть для него даже важнее денег.
Процесс предвыборных «баталий» ему нравится как популистский процесс самоудовлетворения. Жириновский — поглотитель внимания электората. Ему некомфортно, когда его не слушают, когда он не в центре внимания. Именно такого рода люди, выросшие «без любви», очень стремятся потом, во взрослом возрасте, компенсировать это отсутствие привлечением внимания к себе и своей деятельности.
Политический партийный бизнес Жириновского в нашей стране хорошо оплачивается. Парламентские партии наше демократическое государство высоко ценит. Согласно нашим странным законам о политических партиях и избирательных объединениях, набравшие на федеральных выборах более 3% получают государственные выплаты. И немалые. До 2015 года электоральный голос, набранный партией на выборах, монетизировался государством в расчёте из 55 рублей за одного избирателя. А далее, видимо, в связи с инфляцией и экономическим спадом «обменивается» по цене из 110 рублей за штуку.
Так, например, в 2015 году ЛДПР получила 1 130 845 500 рублей государственных денег за третье место в выборах.
Демократия и партийная узурпация
Демократии партии нужны как воздух, без них демократическая система вообще не способна к функционированию.
Обычно самих демократов не устраивают ни волеизъявления граждан страны, ни представительные учреждения, поэтому они не стесняются руководить и направлять (создавать) волю своего самодержавного народа-суверена. Полученная с помощью партий таким способом, «народная воля» становится политической реальностью, имея за собою силу большинства избирателей. Народ при этом выступает лишь как множество отдельных обывателей, проживающих на территории государства, а не как единая нация. Дух нации, её лицо, формировавшееся веками, не принимаются во внимание.
Такой взгляд на нацию освобождает власть от всякой ответственности. Народная воля как верховная власть в государстве призвана решать все вопросы управления. Практика же показывает, что выявить эту волю невозможно, так как обыватели в подавляющем большинстве ничего не смыслят в управлении государством. Здесь имеет значение только воля правящего слоя и партийных политиканов, специализирующихся на вопросах управления государством. Всеобщая народная воля определённо проявляется лишь в редких случаях, когда решение лежит на поверхности: «война на смерть», «долой узурпатора», «мир во что бы то ни стало» и т. п. Но эти проявления народной воли настолько ясны и очевидны, что не требуют никакого голосования.
Заменяя общее мнение партийными выборами и мнением большинства, демократия заставляет население говорить только «да» или «нет». Этот принцип механически выводит страну из состояния бесконечного поиска народной воли.
Далее встаёт вопрос: как же заставить народ голосовать?
Поклонники демократического строя, — писал русский консерватор Н. И. Черняев, — ссылаются на древнегреческие демократии, но они всецело держались на рабстве и не могут быть названы чистыми демократиями. Гражданину, который имел возможность с утра до вечера слушать философов и ораторов и посвящать труду лишь немногие часы, можно было ориентироваться среди кипевших вокруг форума политических споров. Несмотря на это, история древней Аттики представляет ряд эпизодов, свидетельствующих о непостоянстве и легкомыслии толпы. Чего же ждать от новейших демократий, граждане которых, поглощённые заботами о хлебе насущном, не могут уделять государственным делам и сотой доли того внимания, которое уделяли ему афиняне?»
(Черняев Н. И. Необходимость Самодержавия для России. Харьков, 1901. С. 57)
Увидев бесполезность своего «волеизъявления», подавляющее большинство народа вообще перестало бы голосовать, если бы либеральный демократизм настаивал на требовании прямой подачи голосов по всем вопросам. Сознавая это, либералы идут на дальнейшее искажение теории, дополняя демократические учреждения представительством и партиями. Эти учреждения и являются местом возникновения нового правящего сословия — политиканов. Политиканы нужны для организации «народной воли», а также для того, чтобы чисто социальные проблемы связывать с политикой, возбуждая своей пропагандой население.
Парламент, состоящий из партийных фракций, являет собой вариант замены сословного строя монархического государства, разрушенного революцией. И в этих условиях уже никакая сила не может удержать социальные группы от объединения в партии. Деятельность государства везде и всюду ограничивается, что является главной идеей либеральной демократии. Таким образом, мы имеем дело уже не с народоправством, а с парламентаризмом и господством партий. Господство партий проявляется прежде всего во внушении народу своей частной воли, своего мнения. Партии пытаются поймать избирателей на слове, окончательно подавив их собственную волю партийной агитацией. После выборов народ вообще исчезает с политической арены, его уже не ублажают, а игнорируют. Партии становятся властными суверенами, а народ продолжает быть безгласным и безвластным до нового «юрьева дня» подачи бюллетеней.
Нет ни одной формы правления, — говорил другой русский консерватор, Л. А. Тихомиров, резюмируя свой взгляд на демократию, — в которой воздействие народных деланий на текущие дела было бы так безнадёжно пресечено, как в этом создании теории, пытавшейся всё построить на народной воле».
(Тихомиров Л. А. Демократия либеральная и социальная. М., 1896. С. 44–45.).
Жириновский как зеркало нашей демократии
Таким образом, Жириновский в чём-то есть олицетворение самой «демократии» и особенно — партийной демократии. Он и его партия ЛДПР не только нужны демократии в нашей стране, но и являются, наряду с КПРФ и меняющими свои названия проправительственными партиями, столпами самой постсоветской системы.
Несмотря на многие яркие и «правильные» по смыслу заявления, сделанные Жириновским в разные периоды своей деятельности, назвать его консерватором всё же затруднительно.
По важным для любого консерватора вопросам он — чистый, радикальный либерал. Так, его взгляд на однополые браки и в целом на эту проблему сродни позиции Собчак и прочим либеральным демократам.
Он считает, что закон об однополых браках рано или поздно будет принят в нашей стране. А по поводу этих нетрадиционных отношений рассуждает в следующих выражениях: «В любой стране мира это было исторически. Это часть биологической сущности человека. Это не культура, это не болезнь. Это невозможность гармонии половых отношений между мужчиной и женщиной, и природа даёт выход».
Сказано со знанием дела и с неким личным переживанием сути проблемы. К своим «своеобразным» взглядам в этих вопросах он как-то умудрялся присовокуплять предложение узаконить многожёнство.
Вообще, надо сказать, что его популистской политической деятельности свойственна определённая аморальность. Он может кричать: «Христос Воскресе! Воистину Воскресе!» и параллельно оскорблять беременных журналисток, как в случае со Стеллой Дубовицкой. Может писать книги типа «Азбука секса» (совместно с Юровским, 1998 год), выступать за чипизацию всего населения или ставить в Москве самому себе прижизненный памятник (авторства Зураба Церетели).
Предвыборные обещания Жириновского
На текущих президентских выборах есть два документа: «Программа ЛДПР» и «Мощный рывок вперёд! Программа В. В. Жириновского «100 пунктов»», с которыми наш кандидат снова идёт завоёвывать… второе место.
Как типичный популист он обещает всем всё и желательно сразу после прихода к власти. Если он кого-то обижал в своих выступлениях вне предвыборных электоральных циклов, то в его последующей программе вы обязательно найдёте пункт, где он сглаживает эти свои «хамоватые загибы».
Так, в 2012 году он говорил, что на Урале живут самые «дебильные» люди в России: «Там тупое население. Там дебилы живут. От Перми до Екатеринбурга — это население дебильное… Я 40 лет езжу по стране. Более тупого населения, чем на Урале, нет». В сегодняшней же партийной программе мы можем прочитать некое «дезавуирующее» старый пассаж новое утверждение: «Уральцы — народ-герой. Урал — промышленное сердце России. Необходимо принять программу новой, высокотехнологичной индустриализации страны с учётом использования производственных мощностей и людских, энергетических и сырьевых ресурсов региона».
Вот так вот, без всяких переходов и извинений…
Сегодня Жириновский предлагает уничтожить Совет Федерации, заменить судейский корпус и опубликовать «все секретные архивы». Так и написано: «Все секретные архивы». Причём уточняется, что «все узнают правду про НЛО, войны, разведку».
Обещание всей правды про разведку и войны находится за гранью государственной логики. А вот с НЛО — прямо за гранью адекватности. Насколько наш популист верит сам в НЛО? Неясно.
Да, я думаю, его это и не волнует вовсе.
Главное — обещать много, сочно, на все лады и для всех избирателей своё. В либерально-демократической программе каждый может найти то, что ему может понравиться.
Сама программа так построена, что в одном пункте она может нравиться людям, которые хотят ужесточить наказания («для ликвидации преступности создать военно-полевые суды по всей стране»), а в соседнем — те, которые хотят «гуманизации», найдут слова противоположные: «провести всеобщую политическую, уголовную, экономическую и финансовую амнистии».
В одних местах он может выступать как социалистический популист («Национализировать все торговые сети» или «Волгоград переименовать в Сталинград»), а в других призывать антикоммунистов переименовать «Ульяновск в Симбирск, Киров — в Вятку, Ногинск — в Богородск» и «перезахоронить всех с Красной площади», в том числе и Сталина с Лениным.
Монархистам он может обещать «вернуть имперскую государственную символику: чёрно-жёлто-белый флаг, гимн «Боже, Царя храни!», установить орлов вместо звёзд на башнях Кремля, покрасить Кремль в белый цвет и праздновать День России 21 сентября». А антимонархистам провозглашать как свои принципы: «Только республики, никаких монархий» и «федерализм как универсальный принцип для всех стран».
Даже для анархистов у него есть своё «теплое слово». В пункте о борьбе с привилегиями он пишет, что они вызывали «негативное отношение граждан к любому виду власти(царь, советская власть и демократы ельцинского периода)».
Для атеистов и либералов есть пункт, что «государство должно быть светским. Религия не должна влиять на власть». Для националов и лиц с нетрадиционной ориентацией — слова о том, что «никакой дискриминации меньшинств — национальной, религиозной, расовой, сексуальной и др.».
Правда, на этом избранном популистском пути он периодически заходит в смысловые тупики. Например, в разделе «Семья» либерал-демократы Жириновского заявляют, что рождение ребёнка должно быть «только по согласию обоих будущих родителей». То есть если родители после зачатия и в процессе беременности разошлись, то несчастная роженица должна искать бросившего её мужчину или мужа, чтобы просить его разрешения на роды? И без этого не рожать?
В вопросе территориальных изменений то заявляется, что «Крым — наш», то призывается «не изменять государственные границы без согласия обеих сторон (например: Абхазия, Южная Осетия)». А Крым-то ведь стал нашим без согласия украинской стороны. Как с Крымом-то?!
В последнее время он особо напирает на желание строить Россию «без коммунизма… и авторитаризма». Говоря о том, что революция — это «зло», он и здесь следует своей либеральной диалектике. И одновременно Жириновский заявляет о том, что «именно единоличное правление (однопартийный режим) погубило как царскую, так и советскую Россию». Для него что однопартийная система, что автократия — всё едино, всё — единоличное правление.
Как либерал-демократ он хочет, чтобы XXI век был веком «выздоровления от… коммунизма,… авторитаризма, монархических режимов, диктатур под любой вывеской, однопартийных режимов». То есть уничтожения всего, кроме либерал-демократии в жириновском изводе.
В целом популизм Жириновского, который можно описать его же словами как обещание «сытым, довольным и успешным» «установить светофоры и подземные переходы, где это необходимо», не опасен.
А потому последний популистский «рывок» Жириновского в предвыборной президентской гонке вполне достоин… второго места. Поскольку в этом соревновании нет ни второго, ни третьего, ни какого другого места, кроме первого. Которое займёт уже в четвёртый раз тот, кто никогда и никому его не уступал.
Нет Комментариев