Запад готовит ряд новых санкций против России. Но в первую очередь не внешняя, а внутренняя конъюнктура влияет на положение дел в российской экономике. Рост НДС и недоступность заёмных средств для предприятий реального сектора создают серьезные препятствия для развития.

Тему экспорта и развития промышленности в целом мы обсудили с заместителем директора Ассоциации «Росспецмаш» Вячеславом Прониным.

Мария Иваткина. Вячеслав, почему нам пока с трудом удается нащупывать путь в экспортно-ориентированное будущее?

Вячеслав Пронин. Действительно, у нас много проблем. Но все-таки хочется более оптимистично смотреть на вещи. Конечно, денежно-кредитная политика, проводимая ЦБ, нас как промышленников очень тормозит и ограничивает наши амбиции, наш потенциал, наши возможности. Но когда вы на эту ситуацию смотрите, важно понимать, как много предприятий, даже в этих условиях, даже при этой денежно-кредитной политике сохранились и умудряются развиваться и экспортировать.

М.И. То есть это ситуация, при которой предприятия развиваются не благодаря, а вопреки?

В.П. Да. Для оценки нашего потенциала важно понимать, что даже в супернегативных условиях предприятия умудряются выживать. А если им создать какие-то мало-мальски комфортные условия… Мы не говорим о тепличных условиях, мы говорим просто о выравнивании условий с нашими конкурентами. Чтобы мы кредиты могли брать на тех же условиях, чтобы у нас налоги были такие же, как в странах Запада или Востока, неважно, в странах наших конкурентов.

Ведь даже в сегодняшних условиях мы очень активно развиваемся. В таких, например, секторах, как сельхозмашиностроение, пищевое машиностроение, строительно-дорожная техника. Это как раз сектора гражданского инвестиционного машиностроения, которые представляет моя ассоциация.

М.И. Мы можем конкурировать с импортными аналогами?

В.П. Во-первых, то, что эти предприятия действуют, то, что они наращивают объемы, что они что-то экспортируют, это уже показывает их конкурентоспособность. Мы не только могли бы конкурировать, в сослагательном наклонении, мы конкурируем. И доказываем каждый день, что наш потенциал,  наша инженерная мысль, наша компетенция – они ничем не уступают нашим прямым конкурентам.

М.И. Приятно слышать. Куда мы экспортируем? Это страны Европы, Азии? Например, сельхозтехнику.

Вячеслав Пронин. Фото: Телеканал «Царьград»

В.П. Достаточно широкая география поставок. Порядка 40 стран, куда стабильно поставляется отечественная техника. Это и Европа, и Восточная и Западная, и в Германию наши производители поставляют, и в США, и в Канаду.

М.И. Я думала, наоборот, мы у Германии покупаем. Оказывается, мы поставляем?

В.П. Но это же такая двусторонняя дорожка. Наши предприятия представлены на всех рынках. Они едут на выставки и в Китай, и в Северную Америку, и в Южную. Они не сидят на месте, они ищут рынки сбыта. И зачастую преуспевают.

Другое дело, что по структуре экспорта пока у нас превалируют, конечно, страны СНГ. Это исторически знакомые нам, понятные рынки. Если говорить про сельхозтехнику, то в 2017 году порядка 60-65% сельхозтехники поставлялось в Казахстан. Да, география широкая, но поставки пока еще не достигли того объема, которого хотелось бы.

Липецкий завод ООО «ТД Агро-Ресурс» — производитель сельхозтехники и запчастей, — предлагает сеялки зерновые, сеялки пропашные, сеялки NO-TILL, культиваторы, плуги, бороны и сцепки и прочую сельхозтехнику. По ссылке можно получить полный прайс-лист товаров. Компания ООО «ТД Агро-Ресурс» была основана в 2011 году. ее техника удовлетворит самого взыскательного покупателя.

Министерская диета на 3,5 тысячи рублей в месяц

Опять-таки, то, что эти поставки есть, это показывает нашу конкурентоспособность. А если государство снимет с нас пресс, который не дает нам расцвести, мы очень быстро на этих рынках свою нишу займем, свою долю отвоюем.

М.И. Ну, то, что государство снимет пресс, пока в это верится, к сожалению, с трудом. Повышение НДС, энергоресурсы дешевле не становятся, топливо дешевле не становится.

В.П. Это правда. Тут странная ситуация возникает. Государство одной рукой забирает, поддавливает нас, ухудшает условия. А другой рукой через различные механизмы, такие как Российский экспортный центр, еще какие-то субсидии по линии Минпромторга, Минсельхоза старается экспорт развить, то есть тратит еще и на это деньги. С одной стороны, через непомерные налоги и ставки кредитные изымает у нас деньги, а с другой стороны, пытается их нам дать.

М.И. Достаточно субсидий?

В.П. Нет, к сожалению.  Даже речь не об объемах субсидий, а об их эффективности. Приведу пример. Опять-таки, возвращаясь к сельхозтехнике. Сельхозмашиностроение стало одной из пяти приоритетных отраслей в рамках паспорта кооперации экспорта. И при этом, например, для сельхозмашиностроителей на 2019 год предусмотрено всего лишь финансирование коллективных стендов на двух выставках. Казалось бы, если это приоритетная отрасль, если разработана и утверждена правительством стратегия развития экспорта сельхозмашиностроения, наверное, Российский экспортный центр должен максимально широкий круг выставок поддерживать.

М.И. Думаю, это не так уж дорого.

В.П. Это абсолютно недорого. И при этом эффективно — уже много раз доказано, когда государство поддерживало наши какие-то коллективные стенды либо индивидуальное участие компаний на зарубежных выставках, всегда в течение двух-трех лет рост поставок экспортных полностью перекрывал эти затраты многократно.

Фото: Eviart/shutterstock.com

Если эти выставки выбраны с разумом, то есть, посоветовавшись с промышленностью, выбрали выставку и отправили туда наши образцы, наши экспонаты, то эффект получается моментально. Последний раз мы ездили в Ганновер, в Германию, уже на выставке практически все образцы техники были проданы.

То есть поддержка есть, но она недостаточная и не всегда адекватная. Еще один пример. Есть субсидия на погашение транспортных расходов при экспорте для высокотехнологичной продукции. Так вот, большую часть этой субсидии выбрали лесники с необработанным лесом. Это у нас, оказывается, высокотехнологичная продукция.

М.И. Продукция «с высокой добавленной стоимостью».

В.П. Да. Компаниям нашим они уже, понадеявшись на эту субсидию, осуществили поставки, а возместить, получить эту субсидию им не представляется возможным. По сути, опять они оказались в, мягко говоря, неравных условиях по сравнению с нашими, например, китайскими партнерами, у которых эти субсидии работают как часы, и они значительно больших объемов. И компаниям не нужно доказывать, обивать пороги, для того чтобы эту субсидию получить. За ними, наоборот, бегают, чтобы они эти субсидии взяли.

М.И. Когда же за нашими производителями будут бегать?

В.П. Будем надеяться, что очень скоро.

М.И. А что касается субсидий на развитие предприятий и компаний? Очень часто с голубых экранов говорят о том, что требуется цифровизация, роботизация производств. Это все происходит, деньги выделяются?

В.П. Напрямую пока на какие-то проекты по цифровизации именно самих предприятий – пока еще нет. Но при этом государство поддерживает, очень точечно, отдельные проекты по выпуску инновационной техники. Как раз роботов, это и в сельхозмашиностроении, и в стройдортехнике, и для пищевых машин. Либо роботы, либо какие-то автоматизированные системы, системы со спутниковым наведением, беспилотные технологии и так далее. Минпромторгу надо отдать должное, они действительно понимают, в каком направлении развивается сектор, и поддерживают проекты, которые поддерживают этот тренд.

М.И. Мы можем в ближайшей перспективе увидеть, например, трактор-беспилотник или какой-нибудь комбайн, который управляется искусственным интеллектом?

В.П. Вы его уже можете увидеть, на самом деле. Завершилась выставка «Международный агросалон» в Москве. В рамках этой выставки каждый раз проводится конкурс инноваций в сельхозмашиностроении. Так вот, золотую медаль, одну из трех врученных, получила отечественная компания «Россельмаш», которая представила полностью автономный беспилотный комбайн зерноуборочный. То есть он может в любое время дня и ночи, ориентируясь по валку либо по кромке поля, убирать урожай, объезжать препятствия.

М.И. Пока комбайнер спит.

Фото: Standret/shutterstock.com

В.П. Комбайнер в этот момент может заниматься каким-то более творческим трудом. Например, продумывать, как более грамотно отладить комбайн, какую скорость сделать и так далее. То есть он может не тратить время на механический и некреативный труд, а может, в том числе, готовить какие-то предложения для своего руководства по совершенствованию системы хозяйствования.

Машины могут заменить людей. Но творческие, нестандартные, неординарные задачи решать все равно придется человеку. С другой стороны, человеку интереснее заниматься именно решением таких задач, чем просто механическим трудом. Поэтому, в принципе, не стоит бояться высоких технологий, работы для всех хватит. А беспилотные тракторы появились уже несколько лет назад. Попали даже в серийное производство у некоторых производителей.

Российские банки как гарант вечного «коммунального счастья»

М.И. Это, конечно, радует. Я помню, как комбайнеры удивлялись и радовались тому, что кондиционеры у них в кабине появились. А тут, оказывается, уже сам комбайн может по полю передвигаться.

В.П. Все изменяется, развивается. И сельское хозяйство уже – не как раньше, помните, черная дыра. Сейчас это совершенно не так. Сельское хозяйство и авторитет какой-то получило, и с экранов стали звучать отсылки к сельскому хозяйству постоянные. Это успехи страны, страна гордится своими аграриями.

Но и сам труд механизаторов, операторов очень изменился. Потому что сменились машины, сменились технологии. Уже нет той картинки — по уши в мазуте, механизатор с каким-то огромным ключом что-то пытается в поле отладить и починить. Это уже давно кануло в Лету. И в хозяйствах, которые нацелены на развитие, у них уже парк машин по комфортности не уступает личным автомобилям достаточно высокого класса.

М.И. Но механизаторы, операторы, комбайнеры и еще большое количество профессий точно не останутся без работы?

В.П. Нет, не останутся. Во-первых, они могут переквалифицироваться. Кроме того, снижение потребности в постоянном контроле за машинами со стороны человека приводит к повышению потребности в контроле вообще технологического цикла на хозяйстве. И, соответственно, тот же самый оператор, если он вложится в свое образование, потратит какие-то усилия на повышение своей квалификации, сможет перейти на более высокооплачиваемый и более творческий вид деятельности.

М.И. Но здесь тоже должна быть поддержка государства.

В.П. Конечно. Сельхозмашиностроение из большинства отраслей машиностроения получило такую фору, скажем так. Начиная с 2013 года действует постановление правительства 1432, в рамках которого государство финансирует предоставление скидок на приобретение сельхозпроизводителями отечественной техники. Конечно же, в рамках этих скидок стимулируется реализация именно более высокотехнологичных продуктов.

Когда машина становится на 15% дешевле, сельхозпроизводитель не пытается эти 15% забрать к себе в карман. Он просто выбирает модель подороже, которая уже включает в себя системы подруливания, навигации и так далее.

Фото: Africa Studio/shutterstock.com

Для продавца это расширение рынка. Потому что больше могут купить сельхозпроизводители. А сельхозпроизводители либо покупают дешевле, либо за те же деньги, но более продвинутую модель техники.

М.И. Еще какие-то меры защиты или поддержки отечественного производителя нужны? Например, повышение ставок ввозных пошлин на продукцию пищевой промышленности.

В.П. Пищевое машиностроение также является объектом интереса нашей ассоциации, и у нас многие компании представлены. Очень болезненный для них этот вопрос. Потому что в начале 2000-х какие-то силы пролоббировали обнуление импортных пошлин на продукцию пищевого машиностроения. Даже на ту продукцию, аналоги которой производились и производятся на территории России.

Более того, пищевое машиностроение попало в перечень, который позволяет не облагать НДС импортное оборудование. Возьмем хлебопечку — российская и импортная. Мало того, что нет пошлины. Так российский производитель 18%, а с будущего года 20% включает стоимость в НДС, а зарубежный производитель не обязан этого делать.

М.И. Понятно, что человек пойдет и купит немецкую хлебопечку.

В.П. Конечно.

М.И. Сейчас ситуация каким-то образом меняется?

В.П. Пока нет. Нас не слышат. Мы пытаемся достучаться, хотя бы эту льготу с НДС убрать. Либо оставить, но распространить и на российских производителей. Чтобы хоть как-то выровнять условия. Сами понимаете, что 20% — это очень серьезная фора для импортеров.

М.И. И что вам отвечают? Действительно это нарушение условий.

В.П. Отвечают, что пострадают переработчики. Соответственно, если пострадают переработчики, они будут вынуждены повысить стоимость своей продукции. Когда они повысят стоимость своей продукции, малообеспеченные слои населения, соответственно, еще больше обеднеют и не смогут потреблять какой-то минимум.

Какая-то логика в этом есть. Но мы всегда выступали за то, что нельзя за счет каких-то отраслей отечественной промышленности или экономики улучшать условия для других отраслей. Нельзя помочь, например, переработчикам и сельхозпроизводителям, тем самым угробив сельхозмашиностроение.

М.И. Конечно, должна быть двусторонняя поддержка.

В.П. Всегда должен быть баланс. Если мы говорим, что переживаем, что пострадают малообеспеченные слои населения, тогда нужно поддержать эти малообеспеченные слои, но при этом не сдерживать нормальную экономику в цепочке, которая производит для них продукцию.

М.И. Это предполагает наличие комплексной программы развития отрасли.

В.П. Конечно.

М.И. Ее у нас, я так понимаю, сейчас нет.

В.П. Ну, для сельхозмашиностроения есть. В прошлом году в августе Дмитрий Анатольевич Медведев подписал стратегию развития сельскохозяйственного машиностроения. Наша ассоциация активное участие принимала в разработке этого документа. И мы очень благодарны правительству за его утверждение. Потому что хороший ли, плохой ли этот документ, можно спорить, но он определил правила игры, какие-то рамки. Он определил, что господдержка конечна.

То есть наши предприятия понимают, что их будут поддерживать, но эта поддержка будет снижаться и в какой-то момент она прекратится. Они не могут паразитировать на этой господдержке. Они должны пользоваться этим, так скажем, льготным периодом, чтобы активно инвестировать, развиваться, модернизироваться, а потом уже выйти на свободный рынок и конкурировать уже по-честному.

Хотя в тех условиях, в которых мы присутствуем, я считаю, любая поддержка, которая есть сейчас, носит не стимулирующий характер, а просто компенсирует неудачи в экономической политике.

М.И. Там забрали, тут добавили.

В.П. Да. Это просто некая компенсация, чтобы мы хотя бы могли оставаться на плаву. Не то что развиваться. А в отношении пищевого машиностроения – да, пока стратегия не утверждена. Она уже несколько месяцев активно обсуждается в Белом доме. Ее то дорабатывают, то корректируют. Но сейчас, насколько мне известно, это уже финишная прямая. И в ближайшее время можно ожидать, что документ увидит свет и будет утвержден на высшем уровне, в Белом доме.

Я примерно знаю, что он предполагает. Цель документа не изменилась в процессе его доработок. Это увеличение реализации продукции пищевого машиностроения. То есть это рост доли на внутреннем рынке, рост доли отгрузок на экспорт в производстве. И еще один параметр добавился – рост доли отгрузок на экспорт в страны дальнего зарубежья.

М.И. Цель хорошая.

В.П. Государство будет стимулировать именно выход в Африку, в Азию, в Южную Америку и так далее.

М.И. Хочется верить, что скоро мы эту программу увидим. А что касается кредитных рычагов? Стало проще компаниям получить заемные средства в банке?

Фото: www.globallookpress.com

В.П. Разные комментарии я по этому поводу слышу. Кому-то повезло, они без проблем получают кредиты. Кто-то бьется уже полтора года, и даже маленький кредит не может себе оформить. Даже не знаю, от чего это зависит.

М.И. Хочется понять, это проблема или нет сейчас?

В.П. Да, это проблема. И она усугубляется. Потому что редкую неделю мы не слышим об отзыве лицензии у каких-то региональных банков. Мы вопрос этот изучали и поняли, что далеко не всегда это объективная необходимость. Далеко не всегда какие-то жулики в этих банках сидят или еще что-то. Даже если это жулики, снимать нужно руководство, а не уничтожать банк.

М.И. И что важно, частные банки, которые работают непосредственно в регионе, они ближе к бизнесу.

Новая афера: Чубайс «вымогает» у государства 1,7 трлн рублей

В.П. Конечно, они ближе к бизнесу. Даже если это банк, который работает, грубо говоря, с одной фирмой. У них получается слишком концентрированный портфель, это случилось в Казани, их закрыли за это. Просто других не могло быть клиентов у этого банка, потому что у них была такая структура бизнеса. Бизнес, с которым они работали, успешно развивался, банк тоже успешно развивался. Зачем его так было резко уничтожать – непонятно.

Все эти действия приводят, во-первых, к монополизации банковского сектора. Уже просто бизнесмены, рассматривая, где держать счет, где кредитоваться, скорее пойдут в большую, даже не «пятерку», а большую «тройку», которая чуть ли не 90% банковского сектора у нас сейчас занимает, чтобы избежать рисков, что завтра их банк ликвидируют.

Это приводит, например, к росту спредов при валютно-обменных операциях. Если малые банки, чтобы привлечь клиента, делали минимальный спред между ценой покупки и продажи, то крупные банки не смущаются, и сейчас мы уже видим, что до 10% этот спред доходит. Это колоссальные деньги, на самом деле.

И плюс даже те банки, которые остались, они начинают перестраховываться, они начинают вводить какие-то дополнительные проверки. Всё это приводит к усложнению процесса кредитования бизнеса.

Фото: Budimir Jevtic/shutterstock.com

М.И. А льготированные ставки для бизнеса сейчас существуют?

В.П. Для машиностроителей есть программа по линии Фонда развития промышленности. Это льготные кредиты на какие-то проекты. Условно, строительство цеха, либо строительство новой производственной линии, либо какой-нибудь окрасочной камеры или еще чего-нибудь. Если не ошибаюсь, до 5% этот кредит стоит. Для производителей компонентов еще более льготные условия, под 1% им могут дать кредит. Но там тоже не все так просто. Нужно доказать перспективность проекта, пройти некоторые комиссии, собрать документы. То есть не пришел и взял. Тоже нужно потрудиться, но в принципе такие программы есть.

А вот для потребителей техники, и сельскохозяйственной, и строительно-дорожной, и пищевой, есть программы льготных кредитов в коммерческих банках. Под, по-моему, 5,7% они могут без каких-нибудь дополнительных документов приобрести технику отечественного производства. Это либо в Сбербанке, либо в ВТБ и так далее.

М.И. Остается пожелать нашим производителям больше льготных кредитов и прозрачных условий для ведения бизнеса.
Иваткина Мария, Царьград